Как я осталась одна и танцую. Первый самоучитель счастливого одиночества для девушек и женщин - Саша Зайцева

лет он мало интересовался детьми и домом, часто задерживался на работе, а затем перевелся в областной центр, где и создал вторую семью, сообщив об этом первой жене всего лишь через пару годиков…

Несмотря на сомнительное удовольствие быть женой такого человека, мама Полины за много лет так и не оправилась от развода и на эмоциональном уровне словно растворилась в личной драме – она беспрестанно жаловалась детям, что несчастна, требовала внимания и твердила Полине, что без мужчины жизнь бессмысленна.

Панический страх быть ненужной передался и дочери.

Полина с юности пользовалась немалым успехом у противоположного пола и постепенно привыкла держать около себя «два-три варианта». И даже когда вышла замуж по большой (вроде бы) любви – супруг был заботливым, ответственным, хорошо зарабатывал и хотел детей, – у Полины остался «еще один на примете», отчаянно влюбленный в нее мальчишка, которому та обещала, что вот-вот уйдет от мужа.

Супруг, я полагаю, получал какое-то другое объяснение – или не получал его вовсе (он очевидно любил эту женщину и доверял ей).

Мы, подруги, наблюдавшие за этой санта-барбарой, выслушивали вот что: любит она мужа, хочет быть только с ним, а этот парень – талантливый музыкант, с ним просто «интересно общаться» и у них «ничего нет». Он в нее по-детски влюблен, а она ему «помогает пережить это».

Какое-то время мы ей верили (сложно представить, что твоя нежная подруга, которая много сделала для тебя добра, – чудовище в смысле отношений сердечных), пока не узнали, что каждый раз, когда влюбленный в нее парень пытался прекратить общение или у него появлялась девушка, Полина устраивала ему скандалы, приезжала и добивалась того, чтобы он рвал все остальные связи.

Модель этих многосторонних отношений стала безумно напоминать треугольник Маяковский – Лиличка – Осип Брик…

Страх одиночества трансформировался в ее голове в монстра, который нивелировал ценность всего, что у нее было. И она превратилась в несчастное, нервное существо, поскольку системно врать себе, каждому из своих «партнеров» и всем подругам достаточно утомительно.

Это клинический случай confirmation bias, связанный со страхом одиночества, – стремление любым способом избежать его, подстелить соломку. И неважно, что ты сама уже становишься жестоким тираном в отношениях, – на войне все средства хороши…

Инфантильная позиция: страховки от всех бед не существует. Никакое действие сегодня не может на 100 % гарантировать вам благостное пребывание на Земле на всю жизнь.

В типичном выражении такая инфантильность чаще всего приводит к следующей логике: боясь какое-то время побыть в одиночестве, мы ищем хотя бы «временный» вариант (что бы это ни значило). Мы разжигаем искры, играем, манипулируем своими и чужими чувствами.

Нам кажется, что можно побыть с человеком по имени А. до встречи с человеком по имени Б. (который на самом деле будет нам нужен), словно речь идет о пересадке с одного поезда на другой на какой-то определенной станции в будущем.

Отношения представляются нам аналогом маркетплейса, где у любой вещи есть своя цена, а то, что не понравилось, можно выкинуть или обменять на лучшее с некоторой доплатой. В духе «а я сейчас куплю этот столик в Hoff, а потом подкоплю деньги или дождусь распродажи и закажу себе вот такой, авторский, из дизайн-студии, а тот, что из масс-маркета – продам на “Авито” или просто выброшу».

Подобные когнитивные ошибки разрушают и наше настоящее, и наше будущее.

Мы теряем способность к глубоким, доверительным взаимоотношениям с мужчинами, потому что мы видим в них объектность, а не субъектность.

Мы лишаемся возможности быть по-настоящему счастливыми в паре, думая, что абсолютно все можно подвергнуть расчету, хотя в процессе расчета мы упускаем тысячи возможностей жить и получать от жизни новые точки роста.

Мы упускаем время, которое могли бы посвятить себе, своей карьере и саморазвитию (что в будущем поможет построить действительно ценные отношения).

Элементарно мы снижаем и вероятность новых знакомств: потому что любые, даже суррогатные отношения, занимают наше время и внимание.

Профессор социальной психологии Мелвин Лернер в своей книге «Вера в справедливый мир: фундаментальное заблуждение»[22] описывает общечеловеческий феномен: уверенность в логичном и справедливом устройстве мира, из которого вытекает установка, что люди получают то, что заслуживают в соответствии со своими личными качествами и поступками. То есть хорошие люди награждаются, а плохие – наказываются. (Да, прямо как в сказках!)

Эта когнитивная установка во многом полезна – без веры в справедливый мир мы не смогли бы существовать в социуме, достигать успеха, что-то создавать и строить. Но в крайних формах такая вера порождает и когнитивных чудовищ: например, виктимблейминг – обвинение жертвы насилия. А в плане отношения к браку подобные искажения убеждают нас, что если мы будем действовать определенным способом «хорошо», то мы будем гарантированно ограждены от «плохого».

Грубо: будешь красивой, стройной, молодой, позитивной, заботливой, умной, поддерживающей, сексуальной, научишься вкусно готовить борщ (добавить свое) – выйдешь удачно замуж.

Будешь толстой, старой, угрюмой, нестильной, неспособной к быту и готовке (добавить свое) – не выйдешь замуж или выйдешь, но будешь несчастлива.

Но единственный источник сколь-нибудь ощутимых гарантий для вас в жизни – это вы сами. Да и то, гарантировать вы можете очень немного: в сущности, лишь бережный внутренний диалог, готовность к заботе о себе и своих близких, решимость к созиданию и росту.

Вспомним Баратынского: «Не властны мы в самих себе И, в молодые наши леты, даем поспешные обеты, Смешные, может быть, Всевидящей судьбе».

Но начиная путь к себе, к выстраиванию своего внутреннего стержня, мы учимся взрослее смотреть на мир, находить новые пути развития и новые источники радости. Видеть в отношениях не спасательный круг, а взаимоуважительное и интересное партнерство.

Мы больше не боимся остаться в одиночестве на вечер, месяц или год. Мы понимаем: ничто не предопределено. Ничто не гарантированно. Но очень многое возможно, в том числе и прекрасное.

Предвзятость подтверждения, связанная с верой в непреложную справедливость в устройстве мира, продуцирует и зависимость от цветистого психологического шарлатанства, которым так богаты современные медиа.

Шарлатанство это внушает нам принцип: «у каждого действия есть всегда строго симметричный ответ; ведешь себя хорошо – получишь хорошее, ведешь себя плохо – получишь плохое».

Отсюда сентенции вроде: «каких женщин бьют мужья?» (формулировочка-то!). И далее – советы по типу «уважайте своего мужчину, и он никогда не поднимет на вас руку». Слегка завернутое в симпатичную упаковку «жертва насилия виновата в насилии».

Или: от каких женщин никогда не уходят мужья? И решение, действенное как волшебная пилюля – «женщина должна быть