Жизнь по чужим правилам - Ольга Тиханова

– Обалдеть! – дружно выдохнул весь административный отдел.

– Значит, за Кешу можно порадоваться, – успокаивала Юля всхлипывающую в телефоне Татьяну Львову. – Да-да, я понимаю… И мы будем скучать… Конечно, он никуда не денется… Поможем, да… Будем ходить к нему на концерты.

Было слышно, как глава нулевого этажа зашлась в новом припадке рыданий.

Что творилось в душе этого невзрачного, скромного человека во время вступительных экзаменов? Что он испытывал, когда ходил по коридорам консерватории? Когда ждал своей очереди? А когда узнал, что поступил? Какая была реакция? А какие у него сокурсники? Вопросы, как пузыри на кипящей воде, выпрыгивали в голове Иры, тут же лопались, освобождая место другим.

Хорошо, наверное, быть таким смелым Кешей. Решительным. Вот так взять гитару и перевернуть свою жизнь. Не то что некоторые. Хотя не у всех же есть музыкальные способности. Да. А для переворота нужно что-то такое. Существенное.

Или вот вспомнить сокурсницу Дашу. Не побоялась, рванула из иняза в аэропорт, несмотря на косые взгляды и риски. И совсем не зря, как оказалось. Говорят, сейчас у Даши все хорошо, сама не летает уже, но занимает какую-то должность в авиакомпании.

Видимо, очень влечет к себе смелых людей небо и музыка. Так сильно, что не устоять.

А Даше, наверное, еще и молодость помогала. И вообще…

Зачем, спрашивается, Ира кружит мыслями вокруг этих Кеши и Даши?! Чужие, случайные люди в ее жизни. Взялись откуда-то, как затяжки на ладно скроенном халате. Была удобная одежда, рабочая и функциональная, давно и прочно сшитая, носилась хорошо. Нет, надо было выскочить этим двум! И были бы просто затяжки, их спрятать – раз плюнуть, так от них стрелки пошли во всю длину. Вид радикально не портит, но Ира-то про них знает. И они раздражают. Страшно. Как любая торчащая нитка или крошка на полу. Чуть-чуть повернешься в униформе своей, а стрелки тут как тут – зияют! Сил нет терпеть, хочется халат скорее скинуть, заштопать, чтоб следа не осталось! А снять нельзя. Жизнь свою в один миг уже не сбросишь, не заменишь на другой наряд. А мысли кружат и кружат.

Из раздумий ее стабильно выводил зуд. На этот раз внезапно возникший в районе талии.

Ну вот, здравствуй, новый очаг сыпи. Только этого и не хватало.

И начальница как раз позвала на очередную планерку. Есть ли в мире что-то более нудное, чем планерки? Вряд ли. Они тянутся и тянутся, называясь при этом часто «пятиминутками». Участники задают вопросы, интересные только им, про какие-то свои текущие дела, не обращая внимания на остекленевшие глаза коллег и их титанические усилия в борьбе с зевотой. А начальница подробно отвечает, также не замечая ничего вокруг. Или уходит в пространные рассуждения. Может, конечно, они просто тянут время, чтоб рабочий день стал короче. Не проще ли просто выпить кофе тогда всем вместе? Загадка.

Как же чешется талия! Невыносимо!

Заткните кто-нибудь уже этого методолога. Никто все равно не понимает, о чем она рассказывает!

Когда же наступил долгожданный финал, коллега поинтересовалась, можно ли ей взять отпуск за свой счет. На две недели. Сына надо отвезти на сборы.

Неужели этот вопрос нельзя задать с глазу на глаз? Можно же. И нужно. Или хочется рассказать о сборах сына? А кому-то вообще интересно слушать что-то про чужих детей?

– В такой сложный период? – для шефа в течение года не существовало «простых периодов». – Лично я бы не рекомендовала. А вот обратить внимание на свое отношение к работе рекомендую.

Вопросы сразу иссякли. Совещание закончилось.

На столе начальницы стояла вазочка с искусственной веткой сакуры. Очень изящно. И вазочка, и ветка. Стильно. Только вот ветка сакуры запылилась. Неужели не видно? Ладно хозяйка стола вся в работе, ей не до деталей, а уборщица на что?

– Можно? – Ира взяла в руки веточку сакуры и стряхнула, как градусник. – Вот так лучше. Обратите внимание уборщицы на это. Сидеть в пыли вредно для здоровья.

Долгожданный отдельный кабинет оказался очень маленьким, но это никак не влияло на восторг, который она испытывала каждый раз, закрывая дверь на замок изнутри, отгораживаясь от внешнего мира.

Теперь у нее была своя норка, как у рака-отшельника. Вокруг бушевало море, но она в него предпочитала выходить крайне редко. Работа не стала веселее, а документы живее, но по крайней мере исчез фон из голосов коллег. Не всегда приятных голосов, просто по своему тембру. С не всегда приятными беседами, просто по своему содержанию.

Вот Робинзон – совсем другое дело. Лишнего шума не создает. Всегда выслушает. Даже пыли много не собирает. А пыль Иру особенно раздражала в последнее время, так сильно, что она протирала все доступные поверхности по три раза в день, не давая шанса этой белесой гадости обосноваться в ее кабинете.

Она не помнила точно, когда в ее жизни появился Алексей. И что именно можно считать появлением: знакомство или начало отношений?

Он работал в компании, где их школа регулярно закупала необходимые товары: от мебели до техники. А так как хозяйственные вопросы часто почему-то перепадали Ире, якобы из-за ее хорошего вкуса (да просто завуч просила, неудобно отказать), они и познакомились. Сначала вели исключительно деловые разговоры по телефону.

Потом виделись в школе, она приезжала на фабрику. Слово за слово, завязалось некое подобие романа, редкие встречи без планов и признаний.

Сначала Ира делала это назло бывшему мужу, который продолжал занимать ее мысли и причинять боль. Как будто специально это делал. Сколько ни старалась она забыть, никак. Воспоминания трепыхались в ее голове, как рыба в сети, но не сдавались, жили. Она надеялась, что новый мужчина станет контрольным ударом рыбе по голове и прекратит ее мучения.

И конечно, очень хотела почувствовать себя способной кому-то нравиться, тоже назло Мише.

Когда стало понятно, что их разрыв навсегда и образ, к которому она тянулась, никогда не станет реальным, Ира ухватилась за их отношения с Алексеем, как алкоголик хватается за водку. Забыться. Спрятаться. Спастись.

А потом привыкла к их нечастым свиданиям. Понимала, что это совершенно не ее мужчина, ни минуты не желала выйти за него замуж, даже просто перейти на какое-то другое, более близкое, сокровенное общение, но отказаться совсем сил не было. Да, она сшила себе пиджак неподходящего размера. Очень неудобно, плохо смотрится, где-то даже мешает, но без него как-то зябко.