Потерянный альбом - Эван Дара

времени тексты не подходят, как в этом случае; потом я успокоил, что мы порвем ее чек от «Визы», чтобы ей не пришлось платить; и она поблагодарила и повесила трубку, вполне спокойно; и я зашел в систему, чтобы удалить рекламу, и только тогда увидел, что это текст о детской лейкемии, что если вам известны случаи, звоните по такому-то номеру…

— И вот, знаешь, поеду я по Риджвей-авеню, у поворота на 390, в магазин, или уже обратно с продуктами, или просто возвращаясь домой с работы, и тогда вижу трубы, разбросанные по Озарк-парку, растущие надо всеми корпусами, и трубопроводы, и конвейерные системы на всех квадратных милях их площади; и у них, уходящих ввысь, такой знакомый вид — просто часть округи, такие тихие и знакомые, всегда рядом, просто тянутся и целуют небо; они часть нашего района, к ним привыкаешь, и поэтому они придают ощущение, что жизнь продолжается, что промышленность работает, но промышленность в другом понимании: что люди — множество людей вместе — делают дело, с продуманной организацией; и видишь, как мягко клубится или рассеивается дым из труб, и тогда можешь ехать дальше, воображать, что происходит под трубами, что там, как обычно, трудятся люди, сообща прикладывают усилия; и появлялось ощущение, что сочащийся дым — признак того, что все в порядке, что он символизирует процветание…

— Хотя я тут слышу, — вчера кто-то беседовал у химчистки, и я там слышу, что восемьдесят процентов всего городского водопровода, которым пользуются восемьдесят восемь процентов жителей всей Изауры, целиком зависит от подземных вод из колодцев…

— Нет, обычно не читаю, там всякие статьи про свадьбу уборщиков или про то, как какой-нибудь отдел перевыполнил план, и всякие объявления о конференциях или о том, как дети инженеров получили какие-то стипендии, и все такое прочее; это восемьдесят пять процентов того, что печатают в «Аперчер», и через какое-то время это поднадоедает; но я все равно ее беру — привычка не дает выйти с фабрики, не прихватив по дороге газету, если я вижу, что у дверей на парковку лежит свежая стопка; и все-таки надо сказать, что в июльском выпуске что-то было про слухи, и там сказано черным по белому, что между химикатами на производстве и теми проблемами, о которых мы могли слышать или воображать, нет никакой связи; и вот это я читаю, факт, такую статью я читаю…

— И мне попалась у них статья со специалистом, по имени Маккарстон, независимым от «Озарка», и он сказал, что уровень страха и реакции на дихлорметан просто не оправдан…

— Хотя я видел в «Аперчер», что они поговорили с главой экологического отдела большой химической компании — совершенно отдельной от «Озарка», — и он сказал, прямо черным по белому, он сказал, что нет никаких научных данных, связывающих воздействие дихлорметана с любыми серьезными долговременными последствиями для здоровья; и еще он сказал, что нет никаких данных о том, что здоровье подвергавшихся воздействию химикатов в чем-то отличается от здоровья неподвергавшихся…

— И вот я читаю дальше и тут вижу, под конец, что они сказали так, прямо там: что в представления «Озарка» об экологической ответственности входит, вдобавок к полному соблюдению всех государственных стандартов, обязательство реагировать на беспокойство в сообществе; да? — так там и сказано…

— Но дошло уже до того, что я вовсе бросила: раньше обязательно доставала расческу раз в неделю — ведь апсо, конечно же, длинношерстные, и в книжке о них сказано, что это нужно, что для них это как упражнение, — но теперь всю расческу забивает шерсть, и белая шерсть липнет к дивану, где я его расчесываю, а это же коричневая кожа, и в прошлый раз, когда я взяла Пашу на руки, обнаружила на лапке место вообще без шерсти, вся выпала, место голое, розовое и раскрытое, сзади, где мягко, но сказать он ничего не может, не может ничего поделать, просто дышит, как обычно, но я же вижу, все сама вижу, и обнимаю его, и просто-таки ни черта не знаю, что же делать…

— И я просматриваю «Р энд Х», ну знаешь, листаю, и вижу статью о спортивном комплексе, который хотят построить на Риджвей и Маунт-Рид; «Озарк» снова заинтересовался этим проектом — видимо, сделали новые заявки и даже получили рекомендацию от какого-то социолога, из Гарварда или чего-то в этом роде, какого-то ученого, который написал, мол, что такие штуки в сообществе полезны для детей, что доказано, будто они лучше учатся в школе, не пробуют наркотики и все такое; и я-то не против, знаешь, я живу на Мерсер, и было бы неплохо иметь тренажерчик прямо за углом, тогда тоже можно время от времени ходить туда расслабиться; и вот я читаю, знаешь, читаю статью — и тут, не знаю, может, отвлекаюсь мыслями на секунду, но тут включаюсь, включаюсь обратно в статью и вижу, что Фобель, сам Фобель говорит Несмотря на все слухи, мы очень озабочены экологией; и тут я останавливаюсь, просто бросаю читать, как только это вижу, отрываюсь от статьи и ловлю себя на мысли Ну конечно, Джордж, ну конечно: рассказывай-рассказывай…

— Потому что я хочу заметить, знаешь, что есть и другая сторона медали; в смысле, я тут вчера слышу по радио — по независимой станции с полной свободой и без своей повестки, — я слышу, мэр Стоктон сказал, что данных недостаточно, чтобы оправдать панику…

— Но хотя бы, слава богу, поддержат они; в смысле, представь, если бы больше не к кому было обратиться — где бы мы были тогда; потому что на прошлой неделе, теперь я могу сказать честно, мне что-то наконец приспичило, стало неспокойно, и тогда я наконец решаюсь что-то сделать: нахожу телефонный номер, и звоню, и наконец нахожу человека в управлении здравоохранения округа, который выделил время, чтобы мне все растолковать, и он меня заверил, что это в худшем случае вредные условия, но далеко не серьезная угроза; и это приятно слышать; сразу приводит в чувства; но представь, если бы у меня никого не получилось найти, попробуй представить, где бы мы были тогда…

— И я стою с Риччи в очереди в столовой, и женщина за стойкой подает ему то, что он просил, тарелку тушеного мяса с горохом и картофельным пюре, и вид у тарелки такой, будто она ее несла под долгим серым ливнем; и тогда Риччи смотрит