Кошка из мастерской - Ён Сомин

утро, когда боль от укола колючкой каштана утихла в её правой ладони, она вдруг вскрикнула и вскочила с места. Этот возглас не содержал ни конкретных слов, ни ясных намерений – это было просто «А-А-А!», лишённое смысловой нагрузки. Однако в нём ощущалось напряжение, невыносимая необходимость что-то изменить. На самом деле такие вскрики начали раздаваться ещё с весны. Чонмин вдруг ясно почувствовала, что если продолжит жить как затворница, то никогда не сможет вернуться в общество и умрёт в полном одиночестве. Сотни тысяч вон исчезали в небытии как плата за воздух. Казалось, что каждый месяц с неё брали предоплату за жизнь, и сейчас она ощутила, что пора хоть немного пожить, чтобы деньги не оказались потрачены впустую. Она понимала: если не сделает шаг навстречу переменам, её существование станет лишь бесконечным ожиданием чего-то, что так и не произойдёт.

Возглас отразился эхом от стен её полупустой двухкомнатной квартиры, и она с удивлением осознала, что её голосовые связки впервые за долгое время издали звук. Когда эхо затихло в углах потолка, девушка быстро прополоскала рот, пытаясь избавиться от неприятного привкуса. Забыв о том, что сейчас лето, она надела чёрную рубашку с длинными рукавами и джинсы и вышла из дома.

Августовский солнечный свет озарял мир вокруг с огромной жизненной силой. Чонмин неуверенно шагала под палящими лучами, бьющими ей в затылок. Её тело напрочь забыло, как жить в жару, как будто всё это время находилось в стерилизационной камере и вот только сегодня вырвалось на волю. Пот лил без остановки. Но винить было некого: одежду девушка выбрала сама. Должно быть, она похудела за время сидения дома – одежда свободно висела на её осунувшемся теле, скрывая дрожь в ослабевших ногах. Мышцы, казалось, если раньше и были, сейчас они все куда-то делись.

Её прогулка длилась не более получаса и уже заставляла искать укрытия в кафе. За время прогулки Чонмин попалось на глаза несколько сетевых кофеен с жёлтыми вывесками, но хотелось выпить действительно вкусного кофе, раз уж она смогла вытащить себя из дома. Ей хотелось кофе, который приготовили с душой, а не горькую жижу из фильтра, годящуюся лишь на то, чтобы не дать заснуть прямо за компьютером. Надеясь найти что-то поинтересней, Чонмин свернула в маленький переулок. Её внимание привлекло похожее на кафе заведение без вывески. Передняя стена была застеклена, но из-за того, что пространство было захвачено многочисленными цветочными горшками, внутреннюю часть помещения было совсем не видно. Место выглядело как домик ведьмы из детских европейских сказок. Большую часть горшков занимали грозные кактусы с острыми шипами. Чонмин никогда не видела таких кафе. Она постаралась придать происходящему смысл, сказав себе, что это ещё одно испытание, и шагнула внутрь.

– Здравствуйте, это кафе?..

Слова застряли у неё в горле. Дело в том, что, как только она вошла, в нос ей ударил неожиданно землистый запах. На полках теснилась керамическая посуда всех фасонов и размеров. В глубине комнаты сидели две женщины в заляпанных глиной фартуках: девушка лет двадцати, которая сражалась с глиной за гончарным кругом, и женщина за сорок с рассеянным взглядом, которая, казалось, не замечала ничего вокруг.

– Простите, пожалуйста. Мне показалось, что тут кафе, поэтому я вошла…

Чонмин суетливо извинялась, но женщины не выглядели ни капли смущёнными, что ещё больше обескуражило девушку. Выглядело так, словно они заранее знали о том, что она сюда придёт.

– Такое часто бывает. Снаружи помещение плохо видно, да и вывеска мелковата. К сожалению, здесь гончарная мастерская… Кажется, вам жарко? Вы сильно вспотели. – Старшая женщина, которая, видимо, была хозяйкой мастерской, уверенно заговорила с Чонмин.

– Я вышла прогуляться.

От смущения девушка сцепила руки, украдкой бросив взгляд на свою одежду. К счастью, подтёков пота не было видно.

– На улице жарко, выпейте кофе у нас. Мы, конечно, не профи, но тут есть разный кофе в дрип-пакетах, да и сладости найдутся. – Молодая женщина остановила гончарный круг, встала и отряхнула руки. – Я как раз собиралась выпить кофе.

– Но…

Не слишком ли бесцеремонно предлагать кофе случайному гостю? Или, наоборот, это проявление вежливости? Чонмин была в замешательстве.

– Всё в порядке. Присаживайся.

Девушка ловко пододвинула стул и мило улыбнулась. Её беспричинная улыбка показалась подозрительной, но отторжения не вызывала. Чонмин и сама не заметила, как попала под чары природных оттенков бело-голубой керамики. Удивительно, как нечто твёрдое, созданное человеком, может так ясно передавать природные цвета. Несколько лет назад Чонмин пришлось уступить настоятельной просьбе своей хубэ[2] и принять участие в интервью «Вопросы к работающим выпускницам женского университета ХХ». Тогда на банальный вопрос о том, где она черпает вдохновение для создания текстов, Чонмин ответила так же банально: «В природе». Это не было ложью, она действительно вдохновлялась природой. Особенно морем – синим и безбрежным.

От кофе отказаться Чонмин не смогла. То ли из-за загадочного голубого света, разливающегося по поверхности керамики, то ли из-за того, что полные руки молодой девушки, придвинувшей стул, были такими милыми. Нет, скорее из-за того, что хозяйка мастерской так искренне ей обрадовалась. Ещё минуту назад лицо женщины выглядело отстранённым, как у оставшегося в одиночестве человека, а сейчас оно ожило. Эта перемена смутила и при этом почему-то обрадовала Чонмин. Она как заворожённая села и откинулась на стуле.

– Кофе с сахаром или чёрный?

– Чёрный, будьте добры.

– Ничего, что он будет терпкий? Кофе с кислинкой кончился. У моего кофе – свой секрет, поэтому он получается неописуемо вкусным независимо от того, из каких зёрен его варить. А ещё в следующий раз попробуй сладкий кофе. На самом деле он лучше всего мне удаётся.

В следующий раз? Она что, зовёт снова прийти сюда на кофе? Чонмин вежливо улыбнулась и коротко ответила: «Хорошо». Сидевшая рядом девушка ничего не говорила, и Чонмин это понравилось. Здесь явно было не принято вести светские разговоры из вежливости.

Пот быстро высох под прохладным воздухом из кондиционера. Трёх женщин окутала уютная тишина мастерской. Единственным, кто решил её нарушить, был кофейник, мощно выпустивший пар, как будто напоминая о своём присутствии. Аромат кофе потихоньку смешивался с землистым запахом, висевшим в воздухе, пропитывая воздух мастерской тем самым удивительным сочетанием, которое при всём желании нельзя описать словами. Запах глины и кофе. Чонмин никогда раньше и не представляла, что такой странный «парфюм» придётся ей по вкусу. В первую очередь её охватило ощущение безопасности, перекрывая банальное физическое обоняние и такие понятия, как «сладко», «горько», «противно», несмотря на то что девушка намного чаще доверяла своему носу, чем эмоциям.

– Вот, со льдом, чтобы освежиться.

Одна чашка с горячим кофе, две чашки со льдом. Сервиз, видимо, был ручной работы: его дизайн вторил тому, который так бросился в глаза Чонмин, когда она зашла в мастерскую. Молодая женщина за гончарным кругом пила кофе резкими глотками, как пиво. На первый взгляд казалось, что работать с глиной довольно сложно.

Летний зной выжал из Чонмин всю воду, и шоколадно-коричневая жидкость в шершавой чашке выглядела особенно манящей. Кофе, которым так гордилась хозяйка, оказался без сомнения восхитительным. В его вкусе не было ничего особенного, но в том, как он обволакивал язык, чувствовалась своя прелесть. Его аромат не походил на запах зёрен из сетевых кофеен – после семи лет в известной телекомпании и ночных смен вкус бодрящих напитков крупных брендов был ей знаком как тыльная сторона ладони. Она аккуратно подержала горькую жидкость во рту, стараясь охарактеризовать вкус через знакомые категории, но ничего в голову так и не пришло. Возможно, она просто потеряла сноровку: после увольнения с работы она несколько месяцев прекрасно спала дома и кофе ей был не нужен.

– Вкусно, очень. Можно спросить, что это за сорт?

– Если честно, я сама не знаю. Мне кто-то подарил. Может, это иргачефф?..

Чонмин захотелось разгадать секрет вкуса божественного напитка. Хозяйка мастерской увидела, как Чонмин кивает, и продолжила:

– У нас любой кофе получается вкусным. Думаю, секрет кроется