Выжили только влюбленные - Дэйв Уоллис

численность стада. Вроде бы деревенский парень должен в этом соображать… А он с ней беседовал, приговаривал – мол, ну, ну, милая… Как полный недоумок! Я едва не расхохоталась, однако быстро сообразила, что так делать нельзя. Сдержалась и пришла на помощь, вот. Хотела быть рядом с ним, больше вообще ни о чем не думала. Это чувство до сих пор никуда не делось, только парня больше нет…

Она тихо, без всякой театральности заплакала.

– Короче, мы с ним стали парой. Все было просто замечательно, правда. Я ему помогала – неплохо ориентировалась в ценах и все такое. Готовила еду, когда он возвращался от своих глупых овец. Он меня слегка поддразнивал – эх ты, городская девчонка… А я ведь почти из деревни[21] – Хемел-Хемпстед, Новый город. Господи! Ну, он-то его воспринимал как обычный город на юге. Мне следовало тогда насторожиться, а я хлопала ушами. Потом прозрела, только поздновато. Да так оно всегда и происходит. В общем, дура дурой – решила стать похожей на тех девушек, которые у него были раньше. Не хотела, чтобы он думал, будто я считаю его деревенщиной. Начала причесываться по-другому – без фантазии, на прямой пробор, вместо джинсов надевала юбку…

Джулия склонилась к Джоан, глядя ей в глаза, словно собираясь перебить, и медленно покачала головой.

– Потом здесь появилась девчонка с одной бандой. Они привезли консервированные супы и заколки для волос. Вся разодетая в пух и прах. Однажды, когда мы торговали, она начала с ним заигрывать. Я тогда пошутила что-то на ее счет. Представить себе не могла, куда все вывернет! Через день застукала их вместе – они думали, что я занята… Да я его простила бы, и девица об этом догадывалась, поэтому довела дело до конца и заставила моего парня уехать вместе с ней. Он даже и не виноват, понимаете? Не виноват…

Джулия грустно улыбнулась.

– Я поехала за ними. Понятно, что стала для него помехой, и все равно не сумела остановиться. Да вы знаете, как оно бывает. Ведь знаете? Я пресмыкалась, унижалась, умоляла, напоминала о том времени, которое мы провели вместе. Он только раздражался, а я не могла сказать себе «стоп». В таких ситуациях пусть человек лучше на тебя злится, чем вовсе не замечает. Они опять сорвались с места – не знаю куда. Теперь ошиваюсь здесь, как неприкаянная, жду – вдруг он вернется. Пусть с ней, уже что-то… Все-таки буду рядом, хотя наверняка он в той девице души не чает.

Джоан вновь замолчала и бросила взгляд на девушек. Те не отводили от нее глаз.

– Извините, – пробормотала она. – Знаю, вам скучно слушать мои россказни. Спасибо за чай, пойду я…

Девушки даже не стали делать вид, будто пытаются ее задержать.

Наконец вернулись парни – сытые и в хорошем настроении, разве что Чарли был слегка мрачноват.

– Наверное, что-то произойдет, есть у меня предчувствие, – обронил он, а когда его попросили объясниться, добавил: – Эти деревенские ребята, похоже, не так просты.

Они попили чаю, затем организовали импровизированную баньку, готовясь к вечерним посиделкам. Парней было больше, и они заняли большой фургон, а девочки – тот, что поменьше. Из цистерн, стоящих рядом с ветхими домиками, набрали воды и подогрели ее на примусах. Вскоре в салонах фургонов заклубился пар, запахло потом и просроченным туалетным мылом. Парни мылись быстро, без особого удовольствия и не слишком тщательно. Ожидая своей очереди или выйдя наружу после мытья, сыпали шутками, дурачились и стегали друг друга полотенцами. В девичьем фургоне царила атмосфера взаимной деликатности. Девочки чуть не по часу сидели перед зеркалом и, случайно задев кого-нибудь из товарок голым бедром или ягодицами, вежливо отодвигались в сторону, бормоча: «Ой, прости…»

Наконец девушки переоделись, сложили грязные вещи в угол и уселись поболтать. Мальчики, не выдержав, постучались и получили разрешение войти.

– Пахнет, как в борделе, – весело заметил Эрни.

– Еще чего скажешь! – оскорбилась Кэти.

– Кэт, – продолжил он, – у нас полно грязной одежды. У меня, например, осталась последняя чистая рубашка.

– Прости, но здесь, во-первых, не бордель, а во-вторых, – не прачечная.

Ребята по одному влезли в фургон и расположились на полу.

– Надо бы нам разжиться шмотками. Давайте обнесем эту деревенщину, – настаивал Эрни.

– Так себе идея, – покачал головой Чарли. – Если даже операция пройдет удачно, дорога на эту ярмарку нам будет заказана. А куда еще податься? Здесь на сотни миль вокруг ничего нет.

– Может, вам, ребята, раздобыть овец или коров? – подала голос Эстель. – Северяне ведь где-то их берут, почему нам нельзя?

– Хочешь сделать из нас деревенских пастушков? – дернул плечом Эрни.

– Просто раздобыть – это полдела, – возразил Чарли. – Овцы – они все-таки животные. За ними надо уметь ухаживать, стричь и доить.

– Хм, по-моему, это не сложнее, чем возиться с мотоциклами и проигрывателями, – сказала Эстель.

В фургоне повисла тишина.

– Давайте выйдем и прогуляемся, – предложила Кэти. – Вдруг в голову придет что-нибудь путное?

Надев куртки и шарфы, они выбрались наружу. Над огромной территорией ярмарки уже повисли ранние осенние сумерки, и холодный ветер швырял в лицо мелкую морось. В наступившей темноте за границей рынка теплым желтым светом мерцало окно коттеджа. На окраинах рыночной площади грелись у огня скотоводы, и дым костров смешивался с мелким дождем. Время от времени жалобно блеяли овцы, мычали коровы. Банда зашагала по грязи в сторону одной из таких компаний, чувствуя себя не в своей тарелке – ни тебе многоэтажных домов, ни тротуаров… Ребята невольно держались поближе друг к другу, хоть в темноте идти кучкой было неудобно: то споткнешься, то запнешься за ногу товарища.

Неподалеку от костра доил корову парнишка, подставив под вымя ведерко. Хвост он привязал к грязной бечевке, зажав ее конец в зубах. Рядом его девушка готовила на открытом огне мясо с картошкой. Несмотря на бьющий в ноздри влажный от дождя дым, пахло аппетитно.

– Почем стакан молока? – поинтересовалась Кэти.

– Одна сигарета, две банки тушенки или пара чулок, – нехотя проворчал парнишка.

– Слишком дорого! – возмутился Эрни.

Ему никто не ответил. Девушка оторвала взгляд от стряпни, щелкнула пальцами, и вышедший из темноты лохматый колли улегся у ее ног. Парень продолжал доить корову в наступившей тишине, которую разбавляли лишь треск горящих дров и шипение брызгающей в ведро струйки молока.

– Слишком дорого, – повторил Эрни и незаметно кивнул Чарли.

Тот сделал шаг вперед.

– Ну, сами напросились! – крикнул Эрни и пнул ведро, понимая, что парень в первую очередь инстинктивно попытается спасти молоко.

Темнота за спиной вдруг ожила, и Эрни получил