Однажды в лесу - Бибхутибхушон Бондопаддхай

Бханумоти — уже не девочка, молодая женщина, — какой я ее никогда не видел. Она неотрывно смотрит на тропу, с нетерпением ожидая возвращения своего любимого, — возможно он отправился на охоту в лес по ту сторону холмов и вот-вот вернется. Я мысленно благословил эту девушку. Пусть ее тайная встреча с возлюбленным уединенным чарующим вечером в тени древней рощи цветущей шоптопорны на склонах Дхонджори, горящей огоньками светлячков, принесет ей счастье.

Примерно через неделю после возвращения в поместье я попрощался со всеми и покинул Лобтулию.

Раджу Панде, Гонори, Джуголпрошад, помощник землемера Ашрофи и многие другие провожали мой паланкин до Мохара́джтолы, нового поселения на границах Лобтулии. Мотукнатх повторял мантры на санскрите, благословляя меня в путь. Раджу сказал: «Господин, без вас в Лобтулии станет совсем скверно».

Стоит отметить, что в этих краях слово «скверный» широко используется в самых разных значениях. Например, если жареная кукуруза не пришлась по вкусу, про нее скажут: «Какая скверная кукуруза». Что имел в виду Раджу, говоря тогда обо мне, не знаю.

Прощаясь со всеми перед отъездом, я заметил, что одна молодая женщина горько плачет. Она с самого утра стоит во дворе конторы. Когда мой паланкин подняли, по ее щекам потекли слезы. Это была Кунта.

То, что я дал лишенной своего очага Кунте участок земли и возможность обрести свой дом, было одним из добрых дел, которые я совершил, находясь на этой службе. Только вот я ничего не смог сделать для той простой лесной девушки Мончи. Кто и куда обманом увез несчастную! Если бы сегодня она была здесь, я выделил бы ей землю, не взяв никаких денег.

Проезжая мимо хижины Нокчхеди на границах Нарха-Бойхар, я снова подумал о ней. Шуротия делала что-что во дворе, увидев мой паланкин, она позвала:

— Господин, господин! Постойте!

Она подбежала и встала у носилок, а следом за ней и Чхония.

— Господин, куда вы едете?

— В Бхагалпур. Где твой отец?

— Пошел в Джоллутолу купить зерна пшеницы. Когда вы вернетесь?

— Больше не вернусь.

— Неправда!..

Пересекая границы Нарха-Бойхар, я выглянул из паланкина и оглянулся, в последний раз посмотрев на эти места.

Множество поселений, вереницы хижин, стоявших вплотную друг к другу, разговоры людей, нежный смех детей, крики, коровы, буйволы, амбары с зерном. Именно я за несколько лет вырубил густые леса этого края и вырастил эти кипящие жизнью и сытые деревни и селения. Все мне так вчера и сказали: «Господин, мы смотрим на вашу работу и диву даемся. Какими были Нарха и Лобтулия и какими стали!»

Я тоже ехал и думал об этом. Какими были Нарха и Лобтулия и какими стали!

Я сложил руки, прощаясь с виднеющимися далеко на горизонте горами Мохаликхарупа и заповедными лесами Мохонпура.

О древние лесные божества, простите меня и прощайте навсегда!

3

С тех пор прошло лет шестнадцать-семнадцать.

Я сидел под миндальным деревом и думал обо всем этом. Уже совсем стемнело. Воспоминания из далекого и почти забытого прошлого о разрушенных моими же руками лесных краях Нарха и Лобтулии и необыкновенной красоте лесов озера Сарасвати изредка являлись ко мне, словно сон, и щемили сердце. Я думал о том, как там сейчас Кунта, какой взрослой, наверное, стала Шуротия, не закрылась ли школа Мотукнатха, чем сейчас занимается Бханумоти в своей окруженной холмами лесной чаще, всё ли в порядке с вдовой Ракхала-бабу, с Дхрубой, с Гиродхарилалом — что стало со всеми ними спустя столько лет?

Иногда я вспоминал Мончи. Раскаялась ли она и вернулась к мужу или до сих пор собирает чайные листья на плантациях в Ассаме?

Узнать бы, как они там.

Послесловие переводчика

Предлагаемый вниманию читателей роман принадлежит перу известного бенгальского писателя Бибхутибху́шона Бондопаддха́я, любимого как в самой Бенгалии, так и за ее пределами.

Бибхутибхушон Бондопаддхай родился 12 сентября 1894 года в деревне Муратипу́р неподалеку от города Канчра́пара Бенгальского президентства Британской Индии в семье Мохано́ндо Бондопаддхая и был самым старшим из пяти детей. О матери писателя практически ничего, за исключением имени — Мринали́ни Де́би, не известно, отец слыл уважаемым в тех краях знатоком языка санскрита и литературы на нем. Взяв за основу древнеиндийские эпические и пуранические сказания, он слагал народные песни-баллады, которые сам же исполнял, за что также снискал всеобщее признание и славу. Для юного Бибхутибхушона отец был всем, именно он привил мальчику любовь к литературе, которая стала делом всей жизни будущего бенгальского классика. Как известно из его воспоминаний, незадолго до смерти отец попросил у Бибхутибхушона виноград. В то время ягода была непозволительной роскошью для их семьи, юноша не смог выполнить последнее желание родителя и за всю свою жизнь не притронулся к винограду.

Когда Бибхутибхушону исполнилось двенадцать лет, он, завершив начальное обучение в местной сельской школе, отправился вместе с отцом в Бонгао́н и был зачислен там в среднюю школу для мальчиков, где занятия велись на английском языке. Для того чтобы он мог учиться в ней, было решено продать серебряный пояс матери. В 1914 году Б. Бондопаддхай, успешно сдав вступительный экзамен, поступил в Колледж имени Лорда Ри́пона в Калькутте (ныне — Колледж имени Шурендрона́тха Бондопаддхая) и спустя два года получил степень ассоциата в области искусств, а в 1918 году — и бакалавра. По настоянию отца своей супруги Го́ури Деби, на которой юноша женился в том же году, он продолжил обучение, поступив в магистратуру и на курсы по праву, однако ее трагическая и скоропостижная смерть при родах не дала этому начинанию осуществиться — убитый горем и движимый нуждой, в 1919 году Б. Бондопаддхай бросил университет и устроился на работу школьным учителем в небольшой деревне Джанги́пара к северо-западу от Калькутты.

С этого момента в жизни писателя начинается длинная череда переездов и смен мест службы, чтобы добыть средства к существованию для своей семьи, — ему довелось побывать во многих городах и поселениях Восточной Бенгалии, Бирмы и юга Бихара, где он работал и школьным учителем, и личным секретарем, и даже управляющим поместья. Представляется, что эти во многом вынужденные поездки в значительной степени способствовали расширению творческих горизонтов и духовных ориентиров Б. Бондопаддхая, питая его природный писательский талант разнообразными картинами жизненной действительности, многие из которых впоследствии нашли отражение в его творчестве. В этом смысле особого упоминания заслуживает шестилетнее пребывание (1924–1930) писателя в округе Бхагалпу́р на юге Бихара, где он управлял обширным имением местного помещика Кхелотчо́ндро Гхо́ша, благоустраивая земли для новых поселений и построек. Жизнь этого уединенного лесного края