Ратниковы - Анатолий Павлович Василевский

Он задержал взгляд на Витьке:

— Я п-прошу, п-прошу вас! С-сознайтесь! Ин-н-на-че, ин-н-наче…

Он опять отвернулся и теперь уже пошел к ступеням.

В кругу оказалась Валентина из Тулы.

— Ну, ребята! Ну! Ну, как же это?!

Она, тяжело дыша, остановилась перед Витькой, глаза ее гневно блестели.

— А что шуметь, — сказал Витька. — Археология — наука? Наука. Она разберется во всем.

И вслед за Арнольдом Павловичем выбрался наверх и зашагал к лагерю.

7

Арнольд Павлович лежал в палатке девчонок на раскладушке, закрывшись с головой одеялом. За день палатку напекло, в палатке стояла невыносимая духота, но он не двигался и не подавал признаков жизни.

Прошла ночь, и утром обнаружилось, что он не изменил позы, хотя и видно было, что дышит. Вызвали «скорую помощь». Врач выпростал из-под одеяла руку Арнольда Павловича и нащупал пульс. Тогда Арнольд Павлович заворочался и сел.

— Убирайтесь! — сказал он.

Врач пожал плечами, оглядываясь.

— Убирайтесь, — повторил Арнольд Павлович.

— Ну, знаете!.. — Врач возмущенно подхватил свою сумку.

Арнольд Павлович глядел на всех своим прежним взглядом — спокойным и даже как будто равнодушным. Очки прочно сидели у него на переносье.

— Вот и все, — сказал он. — Продолжим работу. Кирпич этот пусть останется на совести у того, кто его закопал. Нам не придется начинать с нулевой отметки… Пошли.

Все шумно задышали, загалдели, двинулись из палатки, и тогда Витька почувствовал, как у него опять холодеют губы.

— Стойте. Стойте, — сказал он и, глядя прямо в очки Арнольда Павловича, тихо проговорил: — Это я сделал.

— Знаю, — тут же ответил Арнольд Павлович, и глаза его чуть прищурились — глядели на Витьку несколько секунд то ли с любопытством, то ли с жалостью. Потом Арнольд Павлович отвернулся: — Пошли работать. Пошли.

И встал.

Витька стоял, с тоской слушая, как удаляются шаги, и думал о том, что все происшедшее здесь за эти сутки совсем не смешно. Не смешно, а грустно…

Хотя смешному в природе нет границ, а все смешное интересно AD INFINITUM — до бесконечности… И разве не смешно будет, если он, который больше всех рвался в эту экспедицию, останется теперь здесь?..

Витька стоял, соображая, как ему быть — идти на раскопки или нет; но казалось ему, что тревожит его другое что-то, более важное. Вдруг возникло неосознанное ощущение тревоги, будто он упустил что-то в жизни своей, не заметил, просмотрел и жизнь свою придется ему теперь начинать заново. С нулевой отметки.

Пожар

1

Только возникли перед Леной в этот раз мастерские, только померещились ей, и сразу охватил ее страх. То ли послышалась ей за стенами старого барака возня какая, то ли чей топоток, то ли почудился плач ребенка…

«Кошка! Кошка заперта в коридоре!..» Мысль эта исчезла так же мгновенно, как и появилась. Уже не тревожили звуки. Пугал свет. Он плясал в боковом окне…

Лена закричала. Вернее, крикнула — испуганно и коротко, а закричала чуть позже, когда ощутила жар огня и поняла, что в бараке пожар. Уж не снится ли ей все это?! Она почувствовала свою беспомощность, и тогда закричала, и ужаснулась, сознавая, что кричит во сне и ее никто не услышит.

А огонь полыхал за окном, и Лена кинулась к окну, и легко, беззвучно, как мыльный пузырь, выдавила стекло руками, и полезла головой вперед в чадный дым.

Осколки стекла раскроили на ленты подол, оцарапали ей бедра, впились в тело, но боли она не ощутила. Обрадовалась, что попала в мастерскую Василь Василича — это он варит всегда кофе, это он не выключил электроплитку, это у него занялось!..

Огонь гудел. Скручивал в трубки обои. И Лена опять закричала — за этими обоями, за стеной, был склад. Ее склад. Лена кричала и кричала, а крик вместе с дымом лез назад к ней в рот, сдавливая горло, душил…

В отсветах пожара металась Лена по длинному темному коридору в поисках огнетушителя. От страха ноги не повиновались ей — она с великим трудом двигала их; кричала в телефонную трубку, а голоса у нее не было — едва ворочался во рту разбухший язык…

Мелькнула мысль: «Сбить огнетушителем замок на двери в склад…», а Лена уже сгребала в охапку все, что было на стеллажах склада, и сыпала, выпихивала за окно…

Делать это было бессмысленно, потому что и за окном все сгорит, как только пожар охватит мастерские снаружи, но Лену это не тревожило, важно было выпихнуть за окно все, что валится у нее из рук, рассыпается по полу, не лезет в окно…

И в сознании Лены, и в глазах все было неясно, расплывчато. Все было во тьме и дыму. Но вдруг отчетливо увидела Лена, как обои в желтых крупных цветах вспучились на стене, закурились голубым дымом и сразу все вспыхнули красным огнем.

В ту самую минуту, как услышала явственно Лена шум пожарных машин, звон стекла, стук топоров и людские крики, она поняла, что именно в эту минуту потолок в мастерской Василь Василича и стена, отделяющая мастерскую от склада, рухнули — клубы пламени, искр и дыма взметнулись над зданием…

В тот миг, когда сознание Лены меркло, Лене почудились оранжево-огненные одежды странных людей…

2

В тот день у нее был выходной, и Лена ездила в областной город за покупками. Моталась в самую жару по магазинам, устала. А купила всего одну косынку — в пронзительно ярких цветах, мягкую, как пух, и шла уже к автобусной станции, чтобы выстоять в очереди за билетом на обратный путь, когда ее будто бы толкнуло что в грудь, остановило. В огромной стеклянной витрине магазина увидела она деревянную фигурку, самолично упакованную Леной с месяц назад в картонный ящик.

В магазине нашла Лена и другие изделия, которые когда-то сама заворачивала в тонкую папиросную бумагу и укладывала в коробки и ящики. С замершим сердцем долго любовалась ими, такими знакомыми и такими вдруг чужими. Ей хотелось купить что-нибудь из своих сувениров, но лежали они рядом с драгоценными камнями, серебром, золотом, и Лене казалось, что у нее не хватит денег на покупку.

Кроме Лены, в магазине посетителей не было, но продавщицы не обращали внимания на Лену. Наконец одна из них, накрашенная, с высоко взбитыми, жесткими на вид волосами, подошла:

— Вы хотите что-то купить? Здесь все продается на иностранную валюту. — Усмехнулась: — У вас сертификаты?..

Лена выскочила на улицу и стояла там, издали вглядываясь в нарядную, залитую зеленым неоновым светом витрину. Тогда и увидела она, как