Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура

Ознакомительный фрагмент

должны в это поверить, несмотря на то, что сами мы, внутренне, – совершенно другие. Это равносильно тому, как если бы глубоко верующий христианин стал сознательно лгать в чем-то Господу, обращаясь к Нему в своей молитве о спасении сына. Причем, он прекрасно понимал, что этот Господь жив, что Он слышит его обращение и что может помочь в этой страшной беде. И если для настоящего христианина такое невозможно, то тем более – для аристократа Чжоу.

Духовный мир Лунь юя

Поистине смертными были боги вначале…

Благодаря Бра́хману они стали бессмертными.

Шатапатха-брахмана, XI, 2, 3

(пер. В. В. Шеворошкина)

Перед тем, как перейти непосредственно к рассмотрению текста Лунь юй, попробуем нарисовать читателю некую обобщенную картину структуры того духовного мира, который, пусть и в своей ограниченной части, соответствовал представлениям Конфуция.

Любой духовный опыт – тот, который является главным в Учении о Вэнь или тот, который наглядно показан в евангельском тексте («раскрылось Небо!») – в обычном мире людей считается какой-то «фикцией», а еще точнее – чем-то воображаемым, придуманным самим человеком и не имеющим никакого отношения к реальной, настоящей и заслуживающей внимания жизни. И если такое вдруг происходит с самим человеком, он, ранее может быть и не особо отличающийся от людей в своем поведении, становится немного другим для всех тех, кто его окружает. По их представлениям он, возможно, уже стал даже не совсем пригодным для карьеры, для успеха и других главных дел, которые составляют привычный смысл жизни. У такого человека появляется какой-то непонятный «пунктик», который становится превалирующим во всех его жизненных интересах. И окружающие это видят.

Как мы уже сказали, все то, что происходит с таким изменившимся человеком, не совсем понятно для окружающих. Потому что это невозможно объяснить словами, хотя прекрасно «понятно» и убедительно для самого человека, который вовсе не «тронулся умом» (как это часто представляется со стороны), а просто стал причастником – а значит, и участником! – другой реальности.

«До́лжно вам родиться свыше!» – говорит Иисус в Евангелии от Иоанна, обращаясь к мудрому иудею Никодиму, который этих слов Христа не понимает. При этом не следует делать вид, что вот, мол, «иудей Никодим» ничего не понимает, а для «нас, христиан», все ясно. Никакое «понимание» подобных вопросов здесь не в счет, оно не ценится даже «на полушку»: на Небесах человеку засчитывается только его собственный опыт. Этот иудей Никодим стоит ближе к «пониманию» подобных вопросов, чем подавляющее большинство христиан. Конфуций «родился свыше» и узнал, что́ такое «Небо» и о каком «Вэнь» говорил Вэнь-ван. А все окружающие, в отличие от него, этого «рождения свыше» не получили, и поэтому не понимают, о чем он говорит.

Одно дело – жизнь «не рожденного», внутриутробная жизнь плода: этот зародыш не знает о подлинной земной жизни, – насколько она прекрасна, и насколько лучше, чем его «замкнутое» существование, зависящее от пуповины матери. И если можно было бы что-то сказать ему об этой новой жизни, он бы «покрутил свои пальчиком» у виска и подумал бы, что ничего подобного ему не надо. «До́лжно вам родиться свыше!» – Христос заявляет о том, что все мы, живущие на земле, подобны этому внутриутробному зародышу.

И все-таки: можно ли попытаться хоть как-то объяснить этому «плоду», что́ его ожидает вне жизни в материнской утробе («в чреве земли»)? Какие законы управляют в той Вселенной, где он вдруг окажется после своего обязательного «рождения свыше»? Сегодня, после того как человечество владеет письменностью не менее пяти тысяч лет (по крайней мере, от времени шумеров и египтян), это сделать уже можно. Слишком много подобного, одинакового зафиксировано в текстах религий и в других источниках, связанных с духовными поисками человечества. Все они свидетельствуют о том, что бытие не ограничивается окружающим нас земным миром.

Такое «внеземное» знание всегда открывалось и открывается человеку через совершенно особое состояние, которое называется «духовным опытом». Откуда он приходит? Кто его посылает человеку, прикасаясь к нему «невидимой дланью»? Кто вбрасывает наше неподготовленное сознание в совершенно иное измерение? И как следует понимать это внеземное божественное прикосновение?

Как бы подытоживая весь вступительный разговор к тексту Лунь юй, мы намерены сейчас нарисовать схему того духовного пространства, с которым приходится иметь дело человеку, вступившему на законный духовный путь. Особо акцентируем слово законный, потому что такие человеческие понятия, как «бесы», «чертовщина», «повреждение ума» возникают только в том случае, если нарушаются правила прохождения этого законного, а значит и единственно верного пути. «А ты куда лезешь!?» – эти слова Серафима Саровского, обращенные к прихожанину-крестьянину, в какой-то степени помогают понять данный вопрос правильно. Конфуций следовал естественному для любого человека Дао, и значит, – он шел законным путем. Этим же путем, но только за 500 лет до него, шел и легендарный Вэнь-ван.

Кто «управляет» таким человеком? И есть ли какая-то общая закономерность в этом пути? Для Конфуция таким Управителем было Небо, но понимаем ли мы, читая Лунь юй, что́ хотел этим сказать Конфуций? И почему он не апеллирует в этом случае к всесильному «духу» Вэнь-вана? Ведь в существовании «духов» он не сомневался. На все эти вопросы можно дать ответ, если проанализировать и свести воедино духовный опыт человечества за истекшие тысячелетия.

Итак, ниже мы предлагаем читателю схему. Причем, именно «схему» в самом упрощенном начертании, а вовсе не точный чертеж духовного пространства – со всеми его размерами, допусками и посадками, указаниями шероховатости и всеми необходимыми для понимания проекциями, сечениями и видами. Строго говоря, составить точный чертеж, глядя на все это «волшебство» из нашего земного мира, невозможно в принципе. И тем не менее, это та схема, в которую полностью укладываются религии и все духовные искания человечества, включая Лунь юй Конфуция. Сделав такое небольшое вступление, приступим к делу.

«Молния» – это очень точное сравнение с духовным опытом. Оно встречается в классических Упанишадах Индии. Например, в Брихадараньяка упанишаде сказано следующее (Древнеиндийская философия. Начальный период. Пер. с санскрита. М., «Мысль», 1972, стр. 145):

Подобно вспышке молнии возникает величие того, кто знает это. Отсюда поучение: «Нет, нет!» – ибо говорят: «Нет ничего выше этого».

Сравнение с молнией присутствует и в евангельских словах Христа. Хотя следует отметить, что такое сравнение не вполне приложимо – в части времени своего протекания – например, к опыту «раскрывшегося Неба» или к опыту «просветления сердца». Такой опыт приходит мгновенно, как молния, но затем длится в течение какого-то времени. Но в случае опыта «Царства Небесного», о котором говорит Иисус,