В перспективе - Элизабет Джейн Говард

никаких сомнений. Наверное, возьмете шиллинг на удачу?

Флеминг с усилием отозвался:

– Доброй ночи. Нет, оставьте себе. Зачем он мне сдался.

11

– В чем дело?

(Она не знает, иначе не решилась бы спросить.)

– Конрад!

Она не знает. Он собирался с духом – и потерпел фиаско.

– Я страшно устал. Давай выпьем вместе.

– Мне казалось, ты уже выпил.

– Дорогая моя, ты прямо как маленькая женщина из викторианского «Панча». И вообще, откуда ты знаешь?

– Я унюхала виски, когда ты меня целовал.

– А я тебя целовал? – Выглядел он настолько изумленно, что она рассмеялась и объяснила:

– Знаешь, ты так раньше делал. – Она подала ему стакан. – Айрис выпьет с нами, а потом уйдет ужинать.

– Возьмем ее поужинать с нами?

Но она одновременно сказала:

– Наш ужин я уже приготовила… извини, нет, она идет с какими-то знакомыми по работе. Она никогда не ужинает дома.

– А ты почему с ней не ходишь?

– Раньше ходила… иногда. – Она смешалась: – Меня совершенно устраивает то, что есть. Новые знакомые мне не нужны. – И она перешла в оборону: – Ты ведь на самом деле не собирался идти с ней на ужин? И отделаться сегодня от меня?

– Ты говоришь так, будто я только и делаю, что пытаюсь от тебя отделаться. Совершенно нечестно с твоей стороны.

– Милый, я так виновата! В самом деле. Наверное, я вела себя как зануда, желала того, чего не могу иметь, и давала тебе это понять. Я знаю, тебе пришлось нелегко. Постараюсь не усугублять.

– Хочешь сказать, это в порядке вещей – желать чего-нибудь при условии, что ты не даешь мне это понять?

– Да, если речь идет о том, чего я не могу иметь. Я учусь.

Он внимательно вгляделся в ее лицо, теперь представлявшее для него вариации на тему уголка знакомой и прекрасной страны: этим вечером он заметил несоответствие между ее решимостью освоить мучительные взрослые уловки и прямотой, с которой она объяснила, как эта учеба рвет ей сердце… его беспокойство за нее усилилось.

– Видишь ли, это вовсе не в порядке вещей, – ласково возразил он, желая также дотронуться до нее. – Это совершенно неправильно. Это говорит о том, какой великолепный образ ты создала из меня и как мало я достоин этой позолоты.

Прежде чем она успела ответить, в студию вошла Айрис, одетая как человек, для которого поужинать вне дома – не удовольствие, а долг.

Завязался вялый и беспорядочный разговор; он наблюдал за Айрис, гадая, насколько она способна или готова помочь Имоджен. Затем заметил, что Айрис украдкой наблюдает за ним, и атмосфера стала накаляться. Имоджен, стараясь, чтобы между двумя людьми, которые ей нравились и которых она любила, установилось согласие, похоже, не замечала, как искушенно и настороженно они оценивают друг друга.

– Кажется, я нашла тебе работу, – объявила ей Айрис, когда Имоджен вернулась после одного из своих многочисленных походов на кухню.

– О-о! Какую? Айрис считает мою нынешнюю жизнь абсолютно никчемной. И она, конечно, права. Разве это… – Она широко развела руками. – Разве все это прибавит мне жизненного опыта?

– Я подумала, у жизни могло бы прибавиться опыта общения с тобой, а это неплохо. – Она метнула взгляд во Флеминга, проверяя, относит ли он к себе эту задачу, но он только спросил:

– Какого рода работа?

– Что в моем офисе, ясно и без слов. – Айрис поднялась и отошла к плите. – Это… ну, для начала – просто работа на побегушках у того, кто проводит все собеседования. И не просто определяет, пригодны люди для работы или нет, но и выясняет их личные заботы, нужны ли им пособия, уволиться ли им, сменить ли работу. Если постараешься, думаю, в конечном итоге этим ты и будешь заниматься.

– Айрис, разве я справлюсь? Я же ничего не смыслю ни в деньгах, ни в людях.

– Вот и сможешь разобраться. Если возьмешь на себя труд учиться, думаю, у тебя все получится. Им нужен сотрудник, и я предложила тебя. В общем, с тобой хотят встретиться.

– Спасибо. Большое тебе спасибо. Да, я встречусь с ними.

Флеминг вмешался:

– В чем дело? Неужели тебе не по душе сама идея?

– Нет, по душе. Но звучит это так ужасно… ответственно. Представить не могу, как я буду справляться.

Айрис сказала:

– Похоже, ты к любой ответственности, которая тебе выпадает, относишься весьма серьезно. – Она не сказала «чересчур серьезно», но Флеминг понял, что именно это она имела в виду – в качестве второго вызова, брошенного ему.

– Мне кажется, выглядит все превосходно. Не отказывайся и не бросай как минимум полгода, – посоветовал он и ощутил, как внимательно выслушала его Айрис.

– Когда мне надо явиться туда?

– Завтра договорюсь. Я хотела сначала обсудить это с тобой.

– Как же я тебе благодарна, Айрис. Постараюсь тебя не подвести. – Она снова убежала на кухню, и они услышали, как она чем-то стучит. – Ах, черт, у нас соль кончилась, и ведь знала же я, но забыла – это моя вина. Нет ни щепотки. – Она вернулась, встряхивая жестянку.

– Возьми немножко у сторожихи или купи пакет чипсов в пабе, – посоветовала Айрис.

– Ты всегда моментально находишь такой удачный выход. Теперь-то я понимаю, почему тебя ценят на работе. – Выражение лица Айрис стало ласково-ироничным. – Сбегаю к миссис Грин с подставкой для яйца.

Когда Имоджен ушла, Флеминг по причинам, которых впоследствии не мог понять, произнес:

– Я вам неприятен. Почему?

Она невозмутимо отозвалась:

– Я вас не знаю. Мне неприятно то, как вы обращаетесь с Имоджен.

– Почему?

Некоторое время она вглядывалась в него молча, потом сказала:

– Если вы не понимаете, почему, вы еще и болван.

Мало найдется женщин, подумал он, способных преспокойно высказать такую грубость, чтобы это сошло им с рук. Она выросла в его глазах.

– Не все так просто, как вам кажется… – начал он, но она перебила:

– Да-да, вот именно. Все предельно просто. У вас нет никакого права брать впечатлительную и совершенно неопытную девушку, возбуждать в ней целую гамму чувств, отвечать на которые вы не имеете ни малейшего намерения, и рассчитывать, что она плюнет и все легко переживет, когда наскучит вам. Есть одно слово – им мужчины называют женщин, которые проделывают с ними то же самое в несколько иных обстоятельствах, и единственное различие, которое я вижу, – в том, что ваши действия наносят гораздо более длительный ущерб.

– Вы упускаете одно важное обстоятельства.

– Только не говорите, что любите ее! – Она издала краткий скептический смешок и выбросила сигарету.

– Неужели, на ваш взгляд, это невозможно? – Ему и в голову не приходило, что она могла не поверить в