Суоми в огне - Ульяс Карлович Викстрем

Был среди ребят Рейска Эклунд, долговязый и худосочный парень, который целыми днями продавал газеты. Другие берут сто экземпляров, а Рейска берег вдвое больше.

Рейска считал главные улицы своей территорией и не пускал туда других мальчишек продавать газеты.

— Ты вчера был на Линнанкату, — пристал он к маленькому Вики Хумонену. — Разве я тебе не говорил, чтобы не смел появляться на этой улице!..

Рейска замахнулся на Вики, но тот отшатнулся.

— Не был я...

— Был. Смотри, собака, еще врет. Не отпирайся. Я слышал твой голос...

— А тебе какое дело, где Вики продает... — вмешался Тойво. Ему уже давно хотелось проучить этого длинношеего дылду, чтобы не командовал над всеми. — Не тронь Вики! — сказал он твердо.

— А почему бы и нет? — Рейска удивленно взглянул на Тойво.

— Потому что пожалеешь. Тронешь — по морде получишь.

— Смотри-ка, смотри-ка, сопляк! А ты кто такой?

Рейска презрительно захихикал. У него была привычка неожиданно дать оплеуху или больно дернуть за волосы. Он протянул руку и к Тойво.

— Убери свои лапы.

— А ну, заткнись, обезьяна.

— Это мы еще посмотрим...

Тойво стиснул зубы.

— Выйдем, если не трусишь...

Рейска не боялся Тойво, но знал, что ребята пойдут за ними, и, если Тойво придется туго, они бросятся ему на помощь. А стоит им навалиться на одного всей оравой, они даже взрослого мужчину изобьют. И Рейска побоялся выйти на улицу.

— Ну что ж... — И Тойво, как дикая кошка, кинулся на Рейску.

Тот отступил в угол прихожей, но это не помогло. Мальчишки весело хохотали, глядя, как он смешно и беспомощно размахивает длинными руками.

— Будешь еще трогать маленьких? Будешь?

Рейска забился в самый угол, стараясь прикрыть лицо локтями. Но напрасно: удары обрушивались то сверху, то снизу. Рейска отчаянно завопил.

Дверь типографии приоткрылась.

— Что за кавардак вы здесь устроили? А ну-ка, марш на улицу, деритесь там, — сердито крикнул управляющий конторой.

— Дяденька, помогите. Они бьют меня...

Рейска, всхлипывая, бросился к управляющему.

Ребята восторженно смотрели на Тойво.

— Больше он не посмеет, — радовался Вики, крутясь около Тойво.

Аукусти похвалил Тойво: «Молодец. Таких, как Рейска, надо учить, чтобы знали».

Одно время Карпакко увлекался борьбой и укладывал, бывало, на лопатки настоящих борцов. Его агитировали заняться боксом, но он не захотел. «Сплошное смертоубийство начнется, если я в раж войду, — сказал он. — Да и что за интерес другим морды кровавить». Но, подвыпив, он иногда не прочь был похвалиться кулаками.

Однажды они с Кярияйненом, удачно подработав на распиловке дров, завернули в пивную Ранта-торппа. За каждым столиком сидела веселая компания, шумно переговариваясь. Разговор шел о событиях в России, о забастовках, о продовольственном положении и о том, куда девалось вино. Торговля вином была запрещена. Даже пиво продавали не всегда. Но из-под полы спиртным торговали вовсю.

Вскоре между Карпакко и Кярияйненом завязался спор. Маленького роста, крепкий и жилистый, Кярияйнен любил похвастаться своей силой.

— Да какая у тебя силенка, — посмеивался Карпакко.

— Выходи на ринг... Увидишь.

— Эх ты, несчастный, — продолжал Карпакко. — Да если я тебе один раз вмажу, так от тебя одно мокрое место останется. Как сноп свалишься.

— Не хвались...

Наконец Аукусти заявил, что он кулаком с одного удара пробьет дверь.

Кярияйнен потребовал доказать это.

Карпакко обвел взглядом сидевших за соседними столами.

— Не стоит. Мы и так верим, — сказал кто-то, не зная даже, о чем идет речь.

— Нет, я спрашиваю, доказать? — снова рявкнул Карпакко.

— Конечно. Давай докажи хоть раз. А то все хвастаешься, — и Кярияйнен показал пальцем на дверь. — Пробьешь — я плачу. А не пробьешь — платишь сам...

— Почему я?

— Чтобы в другой раз не бахвалился.

— Ах, бахвалился! Перкеле, сейчас ты увидишь, погоди...

Кто-то пытался удержать Карпакко, но, оттолкнув руку, Аукусти шагнул к двери.

— Слушайте, парии, я пробью кулаком эту дверь. Идет?

— Давай... Да вдарь так, чтобы треск пошел...

Карпакко обернулся к Кярияйнену и спросил:

— А ты потом заплатишь за дверь?

— Конечно...

— Ладно... Если человек не верит иначе...

Карпакко ощупал покрашенную в зеленый цвет филенку и плотнее закрыл дверь. Затем поднес кулак вплотную к двери сделал шаг назад. Кулак, описав крутую дугу, прошел насквозь...

Все столпились, рассматривая пробитую филенку.

Услыхав треск, хозяйка пивной в испуге выбежала из своей комнаты:

— Боже мой! Никак опять дерутся?

— Ничего, хозяюшка, не волнуйтесь. Я заплачу, я рассчитаюсь за все, — успокоил ее Кярияйнен.

Домой Аукусти пришел изрядно пьяный. В голове шумело, по дороге он несколько раз порывался петь. Раненую руку он обвязал носовым платком.

Войдя в комнату, Аукусти увидел, что Эстери нет дома. И только теперь понял, в каком виде он явился домой. Опять хватил лишку!

Он решил хоть немного протрезвиться до прихода Эстери. Зачерпнув полный ковш воды и склонившись над помойным ведром, он стал поливать голову холодной водой.

Эстери уже в прихожей услышала, что в комнате льется вода. Она торопливо открыла дверь и увидела Аукусти, склонившегося над ведром.

— Эссу, милая, прости... — забормотал он пьяным голосом, — Эссу, не сердись... я прошу...

Вода лилась из ковша на затылок, стекала по волосам на шею. Весь пол был залит, и рубашка Аукусти была тоже насквозь мокрой.

— Опять нализался, — заворчала Эстери. — Ну неужели ты не можешь взять себя в руки?

— Да я же, Эссу, милая... Я ничего, кроме... не сердись, дорогая... Видишь ли, Эма иначе не верил... И я ему показал...

— Всякие Эма тебя поят. Не пил бы сам...

Карпакко чувствовал себя беспомощным и бессильным перед маленькой Эстери, когда она начинала ругать его или плакать.

— Эссу, милая... Не сердись... Я больше никогда не буду...

— Ах, больше не будешь. Который раз ты уже обещаешь?

Обычно такие заверения только сердили Эстери. Но сейчас... «Больше не буду». Упрашивает, как ребенок. И Эстери стало смешно.

— Иди сюда. Я оботру тебя. Еще простудишься...

— Я не... ерунда... не простужусь...

Эстери любила это огрубелое лицо, эти глубокие морщины на лбу, эти упрямые глаза, в которых часто вспыхивает гнев, но