#Издержки изоляции, или Лето 2020, которого не было - Ирина Борисовна Оганова

Странно, она вдруг разучилась плакать. В ванной лилась вода, это Ильяс готовился к отъезду, а Мария сидела за чашкой кофе и ждала его. Вскоре он появился в пролёте двери, сделал шаг и облокотился о стену, скрестив на груди руки. Ильяс был в своём чёрном спортивном костюме, который так подходил ему, гладко причёсан, свеж, и только лёгкая тень под глазами выдавала, что спал он сегодня кое-как.

– Кофе будешь? – не выдержала немой сцены Мария. – Садись… Сейчас сварю.

– Маш, я приеду, как только смогу. Постараюсь побыстрее. Надоело торчать в Махачкале! Всё надоело! Брось ты этот кофе! Иди ко мне.

Она послушно подошла и присела ему на коленки.

– Если бы ты знала, как мне каждый раз невыносимо трудно оставлять тебя! Была бы моя воля…

Мария приложила к его рту свою крошечную ладошку.

– Не говори ничего… Я всё понимаю… Полшестого… Ещё полчаса, и ты уедешь…

– Я буду писать, звонить! Ты не почувствуешь разлуки, милая! Чем хочешь клянусь!

Они долго стояли, обнявшись, в прихожей, пока Ильяс с трудом не оторвался от Марии и не сказал:

– Пора, милая.

– Я спущусь с тобой, провожу.

– Магомед увидит. У нас не принято выставлять свои личные отношения напоказ.

– Я не выйду из парадной. Твой друг не увидит меня.

Они шли пешком, Ильяс держал Марию за руку, на плече печально болталась дорожная сумка. У самого выхода он ещё раз сильно обнял её, запахнул плотней халатик на её худеньком теле и вышел. Не прошло и секунды, как Мария, не понимая, что делает, выскочила за ним следом.

– Ильяс! Ильяс! – громко окликнула его Мария.

Ей было всё равно, пусть хоть все соседи смотрят на неё из своих окон, и без разницы, что подумает этот Мага. Ильяс обернулся и сделал несколько шагов ей навстречу. Мария буквально упала в его объятья.

– Ильясик! Милый! У меня есть к тебе одна-единственная просьба, и ты должен её выполнить! – Её простуженный голос звучал совсем глухо, точно ещё немного, и он пропадёт вовсе.

– Говори! Обещаю, милая!

Он гладил и гладил её по волосам, заглядывал в глаза и очень боялся, что она сейчас заплачет, а он не выдержит и заплачет вместе с ней. Её глаза были сухие, и ему показалось, что в них появилось нечто новое – решительность, гнев и вовсе не отчаянье.

– Ильяс! Ты должен написать, когда состоится твоя свадьба. Точное число! Ты пообещал мне!

Ильяс нахмурился.

– Зачем? Зачем тебе это знать?! Я хочу, чтобы ты всю жизнь прожила в незнании этого! Вот что я пообещал себе!

– Ты сказал, что выполнишь мою просьбу. Я знаю, что ты сделаешь это.

Магомед с удивлением наблюдал за происходящим. «Счастливчик! Женится на красавице Джамиле, в Питере любимая…» Ильяса ни о чём расспрашивать не стал, всё равно не расскажет – не такой, не будет языком молоть. «Дорога ему эта незнакомая женщина. Никогда его таким не видел!»

Когда Петербург остался позади, Ильяс позвонил матери.

– Мам, мы возвращаемся. Не волнуйся, всё хорошо.

Голос у Ильяса был хоть и странный, но трагизма в нём Мадина не почувствовала. Места себе не находила, пока ждала его звонка. «Ин ша Аллах! Осталось ещё совсем немного…» Она не стала говорить Ильясу перед дорогой, что день, когда он пойдёт в мечеть к имаму, назначен и, чтобы не тянуть, ровно на следующий – свадьба.

«Тихо… Окна открыты, а ничего почти не слышно. Как звук убавили… Совсем недавно была живая… сейчас как не стало меня…» Марии вдруг нестерпимо захотелось услышать маму.

– Мам, ты на даче? Я уже одна…

– Собираемся! У Сергея квартиру затопило. Сосед сверху, совсем пожилой человек, замочил бельё в ванной, включил воду, прилёг и заснул! Второй раз уже! Такая напасть! Сергей решил ему стиральную машину установить. Иначе так и будем с тазиками бегать, спасать обои с паркетом. Настоящий потоп, поливало, как из шланга! Ты представить себе не можешь! А у тебя что с голосом? Что-то случилась? Поругались?

– Нет… Просто настроение плохое.

– Приехать?

– Ну что ты, мама, вы же на дачу.

– Значит, так! Сейчас меня Сергей привезёт домой, а на дачу могу и завтра поехать. Без меня справится.

– Спасибо, мам…

– Да что ты расклеилась так?! Буду тебя в чувство приводить. По дороге в универсам заскочу, бутылочку вина куплю. У тебя хоть есть что покушать?

– Пусто…

– Понятно, Маша. Только можно пободрей голос сделать?! Сядь стихи попиши, отвлекись.

– Не пишется…

– Тогда успокойся и жди меня. Точно ведь с Ильясом разругалась! Скрываешь что-то. Я тебя всегда чувствую.

«Что ты можешь чувствовать, – горько ухмыльнулась Маша, – если внутри сплошная пустота? Людей пугает неопределённость. А у меня всё определено дальше некуда. Теперь каждый день с замиранием сердца буду ждать, когда Ильяс сообщит дату свадьбы». Она даже поёжилась от этого ненавистного слова – «свадьба», перед глазами встал образ невесты Джамили в белоснежном платье, которого у Марии никогда не было и, скорее всего, никогда не будет.

Ильяс звонил по несколько раз в день, они виделись часто по видео. Мария всматривалась в его бархатные глаза и чувствовала в них тревогу. Порой он отводил взгляд, тогда Марии становилось особенно не по себе. Ей так и хотелось спросить: «Ильясик, милый, ты не забыл, что обещал?» У неё появилось предчувствие, что он всё уже знает, только не хочет огорчать до времени. Мама приехала на день, а осталась дома на целую неделю, с Сергеем не виделась, только созванивалась по телефону. Светлану Александровну очень беспокоило состояние Марии, и она позвонила Гуле.

– Не нравится мне Машенька! При таком унынии не только корону подцепишь – что хочешь может приключиться. Говорят, скоро Турцию откроют. Ты уж позови её к себе. Ей на море лучше станет.

Гуля хотела поподробней узнать, что за проблема у подруги – Светлана Александровна лишь заметила:

– Если Машенька захочет, всё тебе расскажет. Я и сама толком ничего не понимаю. Есть, конечно, нюансы, но вроде Маша приняла их. Переживаю за неё сильно. Несчастная она у меня какая-то. А ведь такой светлый, чистый человечек!

Светлана Александровна металась между дачей Сергея Павловича и своей питерской квартирой. Ничего не менялось. Слышит, как дочка воркует со своим Илясиком, всё вроде хорошо у них, поговорит – опять в себя уходит. Погода чудесная, а на улицу Машу не выгнать, только если с уговорами, как маленькую. Ещё и театры закрыты, всё-таки какое-то эстетическое воздействие. Эллочку в гости пригласила, стол накрыла – Маша посидела с полчасика и к себе