Таёжный, до востребования - Наталья Владимировна Елецкая

Я вспомнила схожую историю Рустама и пожала плечами:

– Дикость какая-то. Двадцатый век на исходе, советская власть седьмой десяток разменяла, а люди живут, как в Средневековье.

– К счастью, не все и не везде. – Нина зевнула и встала. – Ладно, Зойка, я – в душ и спать. До обеда покемарю, а потом помогу вам с сабантуем.

– Да там и без тебя помощниц хватит, не протолкнемся на кухне. Отдыхай.

– Ладно. Чайник потом заберу, он мне пока без надобности.

Когда Нина ушла, я разложила тетради и погрузилась в работу.

Страх, что я не справлюсь, прошел. И хотя, как верно заметила Нина, я оказалась в Таёжном лишь волей случая, поселок перестал быть выбранной наугад точкой на карте. Я поняла, что судьба предоставила мне еще один шанс. Если я приложу усилия, то смогу реализоваться как специалист, принести людям пользу и наконец обрести душевный покой.

– Я поднимаю этот бокал за вас, Клавдия Прокопьевна. – Рустам встал, держа в руке стакан с морсом. – За то, что делаете нашу жизнь более комфортной. Ура!

– Ура! Ура! Ура! – дружно проскандировали Денисов, Мартынюк и Прилучко.

Все чокнулись и выпили: кто шампанское, кто – морс, кто – обычную воду. Комендантша, красная от смущения и удовольствия, поднялась и сказала:

– Моей заслуги в этом нет, Рустам Тахирович. Давно надо было эту подсобку под столовую приспособить, да всё руки не доходили. Вы лучше Зою Евгеньевну благодарите. Если бы не она…

– Я так и знала, что это ты! – торжествующе сказала Нина, ткнув меня локтем в бок.

Клавдия Прокопьевна повернулась к медсестре Рите и покаянно произнесла:

– Вы уж простите, что так вышло.

– Ничего страшного, – махнула рукой Рита.

Я знала, что Рита ходит на болезненные перевязки и на животе у нее навсегда останется шрам, и поразилась ее умению прощать.

– Переходим к неофициальной части! – провозгласил Денисов. – Очень уж кушать хочется.

На тарелках были разложены пироги с бруснично-яблочной начинкой, пирожки с капустой, пирожные из кулинарии, бутерброды с колбасой и сыром. На центральном столе, под «окном», источало умопомрачительные ароматы блюдо с мясом в исполнении Рустама.

Мартынюк, дежуривший по приемному покою, выпил стакан морса, съел пару пирожков и убежал обратно. Проводив его глазами, я облегченно выдохнула. Мне неприятно было находиться с ним в одном помещении. Перехватив мой взгляд, Нина наклонилась ко мне и тихо спросила:

– Ты так на него смотришь, словно вы начали дележку имущества. Что такое между вами?

– Перестань говорить глупости и ешь! – Я схватила с блюда кусок пирога и положила на ее пустую тарелку. – Я смотрю, тебе рот занять нечем.

– Не хочу. – Нина вернула пирог на место.

Это было что-то новенькое. Обычно Нина не упускала возможности вкусно поесть.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Не очень. Мутит что-то, и желудок крутит…

– Может, съела несвежее в дороге?

– Котлета в кафетерии автовокзала как-то подозрительно выглядела. И на вкус была так себе. Но я была такая голодная, что заглотила ее не разжевывая.

– Иди-ка ты в постель. Выпей активированного угля и измерь температуру.

Когда Нина ушла, на ее место пересела Оля. Ее щеки раскраснелись, глаза блестели, губы были красными от брусники.

– Мы с Наной завтра в кино идем, на фильм «Дамы приглашают кавалеров». Сеанс в 19:00. Пойдешь с нами?

Застигнутая врасплох, я пробормотала первое, что пришло в голову:

– Так ведь билетов не купить…

– Билеты есть! Целых четыре штуки. Как раз на нашу компанию: я, ты, Нана и Нина.

– Как ты их достала?

– Перед Новым годом выявила у кассирши катаракту на ранней стадии и отправила ее в Богучаны на операцию. Ничего особенного, но она мне с тех пор очень благодарна. Ну что, договорились?

– Не могу. У меня работа.

– В воскресенье?

– Я работаю над диссертацией. Пишу по выходным, на буднях времени нет.

– Ну один-то вечер можно освободить! Мы перед сеансом хотим в кафе посидеть, отметить окончание Нининого отпуска.

– Спасибо, но я не смогу, – повторила я.

Оля скорчила расстроенную гримасу и вернулась на свое место.

После этого разговора мне стало не по себе; захотелось побыть одной и подышать свежим воздухом – в столовой было накурено. Протиснувшись мимо сидящих за столами, я вышла из комнаты и зашагала к вестибюлю.

Я ненавижу оправдываться, изворачиваться и лгать. Во-первых, у меня это всегда плохо получалось, во-вторых, правда рано или поздно всегда выйдет наружу. Но больше, чем вынужденная ложь, меня расстроило Олино приглашение. Я собираюсь на премьеру с Дедовым, что делает встречу с Олей, Наной и Ниной практически неизбежной. Несложно представить их реакцию на мое появление в компании секретаря райкома. Мы наверняка столкнемся с ними в фойе, если только я не приду в самый последний момент, опоздав к началу сеанса. Придется пробираться на свои места в темноте, а это наверняка разозлит Дедова и еще больше испортит мне вечер. Затея, впрочем, абсолютно бесполезная, поскольку после окончания фильма мы все равно окажемся в фойе вместе с остальными зрителями.

Мне не хотелось идти наверх за плащом, поэтому я, как была, в блузке и юбке, вышла в темный холодный вечер. Напротив, через дорогу, светились окна приемного покоя. Со стороны улицы Строителей во двор стационара въехала скорая, но с моего места не было видно, привезла ли она пациента или приехала порожняя.

Обхватив себя руками, чтобы согреться, я смотрела на опрокинутое надо мной чернильно-фиолетовое небо с россыпью крупных, ярко мерцающих звезд и думала о том, что меня отделяют от Ленинграда не тысячи километров, а тысячи световых лет.

В этот момент я отчетливо поняла, что не вернусь в Ленинград. Я буду по нему скучать – я уже скучала, – но не вернусь, даже на несколько дней, чтобы побродить, уже как туристка, по Дворцовой набережной, Невскому проспекту и Летнему саду. Если я когда-нибудь уеду из Таёжного, то в еще более далекие края: в Приамурье, на Камчатку или в Самарканд.

Через неплотно закрытую дверь я услышала, как звонит телефон. Клавдия Прокопьевна была в столовой, поэтому я вернулась в вестибюль и сняла трубку.

– Общежитие медиков.

– Зоя Евгеньевна, это вы? – спросил Мартынюк.

– Да. Позвать Клавдию Прокопьевну?

– Нет. Тут женщина с брюшным кровотечением и острым животом[13]. По всем признакам – внематочная беременность с разрывом маточной трубы. Срочно нужны Нина, Савелий и Рустам.

– Нина не может, она только сегодня вернулась из отпуска и…