Укради его удачу - Алёна Филипенко

как он все организовал, как выложился, чтобы все прошло идеально. Ни один парень раньше ничего подобного для меня не делал.

Я сажусь на один плед и укрываюсь другим. Выглядит все просто фантастически: сквозь заснеженные деревья пробиваются солнечные лучи, в воздухе кружатся редкие крупные снежинки, напоминающие крошечных фей. Мягкий белый покров усеян следами альпак. Снег сияет, будто кто-то рассыпал по нему миллионы крошечных бриллиантов. Атмосфера такая волшебная, что сомнений не остается: я Люси, и я в Нарнии.

Тимур разливает шампанское, протягивает мне бокал. Фотограф снимает нас вдвоем.

Почуяв запах еды, к нам подходят альпаки. Их поступь мягкая и глухая: холода еще не настали, снег рыхлый, без хрусткой морозной колкости.

Помимо своей еды, у нас есть овощи для альпак, и я протягиваю им угощение. Одна из альпак нежно касается моей руки мягкими теплыми губами. Смотрит в глаза так, словно благодарит.

Мы отпиваем шампанское, немного фотографируемся. Затем фотограф оставляет нас вдвоем.

— Красиво ухаживаешь, — говорю я.

Тимур поджимает губы и хмыкает.

— Я не ухаживаю за тобой. А если бы ухаживал, то все было бы совсем не так.

— И как же?

Он дерзко прищуривается.

— Крикнул бы тебе из окна своего «Рендж Ровера»: «Эй, Каланча! Не хочешь прокатиться? В моей тачке тебе не придется подгибать ноги». Вот и все ухаживание.

Я хватаюсь руками за голову.

— Я бы ни за что на такое не повелась.

Тимур смотрит на меня так, словно прикидывает, правда ли это.

— Ты явно не та, за кем я стал бы «ухаживать», так что да, не повелась бы.

— Ах да, твой типаж — миниатюрные брюнетки, а не белобрысые великанши.

— Верно.

— Меня поражает, как легко ты это признаешь! — восклицаю я. — Но ведь это играет против тебя: твоя цель — чтобы я потеряла от тебя голову! Так что тебе надо делать прямо противоположное: доказывать мне, что ты без ума от меня, что я твой идеал, и все такое.

— Мне не нужно строить из себя кого-то. Ты и так потеряешь от меня голову, — высокомерно заявляет этот нахал. — Да что мелочиться? Уже потеряла!

От возмущения у меня перехватывает дыхание.

— Мне бы твою самооценку! Отлей немного, а?

Это ж надо: гад уверен, что все вокруг в него влюблены!

— Легко! — Он переливает немного шампанского из своего бокала в мой.

Мне здорово с Тимуром, хоть я и понимаю, что он меня использует. Последнее удручает, сеет внутри тяжелые мысли. Но ничего не могу с собой поделать: мне хорошо сейчас, когда он рядом. Я стараюсь не думать о его настоящей цели и отношусь к нашему сегодняшнему приключению как к чему-то несерьезному. Потому и не воспринимаю его, живу моментом: вот мы с ним попали в зимнюю сказку, устроили пикник, Тимур развлекает меня болтовней и шутками. Разве этого недостаточно для счастья?

День проходит чудесно, и мне даже жаль, когда он заканчивается и мы возвращаемся домой.

— Спасибо за сказку, — говорю я перед тем, как уйти к себе. Затем хмурюсь и строго добавляю: — Но это ничего не значит.

— Конечно, — улыбается Тимур, заглядывая мне в глаза. — Совсем ничего. Ни одного бокала.

— И даже ни одной капли.

— Ни молекулы.

— Ни атома.

— Ни протона.

— Ни электрона.

Мы с Тимуром смотрим друг на друга, и что-то мешает мне оторвать взгляд и наконец уйти. Меня словно примагнитило.

— Ну, я пойду? — спрашиваю я.

— Иди уже.

— И пойду.

— И иди.

Уйти удается с трудом. Чувствую, как Тимур все еще стоит на месте и смотрит вслед.

Дома с меня наконец спадает морок. Я ругаю себя: все же поддалась воздействию Тимура. Он опасен.

Неужели у меня есть к нему какие-то чувства? Нет, конечно нет! Глупости. Но нужно держаться от него подальше. Больше никаких прогулок. Меньше пересечений. Соблюдение дистанции. А то не успею оглянуться — и моя удача уже у него.

Несколько дней подряд я игнорирую корзинки под дверью. Не соглашаюсь на его предложения поехать куда-нибудь, не посещаю «Чердак». Избегаю Тимура. Если ему все же удается пересечься со мной и он пытается меня разговорить, я отвечаю односложно и ухожу.

Меня ломает без нашего общения. Мне нельзя поддаваться: соглашаться на прогулки, совместные ужины и встречи, нельзя показывать, что мне нравится проводить с ним время. Если я пойду на это, потом буду ругать себя, стыдить за проявленную слабость.

Пытаюсь убедить себя: «ломка» только от скуки. Поэтому стараюсь делать свои дни максимально насыщенными. Ищу любой повод, чтобы проводить свободное время вне дома. Общаюсь с Мироном, навещаю семью, езжу по торговым центрам, придумываю дела. Но «ломка» не проходит… И я снова злюсь на себя.

Я жду какого-то нейтрального повода, чтобы Тимур зашел ко мне не ради меня, а по другой причине. Вот бы у нас появилось какое-то общее дело. Безумно тянет провести с ним время, но так, чтобы не показывать ему (а также самой себе), что я этого хочу.

И — просто удача — вдруг ломается выдвижной ящик кухонного гарнитура.

Я гадаю: он сломался, потому что принадлежит Тимуру, а он сейчас неудачник, или же потому, что у меня сейчас полоса везения и все мои, даже невысказанные, желания сбываются? Ведь я мечтала о вынужденной встрече — и вот она. И не придется злиться и стыдиться: поломка случайная, от меня это не зависело, а значит, совесть чиста.

Я сообщаю о поломке Тимуру. Он забегает ненадолго — оценить ущерб. Говорит, что закажет направляющие и после займется ремонтом. Многозначительно предупреждает, что он рукожоп и починка может затянуться. А мне только того и надо.

С лихорадочным нетерпением жду направляющих.

Уже представляю: я сижу на кухне, попиваю вино из изящного бокала и смотрю, как Тимур чинит ящик. Мои поза и красивый наряд притягивают взгляд, но в то же время достаточно естественны для того, чтобы Тимур не догадался, что они детально продуманы заранее… Все, конечно, только в моей голове. В реальности я убегу в дальнюю комнату и не буду выходить, пока Тимур не закончит с ящиком.

«А что потом, Вика? — спрашивает внутренний голос. — Ты придумала, что будет дальше? Ведь ничего не может быть — Тимур починит ящик и уйдет. Для чего тогда это все?»

Эти вопросы меня злят — ответов я не знаю. «Я тут ни при чем, — оправдываюсь я. — Мне нужен только работающий ящик, больше ничего. Меня бесят сломанные вещи, и дело только в этом». Но совесть не верит.

Наконец Тимур забирает направляющие.

— Жди гостей, — говорит он мне по телефону.

Я злюсь на себя