Алчность - Анита Берг

внизу. Пару часов они летели над ее руслом, затем самолет накренился вправо, и они увидели посреди деревьев небольшую посадочную полосу. На фоне обступившего ее бесконечного леса она казалась такой крошечной, что, когда самолет пошел на спуск, сердца путешественников испуганно замерли. Самолет коснулся земли и побежал по полосе, постепенно замедляя ход; его пассажиров немилосердно трясло. Но, как оказалось, это был еще не конец маршрута, а всего лишь остановка на дозаправку. Вскоре они вновь поднялись в воздух. Несколько часов спустя захватывающая дух процедура посадки на импровизированную взлетно-посадочную полосу посреди девственного леса повторилась.

Их уже дожидался проводник, который мог бы сойти за близнеца слуги Гатри: он был такого маленького роста, что все они, включая Дитера, возвышались над ним, как башни, и с таким же плоским лицом, с темно-карими глазами и широким мясистым носом. Индеец был одет в мешковатые белые брюки и футболку с изображением Мадонны. Ничего не сказав, он своей палкой указал, куда им идти, и они пошли вслед за ним по тропинке, судя по всему лишь недавно прорубленной в 1устых зарослях. Листва была настолько плотной, что путешественники не видели у себя над головой ни клочка неба — лишь ярко-зеленую растительность. Они обратили внимание на необычный, незнакомый им прежде запах сырости, который испускали эти в избытке вырабатывающие кислород леса — легкие Земли. Вокруг шуршали и жужжали бросающиеся от них врассыпную разнообразные мелкие животные. Путешественники держались вместе: зрелище, открывшееся их глазам, было одновременно прекрасным и пугающим. Затем листва слегка поредела, и им стало видно небо. Когда они вышли на крутой берег реки, которую они видели с самолета, солнце уже начало садиться. Его огромный красновато-золотистый шар отражался от поверхности воды, которая была уже не коричневатой, а поблескивала оранжевым и золотым. На берегу гостей поджидали два длинных каноэ. Они расселись, но каноэ не поплыли ни верх, ни вниз по реке — их просто вывезли на середину реки и высадили на песчаном островке.

— Вы спать здесь, — на ломаном английском сказал им проводник — Здесь? — воскликнул Уолт. — Но какого черта?

Мужчина ничего не ответил, только что-то приказал индейцам-гребцам, и те выгрузили с лодок рюкзаки и спальные принадлежности. Затем проводник знаками показал, что им следует вырыть в песке ямы, в которых они и будут спать.

— Ты ведь хороший парень, правда? — с улыбкой сказал ему Уолт, но лицо индейца осталось невозмутимым.

— Мне почему-то кажется, что мы ему не нравимся, — заявил американец своим спутникам.

— И не говори, — согласилась Винтер, впервые за время игры засомневавшись в правильности своего решения сопровождать Уолта. — Как это мило, — принужденно засмеялась она. — Мне много где приходилось ночевать, но никогда — подобно черепахе, в песке на острове посреди реки.

— Возможно, здесь нам будет безопаснее, — предположил Уолт.

— Безопаснее? — Винтер бросила на него быстрый взгляд.

— В джунглях полно всяких ползучих тварей, — усмехнулся Джейми и движениями пальцев показал, как эти твари будут подбираться к ней.

Женщина промолчала.

— Послушай, Винтер, здесь ведь только песок, — поспешил успокоить ее Джейми, поняв, что сказал лишнее: похоже, она действительно напугалась.

— А как насчет аллигаторов? — простосердечно проговорил Дитер.

— Аллигаторов? — переспросила Винтер. — Что-то мне здесь не нравится…

— Эй, ты, — обратился Уолт к проводнику тоном, который обычно заставлял людей беспрекословно выполнять его указания. — Как насчет аллигаторов? — медленно, словно разговаривая с ребенком, спросил он.

Проводник похлопал рукой по винтовке, висевшей у него на плече.

— Я сторожить, — ответил он.

Разожгли костер, и проводник стал готовить своим гостям ужин. Никто из них не имел ни малейшего представления, что за блюда у них сегодня в меню, и индеец объяснил, что подаст подстреленную им лично дикую утку с рисом и бобы, посыпанные фариньей — как он сообщил, это была мука грубого помола, получаемая из корней маниоки. Уолт знал, что это растение употребляется в пищу, поэтому успокоил своих занервничавших спутников. К их удивлению, ужин доставил им немало удовольствия. Ощущая приятную тяжесть в желудке, они немного поболтали, а потом стали готовиться к ночевке: они очутились в местах, где практически не бывает сумерек и ночь сменяет день почти мгновенно. Быстро похолодало, и путешественники закутались в спальные мешки. Чтобы защититься от москитов, они накрыли лица марлей: здешние места буквально кишели летающими кровопийцами, а средства от насекомых, похоже, ни капельки не помогали. Никто из них не ожидал, что может быстро уснуть в таких условиях, и тем не менее звуки, доносившиеся из первобытного леса, скорее баюкали, чем тревожили их. Прошло лишь несколько минут, и над маленьким лагерем воцарилась тишина.

6

Утром их разбудил поднятый обезьянами гам: животные заявляли на джунгли свои территориальные права. Солнце взошло так же быстро, как и закатилось. Завтрак состоял из остатков ужина. Путешественники пришли к выводу, что по утрам желудок переваривает холодную утятину, рис и бобы намного хуже, чем вечером. Когда спальные мешки были скатаны, а кастрюли вычищены, они сели в каноэ и поплыли вниз по реке, на север.

Первобытные лодки скользили по прозрачной воде часа два. Над высокими берегами нависали густые джунгли, и создавалось впечатление, что лес в любую минуту может обвалиться и поглотить реку. Показалась какая-то деревня. Построенные из листьев лачуги прижимались к берегам реки так же плотно, как и деревья. Когда каноэ проплывали мимо, все население деревеньки высыпало на берег, что-то крича, смеясь и возбужденно размахивая руками.

Лес не затихал ни на секунду: подавали голос какие-то животные, кричали птицы, постоянно шелестела сама растительность. Вряд ли нашелся бы человек, решивший назвать это место спокойным и мирным. За каждым поворотом их поджидали новые диковинки: то важно вышагивали похожие на духовных особ большие белые аисты со склоненными черными головами, то с берега соскальзывали в воду аллигаторы, то в чаще мелькал олень….. А диких уток было просто не счесть.

— Эти места — настоящий рай для животных, — заметила Винтер, опустив в воду пальцы.

— На твоем месте я бы этого не делал, — улыбнулся ей Уолт. — Не забывай об аллигаторах и пираньях.

Винтер резко выдернула руку из реки:

— О, Боже, как я могла забыть? Вот дура!

Все рассмеялись — за исключением Дитера, который всю поездку молчал, погруженный в свои мысли.

Впереди показалась небольшая дощатая пристань, и каноэ повернули к ней. На берегу в молчании стояла кучка туземцев, они жались друг к другу словно чего-то боялись. Прибывшим помогли выбраться из лодки на пристань, причем сделано это было не слишком вежливо.

— Погодите! — воскликнул Уолт,