Как я осталась одна и танцую. Первый самоучитель счастливого одиночества для девушек и женщин - Саша Зайцева

или, наоборот, создать платформу, с помощью которой мы сможем развиваться и жить счастливо.

Три главных условия современного продвинутого дизайна: функциональная планировка, палитра из природных богатых оттенков и арт-акценты, которые будут вдохновлять и наполнять вас.

В каждом доме должно быть хотя бы одно произведение искусства. Купите картину – она привнесет в вашу повседневность дополнительные смыслы.

Даже если вы не можете простить тех, кто причинил вам зло, скажите: я бы хотела это простить, чтобы боль и обида не отравляли вашу жизнь.

Глава 3. Гибкие навыки и движение навсегда

1. Творчество и любовь

Никому не избежать смерти.

Для животных жизнь, старение и смерть инстинктивны и естественны. Но для каждого человека собственное существование является проблемой.

Мы осознаем свою отдельность от мира и уникальность своего пребывания на Земле. Собственная смерть страшит нас не только фактом физической кончины, но и осознаванием гибели нашего внутреннего эмоционального мира. Нашей персональной Вселенной.

То же со старением: оно пугает всех и в особенности женщин – в общественном сознании миловидность и юность являются абсолютом ценности для нашего пола. Много ли достается женщинам, которые не вписываются в стандарты привлекательности?

Посмотрите на наружную или телевизионную рекламу – часто ли вы видите лица женщин за пятьдесят? Если такие и встречаются, они рекламируют зубные протезы или лекарства.

Нет рекламы, которая показывала бы женщин в теле и (или) в возрасте, что путешествуют, покупают красивую одежду, косметику, нижнее белье и дорогие духи, встречаются с мужчинами, водят статусные автомобили…

Вместо этого в качестве развлекательных шоу на телеканалах транслируются рейтинги звезд, которые смогли после рождения детей вернуть идеальную фигуру и выглядят в сорок пять на двадцать… Ведущие обсуждают степень подтянутости их кожи, форму груди и ягодиц – подобная внешность воспевается как нечто, к чему обязана стремиться любая женщина. И позитивный мужской голос за кадром может добавить что-то вроде: «Такая аппетитная красотка точно никогда не останется одна!» (Привет, наш любимый невроз!)

Правда, разумеется, в этих рейтингах забывают упомянуть, сколько денег было потрачено на нянь для детей и поддержание идеальной внешности…

Замужество и рождение детей кажутся логичным решением проблемы и старения, и смерти для большинства «обычных» женщин. В детях мы будем продолжаться физически и (в значительной мере) эмоционально, а большая семья поможет нам избежать одиночества и беспомощности в будущем.

Это прекрасная и естественная миссия. И это работает.

Но не совсем.

Вот один из самых пронзительных постов Раисы Кирилловой-Марченяковой (1935–2016) из Орска, которая стала известна благодаря тому, что освоила интернет и публиковала свои наивные и сокровенные мысли без самоцензуры.

Стоит, конечно, вспомнить слова пережившей двоих детей и мужа Анны, о которой я упомянула в первой главе в части «Лабиринт когнитивных искажений»: «Каждый человек найдет, о чем пожалеть в старости».

Однако история Раисы Кирилловой-Марченяковой достаточно типична для нашего общества: не имея возможности в течение всей жизни прислушаться к себе, своим мечтам и личностным запросам, честно реализовавшие себя в «семейном деле» женщины к старости страдают от того, что не нашли (или даже никогда не искали) выход для своих духовных потребностей.

Стремясь решить проблему своего существования только через замужество, мы ее не решаем, а откладываем в долгий ящик. И все это может негативно отразиться и на отношениях с мужем, и на отношениях с детьми.

Известный философ и социальный психолог XX века, основоположник гуманистического психоанализа Эрих Фромм в книге «Искусство любить»,[48] описывая то, как работает наше сознание, использует библейскую метафору: когда человек в процессе эволюции стал осознавать свою отдельность и развил речь (которая, что важно, используется не только для общения, но и для мышления, саморефлексии – то есть жизни «внутри головы»), произошло своеобразное «изгнание из рая», отлучение от мира природы, где все едино и пребывает в гармонии.

Без природы человек существовать не может – мы живем на Земле и благодаря ресурсам Земли, но мыслим себя отдельной сущностью. Эта отделенность двойная: и видовая (вспомнить хотя бы концепции о человеке как хозяине природы, в рамках которой в СССР планировали повернуть сибирские реки в Казахстан и Среднюю Азию, – и, слава богу, вовремя одумались), и личностная.

Каждый вновь рожденный на свет осознает свою отделенность от других людей, понимает свое персональное существование и вынужден принимать свою персональную смерть.

«Для существования человека особенно важен тот факт, что он ушел из животного царства, из мира инстинктивной адаптации, перешел границу природы – хотя он при этом никогда ее не покидает; он – часть природы, но все же, однажды оторвавшись от нее, он уже не может к ней вернуться; если бы он, изгнанный однажды из рая – состояния первоначального единства с природой, – попытался вернуться, ему преградили бы путь херувимы с огненными мечами.

Теперь можно идти только вперед, развивая свой ум, отыскивая новую гармонию – человеческую – взамен безвозвратно утерянной гармонии наших «дочеловеческих» предков. Когда человек рождается – не важно, идет ли речь обо всем человеческом роде или об индивиде, – он изгоняется из среды, столь же определенной, сколь конкретны инстинкты, и попадает в среду неопределенную, ненадежную, открытую. Он уверен только в прошлом, а что касается будущего, то он может быть убежден только в том, что рано или поздно он умрет».[49]

Фромм подчеркивает, что осознание своей отдельной сущности превращается для человека в каторгу:

«Осознание краткости своего жизненного пути, осознание того, что он независимо от своей воли родился и против своей воли умрет; того, что либо он умрет раньше тех, кого он любит, либо они умрут раньше него; осознание своего одиночества и отчужденности, своей беспомощности перед силами природы и общества – все это превращает его одинокое, обособленное существование в настоящую каторгу.

И если он не сможет освободиться от этой каторги, выйти на волю, не сможет объединиться каким-то образом с людьми и внешним миром, он сойдет с ума… Человек любой эпохи и любой культуры сталкивается с одним и тем же вопросом: как преодолеть одиночество, как достичь единения, как выйти за пределы своей отдельной жизни и обрести воссоединение»[50].

Речь здесь, разумеется, не об одиночестве формальном – когда мы живем одни или одни сидим в комнате и попиваем чай. А об одиночестве экзистенциальном – когда мы не понимаем, за что нам дана и жизнь, и смерть.