Сердце женщины - Мухаммед Паруси Матви

со многими другими. Осман считал своим долгом подготовить Тауфика к единоборству с судьбой. Он решил, что обязательно раскроет другу глаза на жизненную правду и рассеет миражи, наполняющие его голову. Но пока Осман считал этот шаг преждевременным, зная по собственному опыту, что тот, кто сам еще не столкнулся с трудностями лицом к лицу, едва ли извлечет пользу из чужих проповедей.

Общежитие Бахр аль-Газаль находилось рядом с улицей аль-Джумхурия. Это было светлое красивое здание с хорошо обставленными комнатами, где каждому студенту предоставлялся письменный стол, платяной шкаф и кровать. В комнате размещалось по двое студентов. Из комнат можно было выйти на открытую террасу, где студенты спали в жаркое время года. Осман часто наслаждался здесь ночной прохладой. Когда луна заливала террасу ярким светом и воздух становился мягким и свежим, он, растянувшись в постели, подолгу смотрел на звезды. Потихоньку подкрадывалась дремота, и он засыпал глубоким сном.

Стараясь угодить гостям, Осман вынес на террасу несколько свободных кроватей. Все уселись и долго беседовали на разные темы, а язвительный смех Османа далеко разносился в ночной тишине.

Тауфик стал расспрашивать друга о деревенских новостях, Осман ответил, что несколько раз наведывался в деревню и особенно был потрясен намерением дядюшки Хасана взять вторую жену. Было, однако, уже далеко за полночь, и Осман предложил перенести разговор на следующий день. Все с удовольствием улеглись, подставляя свежему ветру утомленные тела. Вскоре молодых людей охватил глубокий сон. Только Тауфик долго не мог заснуть, перебирая в памяти события минувшего дня. Воображению его являлся то худенький мальчик в грязной рубахе по имени Абдаллах Саид, несущий тяжелую корзину с яйцами, то женщина с младенцем за спиной, то убогие односельчане. Потом он мысленно перенесся в университет. С особым трепетом и нетерпением он предвкушал поход в библиотеку. Так блуждали мысли Тауфика между прошедшим и грядущим днем, пока его не одолел сон. Он крепко проспал до самого утра, и лишь голос муэдзина оторвал его от подушки.

Перевод В. Рущакова.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Знакомство с университетом Тауфик начал с библиотеки, куда отправился вместе с Османом. Там они провели около двух часов, в течение которых Тауфик без устали перелистывал один том за другим. Если книга вызывала особый интерес, он углублялся в чтение, нередко доходя до последней страницы. Время от времени Осман поторапливал его, напоминая, что за один день просмотреть все книги в библиотеке невозможно. Но Тауфик, казалось, не слышал его слов. Ему было не оторваться от книг. Осман нетерпеливо расхаживал взад и вперед по библиотеке, поджидая друга.

Богатство книжных фондов поразило Тауфика. Ему не терпелось прочесть все, но особенно тянуло к книгам по литературе, политике и юриспруденции. Тауфик ушел из библиотеки лишь после настойчивых просьб друга.

Осману захотелось отдохнуть, и друзья направились в кафе рядом с филологическим факультетом, где торговали чаем, кофе и прочими напитками. Днем здесь всегда было много студентов. Усевшись небольшими группами в зале или за столиками, расположенными снаружи, в тени деревьев, они обсуждали университетские дела, говорили о политике или просто болтали о пустяках. Здесь можно было встретить и уединившиеся парочки, бросающие друг на друга томные взгляды и шепчущие нежные слова. Стены кафе были украшены студенческими газетами. Каждая студенческая группировка считала необходимым высказать мнение по различным вопросам в собственной газете. При этом чисто литературных газет почти не было.

Друзья уселись за крайний столик. Когда хозяин заведения подошел к ним, Осман заказал две чашки чая и холодную воду. Он знал, что скромный заказ понравится Тауфику, который считал ненужным тратить деньги на кока-колу и другие заморские напитки. Сам Осман, хотя и был небогат, любил сорить деньгами, приговаривая: «Денег меньше — карману легче».

Заинтересовавшись развешанными на стенах газетами, Тауфик обратился с расспросами к Осману, который стал подробно рассказывать об университетской жизни. Тауфик слушал друга с огромным вниманием, стараясь побольше узнать о взглядах студентов на политику и искусство. Затем его внимание привлекла сидящая поодаль парочка.

— А о чем шепчутся вон те парень и девушка, которые сидят под акацией? — спросил он.

— Это, наверное, друзья, — ответил Осман.

— И все-таки, о чем они секретничают? — настаивал Тауфик.

— Может быть, они из одной группы, — предположил его друг.

— Я тебя спрашиваю, о чем они говорят, уединившись? — повторил Тауфик.

— Может быть, о лекциях, а может, еще о чем-нибудь, — Осман пытался уйти от ответа.

— Так что же, для этого надо шептаться, сидя подальше от других?

— Наверное, у них свои секреты… Я не знаю… — сдался Осман.

— Да что же это за секреты? — не выдержал Тауфик.

Осман хитро улыбнулся и сказал:

— Наверное, они говорят о любви.

— Значит, она его невеста? — спросил Тауфик.

— Навряд ли, скорее подружка, — ответил Осман.

— Как это? — удивился Тауфик. Свобода здешних нравов неприятно поразила воспитанного в жестких рамках традиционной мусульманской морали юношу. Он хотел обратиться к другу с одной из пространных нравоучительных речей, которые произносил с большим воодушевлением, забывая обо всем на свете. Но Осман перебил его:

— Дружище, не принимай это близко к сердцу. Если столько внимания уделять чужим делам, то некогда будет заниматься своими. Ты здесь первый день, не торопись с выводами. Я собирался познакомить тебя с местными нравами, но не хотел травмировать твое чувствительное сердце заранее, полагая, что со временем ты сам все увидишь и поймешь. Время все уладит и все исправит.

Последние слова Османа больно задели Тауфика. Ведь именно здесь коренились разногласия между ним и его другом. Нет, время само по себе не только не разрешит всех проблем, а скорее наоборот, добавит новые, еще более сложные и запутанные. Особую тревогу вызвали у Тауфика нотки покорности и смирения, прозвучавшие в доводах друга. Не в первый раз он замечал нежелание что-либо решать самому не только у Османа, но и у отца, его братьев. Всякий раз, когда перед ними вставала некая проблема, они старались уклониться от решения, уповая на то, что со временем все образуется, и ссылались на судьбу, рок или участь, уготованную богом. Такие же настроения Тауфик встречал среди интеллигенции и даже среди революционно настроенных людей, которые считали, что ход исторического развития предрешен и не зависит от воли и желаний людей. В их глазах, история управляет развитием человечества, как пастух, вооруженный кнутом, управляет стадом овец, которому предоставлено лишь одно — двигаться в указанном направлении. Тауфик часто спрашивал себя: «Если всем управляют законы истории, то какая же роль отведена лишенному права выбора человечеству — этому стаду овец — перед лицом вечности,