Любовь в Сочи, мопс и белые ночи - Женя Онегина

А дальше наступила тишина.

Первой тревогу забила Марина, когда к полудню субботы Игорь так и не позвонил. Его телефон был отключен, а в новостях передавали, что ночью в горах бушевала гроза, реки вышли из берегов, а несколько населенных пунктов остались без света и отрезанными от мира.

Телефон Ремизова также был отключен. Я не выдержала и написала Кате Шараповой. Она ответила почти сразу – с вечера Иван на связь не выходил.

Почти вся наша семья собралась на террасе у моря, дедушка забрал близнецов и Матвея на прогулку. Мама как могла старалась поддержать Марину и бабушку, в миг постаревшую, застывшую в кресле с невидящим взглядом.

А мне было одиноко, больно и очень страшно. А еще казалось, что я не имею права на эти чувства, потому что чувства Марины, бабушки и мамы были сейчас в тысячу раз важнее моих. Я не имела права на тревогу, хотя сердце мое разрывалось на осколки от неизвестности и оглушающего страха сразу за двоих близких мне людей.

У Марины зазвонил телефон. Она испуганно вздрогнула и застыла, увидев на экране незнакомый номер. Мама закрыла рукой рот, а бабушка не шевельнулась, только побледнела еще больше.

Папа быстро перехватил телефон, не позволяя Марине ответить, и произнес:

– Слушаю.

В трубке стало тихо, потом низкий мужской голос принялся что-то объяснять. Папа нахмурился и отошел от нас подальше. Тихо всхлипнула Марина, и мама успокаивающе сжала ее ладонь.

– Я понял вас, – устало произнес папа. – Благодарю, Денис. Я сам приеду через несколько часов, так будет лучше всего.

Не в силах больше выносить неизвестность я вскочила с места. Отец обернулся и улыбнулся!

Он улыбался!

– Их нашли, все живы. Только помяты немного.

Бабушка как-то рвано выдохнула и схватилась за сердце. Маринка плакала уже не стесняясь, и это были слезы радости. Мама ласково гладила ее по волосам. Папа позвонил деду, кратко сообщил, что Игоря нашли, а потом обнял меня за плечи, крепко прижал к себе и спросил:

– Он ведь тоже там, в горах, твой Святослав?

Я кивнула и все-таки разрыдалась.

– Звонил некий Денис Царевич, ты знаешь, кто это?

Я кивнула, вытирая ладонями слезы:

– Это деловой партнер Свята, у них общий отель в горах.

– Он предложил нам приехать и дождаться Игоря там. Из-за дождя дороги размыло, и до темноты они точно не вернутся. Но я не думаю, что Марине и детям стоит ехать. И мама с бабушкой конечно же останутся здесь.

– А я?

– Если хочешь, – отец ласково улыбнулся.

– Хочу. Очень хочу, пап! Я все равно не усну.

– Осталось как-то объяснить это твоей матери, – напомнил он. – Но это я беру на себя. У тебя есть пятнадцать минут, чтобы собраться.

Я обняла Маринку и маму, поцеловала бабушку и почти бегом отправилась к себе.

Эко-отель “Микаэла” оказался комплексом деревянных шале с треугольными крышами и панорамными окнами, выходящими на горы, двумя ресторанами, банным комплексом и базой экстремального туризма. Подъездная дорога от шоссе вела к небольшому рубленному дому. Оставив машину на парковке, мы вошли внутрь. В доме располагался ресепшн и уютный лобби-бар в стиле хюгге – много дерева, света и тепла. Из кресла нам навстречу поднялся мужчина. Высокий, худощавый и подтянутый, в простых синих джинсах и белой футболке, он выглядел молодо, хотя был примерно одного возраста с моим отцом. Короткий ежик светлых волос открывал высокий лоб, на острых скулах играли желваки, а тонкие губы, несмотря на улыбку, были поджаты. Чуть покрасневшие глаза и еле заметная щетина выдавали бессонную ночь. Меня не покидало ощущение, что мы были знакомы раньше.

Мужчина протянул руку и произнес чуть хрипло:

– Денис Царевич. Добро пожаловать в “Микаэлу”.

– Владимир, – ответил папа. – А это моя дочь, Алиса.

Царевич-старший! Конечно! Даниил был очень похож на своего отца.

Я не успела ответить, потому что тишину лобби буквально взорвал пронзительный лай, и ко мне навстречу, бешено виляя коротким хвостом, бросилось чудовище.

– Воланчик! Хороший мой! – забормотала я, подхватив мопса на руки. – Ты скучал, да? Я скучала! Очень скучала, мой мальчик! Как ты тут без меня? И без Свята… – Я осеклась.

– Снова сбежал, – сокрушенно произнес Царевич-старший. – А вы, видимо, с ним уже близко знакомы, да, Алиса?

Под пристальным изучающим взглядом мужчины я покраснела.

На помощь пришел отец.

– Моя дочь в июне отдыхала с друзьями в Карелии, они ходили в поход на байдарках.

Денис Царевич коротко кивнул, принимая объяснение, и наконец заговорил о главном:

– К ребятам пробился отряд спасателей, у них есть вода, еда и сухие вещи. Но до тех пор, пока уровень воды в реке не упадет до привычного, вернуть их на базу не получится.

– Как их состояние? – уточнил отец.

– Вроде бы все целы, отделались ушибами. Больше ничего неизвестно. Связь идет по рации. Я стараюсь не мешать спасателям. Так что нам остается только ждать и надеяться, что в ближайшие часы гроза не повторится. Вы же останетесь до утра?

– Останемся, – кивнул папа, соглашаясь. – Если это возможно.

– Места хватит, – Денис Царевич позвонил себе скупую улыбку. – Я скажу, чтобы подготовили номер. Попросить подать ужин туда? Или присоединитесь ко мне?

Мы с папой переглянулись и ответили согласием. Чудовище довольно засопело на моих руках.

Шале оказалось небольшим и очень уютным. Деревянная мебель, мини кухня, электрокамин, окна с пола до потолка, из которых открывался потрясающий вид на горы. Наверное, зимой здесь было сказочно красиво. Узкая лестница вела на мансарду, где под самой крышей располагалась двуспальная кровать.

Пока я приводила себя в порядок, папа позвонил маме и вкратце обрисовал ситуацию. У них все было в порядке. Пока я переодевалась к ужину, Воланчик, не пожелавший со мной расставаться, путался под ногами и время от времени ревниво порыкивал.

– Готова? – спросил папа, когда я спустилась. Мопса пришлось взять на руки, самостоятельно преодолеть лестницу он не смог. – Царевич сказал, что будет ждать нас на летней площадке.

На открытой веранде, увитой диким виноградом, кутаясь в пледы, сидели две женщины. Старшей из них было около пятидесяти. Она посмотрела на меня ласково до боли знакомым взглядом, и чудовище, которое я все еще держала на руках, довольно заурчало. Мать Святослава, а я не сомневалась, что это она, отлично знала, кто я.

Вторая женщина сидела к проходу спиной, но стоило ей повернуться, как я вздрогнула. Короткая стрижка, пирсинг и шрам, рассекающий щеку – мы виделись всего несколько дней назад по дороге в Сочи. Папа тоже узнал ее и удивленно вскинул