Золотой воскресник - Марина Львовна Москвина

уникальное и таинственное мироощущение.

* * *

Коваль говорил:

– У меня с утра голос небритый.

* * *

– Утром, – Люся отмечала, – я какая-то… нерентабельная…

* * *

Еще она говорила:

– Так его же развеяли… пух…

И:

– Она эвакуировалась в Израиль…

* * *

– О каждом человеке, – учил меня Леонид Анатольевич Сергеев, – можно рассказать хотя бы одну удивительную историю. Вот моя тетка – водитель трамвая – всю жизнь провела, мотаясь по Крымской набережной туда и обратно. Нигде не была. Я все хотел ее с матерью на юг отправить и не успел. А смерти боялась! Идет спать – на ночь красится, пудрится. Я говорю: что ты на ночь-то пудришься? Она отвечает: вдруг ночью помру, хоть красивой буду, а то станете хоронить какую-то образину.

* * *

– А как у Лёньки Сергеева невеста была японка – знаешь? – спрашивает писатель Марк Тарловский.

– Да ну?

– Точно, – подтвердил Сергеев. – Влюбилась в меня – ужасно. Мать у меня как раз умерла, я остался один. И меня к ней давай все сватать, дескать, отец у нее миллионер, тебя, Лёнь, печатать будут на японском языке. Она ко мне пришла – у меня собаки, книги, картины, квартира хорошая, она жила в общежитии, – сразу у нее появились на меня виды. Ей Россия очень нравилась, есть такие чудаки. Раз как-то мы с Тарловским поехали к ней в гости, взяли выпить, она нам – орешков солененьких. Кругом иностранки вились, она их всех выпроводила. Я говорю: ты Марку-то оставь подружку, чтобы компания была. Нет, всех отправила.

– Ну, сидим, разговора не получается, она по-русски еще не очень, – говорит Марк, – мы с Лёнькой выпили одну бутылку, другую, нагрузились, она такая сумрачная стала, забралась с ногами на кровать. Сидит молчит. Потом взяла свою тетрадь – она туда записывала русский сленг. Поплевала на палец, полистала, нашла и читает: “Ты своего друга, – полистала, – жлоба, – полистала, – уводи отсюда”.

– “Тогда кто я?” – воскликнул Сергеев. “Ты… – Она полистала. – Козел!” – “Что??!” – “Ой, нет, – она полистала, – баран!” – “Ах так? – я вскричал. – Ну тогда мы отсюда уходим, и ноги нашей тут не будет!” Потом к нам в буфет ЦДЛ явилась целая делегация японцев. Один говорит: “Она просит прощенья, что-то не то нашла в тетради!..” А та стоит в сторонке, плачет. Оказывается, у нее отец алкоголик. Она ничего этого на дух не переносит. Ну, что было делать с ней? – вздохнул Леонид Анатольевич. – Жениться?

* * *

– Ты, Марина, меня почему-то сторонишься, – обиженно сказал поэт Виктор Лунин. – Кто? Я? Опасный мужчина?.. А я всегда считал себя носатиком. И все две женщины, что у меня были в жизни, я на них обеих фактически был женат…

* * *

В Праге на пресс-конференции Сергей Чупринин предоставил мне слово, как только в павильоне грянул духовой оркестр.

– Марина – это всегда праздник! – сказал он, когда я закончила свою речь одновременно с чешским гимном.

* * *

Художник Миша Погарский:

– Вы? Летали на аэростате с Иваном Шагиным? Это же старейший русский воздухоплаватель! Нет, ну надо же, Лёня Тишков – молодой человек, а его жена – ветеран советского воздухоплавания!

* * *

Звонит Яков Аким, зовет на похороны своего друга, литературоведа Владимира Павловича Александрова.

– Лицо у Володи не изменилось совершенно, – сказал Яша. – Как будто бы задремал. Ты, наверно, не любишь на похороны ходить…

– Ну почему? – ответила я. – Люблю…

* * *

В эти грустные дни кто-то позвонил Лидии Александровой и спросил:

– А Володя близко?

– Нет, – ответила Лидия Ивановна, – он очень далеко…

* * *

В каминном зале на ужине в честь премьеры фильма Отара Иоселиани In vinо veritas к Якову Лазаревичу, в прошлом завсегдатаю ЦДЛ, подняв бокал, обращается директор ресторана Алёшечкин Гена.

– Вам, старым писателям, – провозгласил он, – нужно больше ходить в ресторан. Вы куда-то все подевались, а молодежь не умеет общаться. Учить надо молодежь, как на все реагировать. Будьте живы!!!

* * *

– Если бы ты знала, – сказал мне Яков Аким, – пока я тебя ждал в фойе, сколько рук я перепожимал и скольким людям пришлось мне сказать, что я их помню!..

* * *

Леокадия Либет, редактор издательства “Детская литература”:

– Молодых у нас сейчас очень много: и старых молодых, и новых!

* * *

У Леокадии Яковлевны был удачный неологизм: “непьющиеся”.

* * *

– Почему камень падает на землю? – спросила я маленького Серёжку, вычитав только что этот вопрос у Шопенгауэра.

– А как отвечать?

– Можешь научно, можешь философски или поэтически.

– Камень падает, потому что ему этого хочется.

Я открыла книжку и прочитала ему ответ Шопенгауэра:

– “Он хочет этого”.

Мы помолчали.

– …Ну, теперь вы меня будете уважать еще больше, – важно сказал Сергей.

* * *

В клубе собаководства на смотре сеттеров нашему Лакки дали пятое место.

Лёня спрашивает:

– Как так? Я не понимаю: в чем дело?

– У него грудь неразвитая.

– У нас у всей семьи такая грудь, – говорит им Лёня. – Видели бы вы мою жену…

* * *

– Я поняла, как можно проводить Лакки в метро, – сказала Люся. – Надо надеть черные очки, взять палочку…

– …И ружье, – добавил Лёня. – Будет картина: “Слепец идет на охоту”.

* * *

Наш Серёжка полетел в Лондон. Ни звонков, ни сообщений. Хотя пора бы. Мы позвонили в справочную, узнали телефон – за шестьдесят рублей. Дозвонились в Шереметьево, а нам отвечают:

– У нас пока нет никаких сведений, не видно самолета – значит, улетел. А сел он в Лондоне или нет – не знаем порой до тех пор, пока он не прилетит к нам обратно в пять часов утра. А как узнать? Никак.

* * *

Неожиданно к маргиналу Лёне Тишкову обратился незнакомый интеллигентный человек – Алексей Яблоков, главный редактор популярного журнала Men’s Health, и попросил его за хороший гонорар вести рубрику “Фантастические миры, связанные с медициной”.

Лёня засучил рукава, и вскоре вышел номер с его рисунками. На обложке журнала красовалась фотография накачанного мужика с голой грудью, а под ней крупным шрифтом: “Как уложить в постель пятерых за одну ночь?”

– В кои-то веки пригласили в глянцевый журнал, – сказал наш сын Сергей, – и такая пошлость на обложке.

– Иди кашу ешь! – браво крикнул Лёня с кухни, помешивая геркулес. – А то и одну не сможешь уложить!

* * *

В Париже весна, цветут лавровые вишни, источая запах черемухи, расцветают каштаны! В Гран Пале открылась выставка “Луна. Путешествие реальное и воображаемое”. Всё о Луне