Облачный сон девяти - Ким Ман Чжун

делать предложения, пока не увижу девушку. Уж вы, тетушка, проявите великодушие, устройте так, чтобы я хоть одним глазком мог взглянуть на нее, – попросил он.

– Ты думаешь, так просто увидеть женщину из семьи важного сановника? – возразила Ён Са. – Неужели ты не доверяешь моему вкусу?

– Как могу я подвергать сомнению ваши слова, тетушка? – отвечал он. – Но ведь вкусы бывают разные, мои глаза и ваши глаза не одно и то же.

– Феникс и цилинь даже для младенца добрый знак, – не уступала Ён Са. – Голубое небо и яркое солнце одинаково радуют и глупца и мудреца; и если только у человека есть глаза, как может не распознать он, хороша или нет девушка, добра или зла?

Так на этот раз ни с чем возвратился Ян Со Ю на постоялый двор; но, решив во что бы то ни стало добиться от Ён Са согласия, на рассвете следующего дня снова был у даосского храма.

Ён Са заметила, смеясь:

– Тебе, видно, не терпится.

Ян тоже рассмеялся и ответил:

– Я не успокоюсь, пока не увижу барышню Чон. Умоляю, вспомните о желании моей матушки и внемлите моей убедительной просьбе! Придумайте какую-нибудь хитрую уловку и дайте мне возможность разок взглянуть на нее.

Ён Са покачала головой:

– Это чрезвычайно трудно. Как я вижу, – продолжала она после краткого раздумья, – ты умен и проницателен и, наверно, в свободное время увлекаешься музыкой?

– Недавно я встретил даоса, – отвечал Со Ю, – и научился от него чудесным мелодиям. Теперь я знаю все пять тонов и шесть ладов.

– Дом наместника, – продолжала Ён Са, – за высокой стеной, средние ворота в пять рядов, за ними – обширный цветник, и, если не вырастут у тебя крылья, не проникнуть тебе туда. К тому же барышня Чон начитанна, знает и строго соблюдает этикет. Согласно правилам, она не приходит рано в даосский храм воскуривать благовония, не совершает жертвоприношений в буддийском храме, не любуется фонарями в пятнадцатый день первой луны, не гуляет по берегу реки в третий день третьей луны – где ж постороннему увидать ее? Есть у меня надежда на успех в одном деле, да думаю, не пойдешь ты на это.

– Как могу я отвергать что-либо, когда речь идет о том, чтобы увидеть барышню Чон? Прикажите подняться в небо или опуститься в преисподнюю, броситься в огонь или в воду – я готов! – горячо возразил Ян Со Ю, и Ён Са поведала ему о своем плане:

– Наместник Чон теперь стар и болен, и высокий пост не тешит его. Только к природе и музыке сохранил он интерес; его супруга, госпожа Цой, тоже увлекается музыкой. Барышня же со своим умом и утонченностью знает все на свете, а что касается музыки, то стоит ей хоть раз услышать любую старинную мелодию, как она уже может ее воспроизвести, не уступая по виртуозности ни Историографу Ши[29], ни Чжун Цзы-ци. Госпожа Цой обычно, едва прослышит о новой песне, тотчас же призывает к себе музыканта, а барышне велит судить о достоинствах и недостатках произведения. Сама же обопрется о письменный столик, сидит, слушает и наслаждается.

Так вот мой план: если ты действительно хорошо владеешь комунго, подготовь заранее одну мелодию и жди последнего дня третьего месяца – дня рождения Достигшего истины. Из года в год наместник посылает в этот день в храм служанку с благовониями. Ты переоденешься в женскую одежду и будешь играть на комунго. Служанка услышит и обязательно по возвращении доложит госпоже, а та непременно возымеет желание пригласить тебя к себе. Ну а когда ты войдешь в дом, увидишь или не увидишь барышню – это уж как тебе повезет. От меня тут ничего не зависит. А другого пути нет. К тому же ты обликом словно красная девица, бороды еще нет, а переодеться нетрудно.

Ян Со Ю ушел, полный радостного ожидания, и, загибая пальцы, стал отсчитывать дни.

* * *

У наместника Чона никогда не было других детей, кроме одной-единственной дочери. Говорят, что, когда его супруга уже обессилела от родовых мук, с неба вдруг спустилась фея и оставила в комнате жемчужину, и вскоре родилась девочка. Ее назвали Гён Пхэ[30].

Барышня подрастала и становилась красавицей и умницей, каких еще не рождала земля. Наместник души не чаял в дочери и мечтал отыскать ей достойного жениха, но пока не находил подходящего. К шестнадцати годам она все еще не была помолвлена.

Однажды госпожа Цой позвала барышнину кормилицу Чон Гу и сказала:

– Сегодня день рождения Достигшего истины. Возьми благовония, ступай в храм Цычуань и передай их Ту Ён Са. Заодно отнеси ей шелку на платье, чаю и сладостей. Пусть она знает, что я горячо люблю ее и не забываю.

Чон Гу села в маленький паланкин и скоро уже была в даосском храме.

Приняв благовония, Ён Са возложила их на треножник, потом с многократными поклонами и словами благодарности приняла шелк, чай и сладости. Угостив Чон Гу, она вышла проводить ее. В это время Ян под навесом заиграл на комунго. Кормилица уже села в паланкин и вдруг прислушалась: из-под навеса с западной стороны лились звуки комунго, такие нежные, будто они доносились из-за облаков. Она велела остановить паланкин и вся обратилась в слух. Потом повернулась к Ён Са:

– Постоянно находясь при госпоже, много слышала я знаменитых комунго, но такую музыку слышу впервые. Не знаете ли вы, чья это игра?

– Монахиня одна на днях приехала сюда из княжества Чу, – отвечала наставница, – захотела посмотреть столицу, а пока что остановилась здесь и вот время от времени развлекается игрой на комунго. Я не разбираюсь в музыке и не могу судить, хорошо ли, дурно ли она играет. А вы вон с какой похвалой отзываетесь, – что значит знаток!

– Если наша госпожа узнает, – сказала Чон Гу, – непременно позовет ее к себе. Вы пока что подержите ее здесь, никуда не отпускайте.

Ён Са пообещала и, после того как Чон Гу отбыла, возвратилась и передала ее слова племяннику. Со Ю очень обрадовался и стал ожидать приглашения госпожи.

В доме наместника Чона Ян Со Ю встречает «Постигшую звук»

Сразу же по возвращении Чон Гу сообщила госпоже:

– В храме Цычуань какая-то девушка играет на комунго. Я слышала ее игру: это что-то необыкновенное, поистине удивительное.

– Я хочу ее услышать, – оживилась госпожа и на другой же день послала к Ён Са паланкин и служанку.

– Мне хотелось бы разок послушать, как играет на