Жизнь по чужим правилам - Ольга Тиханова

в окно, посмотри! Просто представь, каково там, снаружи, а? То-то! Вот если б ты жил на улице, так бы не топорщил свои листики. И не осуждал бы меня.

Робинзон стоял ровно и оскорбленно, говоря «нет, я не такой, я никого не осуждаю». Ира же продолжала каждый день изливать ему душу, слегка журила за укор в глазах (листьях то есть) и переставляла по подоконнику туда-сюда, где лучше видно тучи и слышен завывающий ветер. Пусть поймет, каково ей. Пусть хоть кто-то поймет.

Невозможно ведь жить, когда совсем никто не понимает.

Пришло бабье лето. Повеселело. Иру впервые отправили на педагогическую конференцию. Завуч внушала, что это крайне важно для дальнейшего развития и роста. Какой может быть у нее рост в школе, без спецобразования, непонятно? «По административной лестнице», – заговорщически отчеканила каждый слог завуч. То есть все то же самое, только больше обязанностей и к должности добавляется приставка «старший», а ты еще глубже прирастаешь к своему нынешнему месту, сцепляешься столярным клеем. Почему в такие моменты особенно яростно хочется все бросить и уйти, да хоть в никуда! Подальше от этих административных лестниц.

Конференция проходила в зале гостиницы на окраине. На сцене за длинным столом сидели пожилые женщины и мужчины. Первые с намертво зафиксированными лаком прическами. Вторые преимущественно с проплешинами. Они слушали докладчика, выступавшего с трибуны, синхронно повернув головы, как строй солдат. «Нале-е-е-во!» Доклады были выдающимися в своей занудности, а выступающие – отвратительными ораторами: бубнили себе под нос, проглатывая слова и целые предложения. Группа солдат за столом держалась поразительно стойко. Никто даже не зевнул ни разу. Чувствовалась закалка заседаний комсомола или политбюро!

Ира ерзала на кресле, страдала и мечтала об обеде.

Обед не разочаровал. Точно стоил унылых часов в том самом зале. Сервировали в местном ресторане. На столах нежно зеленые скатерти, в тон занавесок. Белоснежные салфетки и посуда. Большие окна в пол и круглые столики. Ира села у окна. Хорошо, что ресторан находился на верхнем этаже: вид открывался на горизонт и облака, а не на хрущевки, пристроившиеся рядом.

– Позволите? – дама с подносом в руках вопросительно смотрела на Иру. – У вас не занято? Свободных мест совсем не осталось.

Ира улыбнулась, изобразив радушие, хотя, честно говоря, рассчитывала пообедать в одиночестве. Еда с кем-то за одним столом в последнее время ее напрягала, потому что превращалась в функциональный прием пищи вместо удовольствия.

Дама села напротив, и Ира замерла.

Вмиг забыла про обед и вид за окном. Настоящий вид открывался перед ней – жакет! Чудо, а не жакет! Произведение искусства! Цвета морской волны, приталенный, с широкими лацканами, рельефными швами, пуговицами в тон. Ничего лишнего, но крой! Ткань! Глаза отказывались смотреть на что-то другое. А память зачем-то сразу подкинула голосовое воспоминание: «С молодости мечтаю о жакете. В цвет моря!»

– Какой красивый жакет у вас! – не выдержала Ира и тут же осеклась. – Простите. Но не смогла удержаться. Это просто сказка.

– О, мне приятно. Он сшит на заказ.

– Эксклюзив? Это заметно.

– Да. В единственном экземпляре. Приятного аппетита!

И они погрузились в еду. Но внутри Иры зудело и жужжало. Рвалось и билось. Даже вкус еды притупился. А дама быстро расправилась со своим салатом и встала из-за стола.

Либо сейчас, либо никогда.

– Простите еще раз! – услышала Ира свой голос. – А не подскажете адрес ателье? Обещаю, что не буду шить себе такой же! Но мне очень надо! Это что-то вроде профессионального интереса.

Дама улыбнулась.

– Конечно. Мне не жалко.

Так Ира стала обладательницей тайного знания: адреса ателье «Люкс», где обитает уникальный мастер, способный сшить сбивающий с ног жакет!

Конференция затянулась. Ира вернулась домой позже обычного. Пришлось несколько раз звонить дочке и проговаривать, когда она сможет приехать.

Поля сидела за кухонным столом и чуть исподлобья смотрела вперед. Спина, как всегда, не касалась стула, натянута как струна. Ладони на коленях. Ступни параллельно друг другу. Застав своего ребенка в такой позе, любой родитель как минимум насторожился бы. Но не Ира.

– Привет, Полин. Рассказывай.

– Посмотри.

Девочка резко развернулась, взяла с подоконника заготовленную небольшую коробку и извлекла из нее новую фигурку из бисера. То есть полностью новую. Не арбуз и не вишенку. Это была ромашка! И не просто так, а целая брошь: ровная, аккуратная, с ярко-желтой сердцевиной.

Руки Полины немного дрожали от волнения. Она почти не дышала и впивалась взглядом в мамино лицо, ловя реакцию.

– Какая красота! – выдохнула Ира. – Какая же ты умничка.

– Это брошка. Ромашка, – уточнила Поля, не сводя с мамы глаз.

– Брошка? Надо же! И цветок как настоящий почти.

– Это подарок. Тебе. Ты будешь носить?

В горле резко вырос ком размером с арбуз, и глаза защипало. Подарок. От дочки. Первый. И никто ей не подсказывал, она сама.

– Угум, – кивнула она и поджала губы. Если продолжить говорить или произнести хоть звук, это закончится рыданием и напугает дочь.

– Значит, тебе нравится? Значит, моя брошка красивая?

– Угум.

Полина наконец перевела глаза с мамы на свое творение и слегка улыбнулась. Брошка ей и самой очень нравилась.

– Я научусь и буду делать разные. Очень красивые.

– Молодец.

Ира одобрительно кивнула и осеклась. Уж больно знакомая интонация. И кивок. Очень похоже на реакцию ее родителей, когда она сообщила о желании стать кутюрье. Не хватало только папиного «хм» и маминого снисходительного наклона головы.

По сердцу пробежал холодок. Только не наклон головы! Не надо так делать!

Вот ее девочка склонила голову над брошкой, которую сделала своими руками. Сколько труда и терпения вложено в этот маленький кусочек расшитой бисером материи. Как много мыслей отдано ему безвозвратно. И сколько нежности в ее взгляде! Ведь скорее всего, ее впервые переполняет такой трепет, ни с чем не сравнимая радость от встречи с собственным созданием. Уж Ира это хорошо понимает! Сама чувствовала, и не раз. Как же все это знакомо.

Ее девочка-загадка, ее особенная Полина, спрятавшаяся в своем мире. Такая непостижимая, но в ту самую минуту абсолютно открытая и понятная для своей мамы. Возможно, впервые в их совместной жизни.

– Ты хочешь делать брошки?

– Да. Мне нравится. Разные. Их потом можно продавать, так Лера сказала. А значит, это может быть моей работой. Я хочу такую работу.

– Правильно! Надо выбирать работу, которая нравится. У тебя обязательно получится.

– Я знаю. А что тебе нравится?

– Я хотела когда-то шить одежду.

– Ты мне шила. Я помню.

– Да.

– А почему тогда не шьешь?

– Так получилось. Не все мечты должны сбываться. Жизнь так складывается иногда,