Дни убывающего света - Ойген Руге

Мгновение она, колеблясь, постояла в прихожей. Так много дел, не знала, с чего начать. В прихожей казалось всё было в порядке. Только цветы нужно унести, но это не срочно. Обидно было, что опять не получилось подписать этикетки на вазах, подумала Шарлотта, Ирина в своем репертуаре! Купила их в самый последний момент — слишком поздно, чтобы успеть подписать. Как только вазы сюда принесли, уже нельзя было, следовательно, вспомнить, где чья — обстоятельство, понятное всем, кроме, конечно же, Лизбет, которая несмотря ни на что наклеила этикетки. И вот они стоят, вазы, с пустыми этикетками… А это что такое?

Одна из этикеток была подписана. Шарлотта подошла ближе. Красные буквы, крючкообразный почерк Вильгельма: «ЁВ». Просто «ЁВ».

Веские факты. Шарлотта отлепила этикетку от вазы, чтобы положить ее в ту самую железную шкатулку, в которой она уже долгое время хранила все важнейшие документы: Лизбет нельзя доверять. Она шпионила на Вильгельма. Но шкатулка находилась в двадцати четырех ступеньках от нее. В брючный карман эту клейкую штуковину не спрячешь… И она прикрепила ее пока на свою вязаную кофту.

Она отправилась в салон и позвонила Вайе, нет ли у них фотоаппарата.

— Есть, — заверил Вайе.

— Я перезвоню, — ответила Шарлотта и положила трубку.

В тот же самый момент она вспомнила что не спросила про вспышку. Снова набрала Вайе и переспросила.

— Есть, — сообщил Вайе.

— Я перезвоню, — ответила Шарлотта и положила трубку.

Чудесный тип, этот Вайе. Они с Рози, хотя она так сильно болеет. На них можно положиться. Шарлотта попыталась вспомнить, поблагодарила ли она Вайе за помощь в сборе ваз. На всякий случай, она еще раз позвонила Вайе и поблагодарила их за сбор ваз.

— Но вы уже поблагодарили нас, фрау Повиляйт, — удивился Вайе.

— Я перезвоню, — ответила Шарлотта и положила трубку.

Затем она приступила к своим делам. Еще много предстояло сделать, и теперь, когда она вошла в раж, ее начало раздражать, что Лизбет всё еще торчала под раздвижным столом. Только ее задница и выглядывала.

— Что ты там делаешь? — спросила Шарлотта.

Не отвечая на вопрос, Лизбет сказала:

— Скажи-ка, Лотти, у нас нет еще пластиковых контейнеров на кухне?

— Да какие пластиковые контейнеры, — рассердилась Шарлотта, — всё в мусорку.

— На мусорку?

— В мусорку, — поправила Шарлотта, — мы пока еще на немецком разговариваем.

— Но жалко же, Лотти! Тогда я заберу, если тебе не нужно.

— Вот еще, забрать! — возмутилась Шарлотта, и в тот же момент ее осенила идея, что нужно сфотографировать рухнувший стол, прежде чем Лизбет наведет тут порядок.

Но в этот момент позвонили в дверь. Кто это в такое время? Досадно, подумала Шарлотта, ничего не успеваю! Она со злостью ринулась в прихожую и рванула дверь.

— Такси, — сказал мужчина.

— Спасибо, уже не надо, — ответила Шарлотта и хотела закрыть дверь, но таксист настоял на оплате за вызов.

Оплата за вызов, подумала Шарлотта. Становится всё интересней и интересней.

Но у нее были более важные дела, чем спор с таксистом. Она вручила ему десять марок. И прежде чем тот успел наскрести сдачу, потеряла терпение и захлопнула дверь.

Быстро прошла в салон и приказала Лизбет:

— Сейчас же прекрати!

От Лизбет всё еще была видна только ее задница. Шарлотте стало казаться, что она говорит с задницей Лизбет.

— Лотти, так нельзя, — сказала Лизбет. — Мы не можем вот так всё просто оставить!

— У нас есть более важные дела, — возразила Шарлотта. — На кухне полно посуды. И вечерний чай для Вильгельма пора заваривать, иначе он снова будет жаловаться, что тот слишком горяч.

— Посуду я потом помою, — ответила Лизбет, — а чай ты можешь быстренько заварить, пока я тут.

— Разумеется, — сказала Шарлотта, — извини! Я забыла, что ты тут хозяйка!

Она яростно промаршировала на кухню, закрыла дверь. На всякий случай повернула ключ. Прислушалась.

Грудь хрипела.

Ни за что, подумала Шарлотта, не надо было переходить с этой женщиной на «ты». Никакого уважения, совсем ничего. Помыкает мной, делает, что хочет… Когда однажды Вильгельм покинет дом, подумала она, выгоню Лизбет вон.

Она крепко обхватила пузырек в брючном кармане и сосчитала до десяти. Затем наполнила чайник со свистком и поставила на газ.

Дверь в бывший коридор для посыльных странным образом снова открыта. И кто-то забыл выключить свет на лестнице в подвал. Слабый свет прорисовывал на двери, замурованной Вильгельмом тридцать пять лет назад, контуры кирпичей… Она быстро выключила свет в подвале и закрыла дверь в коридор для посыльных.

Когда однажды Вильгельм покинет дом, подумала она, дверь снова откроется. Как же всё глупо! Звонок для прислуги он тоже, первым делом, убрал — дескать, это против его пролетарской чести! А она могла глотку надорвать, когда Лизбет шаталась где-то по дому. Это не против его пролетарской чести. Ей, в конце концов, тоже уже восемьдесят шесть! Это не в счет? Она тоже уже шестьдесят два года в партии! Она стала директором института, имея лишь диплом школы по домоводству! Это всё не в счет? В счет только пролетарская честь Вильгельма?

Шарлотта опустилась на табурет и прислонилась затылком к стене. Чайник начал подшёптывать. Вдруг она почувствовала себя совершенно обессиленной.

Закрыла глаза. Вода в чайнике потрескивала, глухо ворчала… вот-вот к звукам присоединится тихое шипение, она наизусть знала очередность звуков. Сотни, тысячи раз она сиживала рядом с чайником со свистком, прислушиваясь к шёпоту воды, а мать била ее разделочной доской по затылку, если в конце слышался хотя бы намек на свист. Экономить газ, чтобы брат мог учиться. Для этого она охраняла чайник со свистком, и самое смешное, что вот теперь ей восемьдесят шесть, ее брат давно умер, а она всё еще сидит здесь и охраняет чайник со свистком… Почему, думала она, в то время как шипение перерастало в равномерный рокот, почему она снова охраняет чайник со свистком… в то время как другие учатся в университетах… в то время как другие получают орден за заслуги перед отечеством…

Рокотание прекратилось, перешло в глухое бурление. Шарлотта встала и перекрыла газ, как раз когда чайник собирался засвистеть. На автомате налила Вильгельму его вечерний чай, вытащила капли валерьянки из шкафчика с чистящими средствами под мойкой. Добавила столовую ложку в чай. Засунула капли с валерьянкой в брючный карман… замерла, сбитая с толку. В руке вдруг оказались два пузырька: оба одинакового