Весна на Луне - Юлия Дмитриевна Кисина


Весна на Луне читать книгу онлайн
Проницательный, философский и в то же время фантастически-саркастический роман о детстве, взрослении и постижении жизни. Автор нанизывает свои истории мелкими бусинками сквозь эпохи и измерения, сочетая мистические явления с семейными легендами. Но так мастерски, что читателю порой не отличить аллегорию от истины.
Была съедена банка варенья. К двенадцати пришел растерянный папа и принялся разводить руками. Квартира на Львовской была заперта на все замки. Где жила старая мать Ирины Андреевны, мы не знали.
Ночь была бессонная. Почерневшая кастрюля, потерянный на пустяки день и особенно оскорбительное для меня молчание в туалете — все это не давало мне покоя. И самое главное — тонна золотых зубов! Стараясь никого не разбудить, я прошмыгнула в коридор. Еще минута — и я проникла в комнату, где спала Леночка. Спала она крепко на узком кожаном диванчике, который, собственно, для спанья не годился. И тут во мне проснулась какая-то ужасная безнаказанность, сопровождаемая внутренним безудержным хохотом. Я подкралась сзади и, стараясь не дышать, несмотря на неизвестно откуда накатившее на меня веселье, нащупала ее таинственную коробку. Потом тишайшим и на самом деле легкомысленнейшим образом — и все над спящим человеком — развязала платок и двумя пальцами стала осторожно снимать крышку. «Я только посмотрю и сразу же закрою — что бы там ни было, я нисколько не испугаюсь. Даже если там змея!» — говорила я себе. Ведь я же не собираюсь воровать. Я только посмотрю хоть одним глазком и сразу же пойду спать.
Мои пальцы уже опустились внутрь картона и сердце мое замерло. Разумеется, ничего похожего на обувь или на зубы там не оказалось. Да, я рисковала — коробка могла была быть заполнена, например, острыми бритвами или пиявками! Но оказалось, там не было ничего острого, противного или мокрого. Я нашарила что-то похожее на песок. Может быть, это был какой-то особый песок из Сахары или лечебная грязь для Ирины Андреевны, у которой часто болели ее голубые ноги. А может, это была мука крестьянского помола или, на худой конец, шотландская соль? На всякий случай я лизнула. Это была не соль и, очевидно, не песок. Содержимое коробки на вкус было похоже на румынскую пудру, но, вообще-то, какого-то особенного вкуса я не обнаружила, зато пахло это печеной картошкой. Может быть, там и были остатки печеной картошки из Одессы. В отпуске люди часто пекут картошку. Но к чему тогда такая тайна и это идиотское поведение?
Я была так увлечена разгадкой тайны, что уже больше не обращала внимания на спящую, а только размышляла об этой особенной картошке. К тому же на язык мне попалась какая-то песчинка. Точно, значит, пекли на пляже и без соли! Я тут же представила себе Ирину Андреевну, суетящуюся у костра, с ее доброжелательно-каменным лицом, Леночку, целомудренно накалывающую картошку на палочку, селян, которые подобострастно суетятся вокруг в восторге оттого, что завели дружбу со столичными дамочками.
Внизу проехал грузовик, и тут же листья агавы, сорвавшись с подоконника, полоснули по стене ажурной пилон. На минуту комната вспыхнула от фар.
И вдруг в этом внезапном свете спящая или только притворявшаяся спящей Леночка широко распахнула глаза и тут же впилась ногтями мне в горло. Впилась она до того крепко, что опрокинулись стены и я, задыхаясь, полетела на пол. Перед глазами у меня заплясало: золотые зубы, Одесса, румынская пудра, длинный вечерний пляж в отблесках костра, и потом все вместе в обратном порядке, с агавой и застывшим под окном грузовиком. Я стала ловить ртом воздух, как сом, вынутый из реки, и беспомощно брыкаться ногой, которая ударилась во что-то человеческо-мягкое. И тут пальцы Леночки расцепились, коробка опрокинулась и картошка почему-то с ужасным воплем, раздавшимся чуть ли ни с небес, полетела на пол. Тут же Леночка бросилась к выключателю и с размаху по нему хлопнула.
Брызнул свет, и мы увидели, что коробка перевернута, а из нее высыпался уголь, из-за которого поднялось облако черной пыли.
И тут Леночка стала хватать все предметы, которые только попадались ей под руку, и остервенело бить меня по голове. Она царапала меня и кусала. Все, что непрочно стояло в комнате, летело на пол и в мое одеревеневшее от удивления лицо.
— Я не хотела ничего воровать! Я хотела только туфли посмотреть! — задыхаясь, орала я.
Нас расцепили испуганные спросонья родители. Леночка стала бережно-бережно собирать угольки, и слезы градом текли из ее глаз.
Понятное дело, оставшуюся ночь уже никто не спал, и мама утешала рыдающую гостью, а папа поливал меня йодом с головы до ног. И только к самому утру я уснула на диване Людовика.
За завтраком вдруг словно прорвало плотину, Леночка разрыдалась и разразилась настолько фантастическим рассказом, что поверить в него было почти невозможно. Рассказывала она сбивчиво, и рассказ ее все время прерывался всхлипываниями.
Отправились они действительно еще три недели назад в Одессу. Купили билеты на поезд, приехали в какую-то деревню у моря, где снимали комнату вот уже четвертый год подряд. Пока ехали в поезде, подсела к ним какая-то женщина, которая только что навестила своего сына-солдата. Женщина эта гадала всему купе на картах, и наконец очередь дошла до Ирины Андреевны. И тут Ирина Андреевна категорически отказалась от услуг гадалки. И сколько ее ни уговаривали, никак не хотела и даже расплакалась. Для Леночки было это непривычно. До сих пор она знала свою мать как человека волевого и сдержанного и никогда не думала, что из-за такого пустяка будет столько эмоций. Потом они выпили с этой гадалкой, и Ирина Андреевна долго вздыхала, рассказывая свою жизнь, как это бывает в поездах. А после этого они приехали в Одессу и поселились на косе.
В это лето каким-то греческим ветром на пляжи принесло толпы ухажеров. И вот однажды один из них, моряк, принес Леночке к завтраку новые туфли, а матери ее — розу. Но Ирина Андреевна была так разгневана этим обстоятельством, что и туфли, и цветок полетели в море. Леночка плакала. Ухажер был навеки изгнан, а они переехали в Очаков. Леночка тогда очень озлилась на мать и решила сбежать. Наконец она разыскала своего воздыхателя в одесском порту, и беглецы намылились в город Николаев. Но Ирина Андреевна настигла их ночью в какой-то Балабановке. Потом была страшная сцена в занюханной гостинице, а за сценой этой следовало чудовищное и совершенно неправдоподобное признание.
Ирина Андреевна сообщила дочери, что скоро