#Мы никогда не знаем… - Ирина Борисовна Оганова

Мне сначала страшно стало. В себя пришёл быстро, с твёрдой убеждённостью, что хочу, очень хочу. Свадьба скромная – и не потому, что не могли позволить. Мои хотели по-серьёзному выступить, мы отказались – теперь никак не могу понять почему. Вроде решение взвешенное, обоюдное. Не удивлюсь, Наташа какой-то свой расчёт имела. Когда по-тихому – нет такого стресса, что в кабалу попадаешь, и длинный список обязательств появляется. Я же говорю – хитрая!

Родители её приехали из Новороссийска, отец – военный моряк, и жена при нем, мама Наташи. Хорошие люди, простые, по виду строгих правил, хоть папаша иногда нет-нет да отколет что-нибудь, типа солдафонского анекдота: в кого моя – непонятно, манеры, вкус хороший, недаром в Питере прижилась, как родилась здесь, а не в местечковой провинции.

Когда Вовка появился, я чуть с ума не сошёл от счастья, сутки с ребятами отмечал. Свою сильно зауважал – сына подарила!

Гульнул я первый раз, когда Вовке пять лет исполнилось. Мы в Турции отдыхали. Жена на месяц поехала, а я на последнюю неделю. В Питере совсем один кантовался, блуди не хочу, помыслов – ноль, приехал к семье – и на тебе!

Вовка так вырос – не узнал, Наташка, красавица, расцвела. Соскучился прилично. После рождения сына долго друг к другу притирались, как и не спали никогда. Ната какая-то стеснительная – то живот не тот, то толстая. Я этого даже не замечал, но всё равно по-другому стало, без интриги.

Думал, пройдёт время, и наладится все. В принципе, и так нормально, без затей, на то и жизнь семейная.

На отдыхе номер в отеле – Вовка в кроватке напротив спит. Предлагал же, давай няньку возьмём и две комнаты смежные. Нет, и так нормально, говорит! Нормально-то нормально, да не очень, пацан уже большой, мало ли что увидит. Наташка упёртая, вечно деньги наши экономит. Лучше бы меньше по бутикам бегала!

Весь день мимо не пройдёт, чтобы не обнять или поцеловать. Нежная! Как ночь – тихо, тихо, Вовчик проснётся! – уткнётся, прижмётся и вырубается.

Я тогда день на третий в бар пошёл, не спалось. Бар на берегу моря, под белыми тентами, музыка гремит, народу тьма. Атмосферно! Хотел за своей побежать – ничего страшного с Вовкой не случится, спит крепко. Передумал, все равно не пойдёт. Сижу себе, беды не чую, вторую текилу заказываю, на народ танцующий поглядываю. Сразу обратил внимание на девчонку молодую, явно с понятиями. Всё как люблю – тёмненькая, фигуристая и двигается классно. Я даже не понял, с кем она, вроде никого рядом не было. Если что – так я по-дружески, не чужие, в одном отеле отдыхаем. Маханул рюмку, и черт меня дёрнул рядом пристроиться. Как дурак, пританцовываю залихватски, спятил от радости неожиданной, не иначе. Она такая весёлая, скачет как кузнечик на длинных ножках и глазки строит. Как я у неё в номере оказался, не помню.

К себе припёрся в пять утра, ещё темно, правда, было, бухой в задницу. Наташка спросонья: сколько времени? Пришлось соврать, что два ночи. Утром понял, что сошло мне с рук на этот раз, не просекла. Весь день вокруг кругами ходила, думала, не заболел ли, видуха ещё та у меня, и неловко. Девку ту на пляже встретил, вида не подал, что узнал. Какая-то она не такая показалась, как ночью. Чего только с пьяни не примерещится.

Стыдно было, не скрою, но недолго. Всякое бывает, что теперь – вешаться или в ногах ползать? Такого больше со мной не случалось, поумней стал. Ну, были эпизоды, но не на раз. В целом надоедало всё быстро, и свою обижать не хотелось. Сыну уже десять было, когда на второго ребёнка решились. Так дочку хотел!

Нет, второй пацан, Сашка! Тоже хорошо, ещё не вечер, думаю, сделаем. Тяжело моя ходила, не то что в первый раз. Капризная, всё не так! Я помогал как мог и жил одной мыслью – когда всё закончится и будет по-прежнему.

Катя конкретно сняла меня сама. Заехал с друзьями в Big wine freaks. Дружкам моим там как мёдом намазано, и не все одинокие, между прочим. Место симпатичное и давно стало некой площадкой для знакомств. В мои планы ничего подобного не входило, вина фужер и по сторонам поглазеть. Поглазел!

Катя оказалась уютная и ничего не имела против моей несвободы. Молчала, но содержания требовала. Время такое, ничего в этом нет особенного. Мне и самому нравилось слышать её восторженный писк от каждой новой купленной тряпки. И ведь не лень было все перемерить и дефиле мне устраивать. Наташа – всё как должное. Я даже не знал, что она скупает. Придёт с пакетами и в бездонную гардеробную нору пихает. Нравится мне, не нравится – похрен, главное, чтобы подружки оценили за очередным ланчем в «Воксе». Мне, честно говоря, тоже по барабану, но иногда хотелось простой человеческой благодарности. По-моему, все, что я делал для семьи, считалось у неё обыденным и естественным; спросить, как у меня дела на работе, в планы точно не входило. Может, я банкрот? Или попал прилично? Слава Господи, нет! А если? И к чему я это всё? К тому. Всё, что я так тщательно скрывал, стало доподлинно известно моей половине. Сцен не устраивала, собрала мне пару чемоданов и без особых объяснений отправила всё в загородный дом с коротким сообщением, что теперь это моё пристанище. К нему прилагались несколько фривольных снимков с Катей и короткая приписка: «подлец!».

О разводе и разделе имущества ни слова, значит, решил я, затеяла нечто из ряда вон. На смс не отвечала, на звонки тоже. Подвесила меня в некий вакуум неопределённости и, уверен, потирала руки.

О слезах не могло быть и речи. Наташа не из таких. Уж я-то знал её как облупленную. Я чувствовал себя, словно загнанный лось в ожидании расправы и возмездия. Ничего подобного не происходило. Тихо! Просто после работы я перся в Репино, а не на Суворовский проспект в свою привычную обстановку, где меня по-своему, но любили.

Позвонила домработница и каменным голосом сообщила, что по воскресеньям я могу с утра забирать Вовку. Сашу разрешалось видеть только на детской площадке и только по договорённости. Дети ничего не должны знать – твёрдое условие, передавала через чужую тётку Наташа. Можно подумать, я не заслужил прямого общения? Зачем нужны сомнительные посредники?!

Родители сразу