Без любви не считается - Алекс Хилл

Марк кивает и опускает взгляд. Смиренно ждет, когда я начну отчитывать его за молчание? Какая прелесть.

– Спасибо, что поддержал ее.

– Что? – удивленно переспрашивает он.

– Что? – дразнюсь я. – Думал, я тебе скандал устрою? Почему ты не спал с моей подругой?! Ты офигел?! А ну быстро все исправляй! Член в руки, и наверстывать упущенное!

– Нет, но…

– Марк, вот только меня за идиотку держать не надо, ладно? Ты не рассказал, потому что она тебя попросила, и правильно сделал. Лезть в чужие проблемы чревато… – Смотрю на красную каплю, впитавшуюся в светлую вафельную ткань полотенца, и снова прижимаю его к губам.

– Себе это почаще повторяй, – хмуро говорит он.

– Да, пора снова начать. Я этим займусь.

– Ты сама как?

– Устала.

Марк медлит всего несколько мгновений и тянется к моему лицу. Отводит руку с полотенцем, его губы нежно касаются правого и неповрежденного уголка моих, и я слышу нежный хрипловатый шепот:

– Привет.

– Привет, – отвечаю я, зажмурившись от нестерпимого жжения вокруг сердца. Ничего, это ненадолго.

Пара дней пролетает почти незаметно, приближая время события, ради которого я прилетела, но оно перечеркивается твердой рукой Дарины. Она принимает решение уехать из города на время в дом дедушки и бабушки, и я всецело поддерживаю ее вместе с психологом, сеансы с которым они переводят в онлайн-режим. Ее ждет горная река, свежий воздух и самое главное – никаких напоминаний о болезненном эпизоде.

Дарина сжимает ручку чемодана, позади нее очередь на проход в зал ожидания посадки на самолет, а в глазах снова слезы. Улыбаюсь, качая головой, и крепко обнимаю ее, устраивая подбородок на плече.

– Ну все. Не рви мне сердце. Я уже устала рыдать.

– И я тоже, но… Ди, я буду очень скучать.

– Ты себе столько работы нагребла, что некогда будет.

Дарина отстраняется, а я поглаживаю ее по предплечью. Все-таки хорошо, что в отношениях с Пашей она не перелезла на его шею целиком и полностью, а оставила себе несколько крупных проектов. Менеджеры социальных сетей скоро захватят мир.

– Ну, я пошла, – говорит Дарина.

– Напиши, как приземлишься, – киваю я, отступая.

На прощание еще разок лучисто улыбаюсь подруге, прежде чем она скрывается в толпе, и разворачиваюсь, тяжело вздыхая. Вот и погуляла на свадьбе. Веселья полные штаны. Но есть и плюсы – не пришлось слушать глупые тосты и объяснять старшему поколению, почему я не горю желанием ловить букет невесты. Останавливаюсь рядом с табло, рейсы сменяют друг друга, отсчитывая время встреч и разлук. Люди вокруг суетливо носятся, и я легонько встряхиваю волосами, неторопливо шагая против толпы.

Дом укрыт сумерками, горят уличные фонари. Ставлю машину брата на сигнализацию, припарковав ее во дворе рядом с автомобилем Марка, и поднимаюсь на крыльцо. Открываю дверь и вхожу в светлый холл, сбрасываю кроссовки с ног и направляюсь на кухню, заметив включенный свет за стеклянным полотном.

– Как прошло? – спрашивает Дима, сидящий за столом с телефоном в руках.

– Мокро, – отвечаю я и достаю из холодильника бутылку минеральной воды, ненадолго задерживая взгляд на молоке, занимающем всю верхнюю полку.

Сажусь напротив брата, и он откладывает мобильный в сторону. Сохраняем окутывающее молчание несколько минут, ощущая поддержку друг в друге даже без слов. События последних недель всех нас пропустили через мясорубку, но мы выжили, а значит, восстановимся и еще зажжем. Дима потихоньку очищается от яда, которым травила его Соня, приходит в себя и возвращает равновесие. После ее отъезда в доме стало гораздо спокойнее. Парни занимаются музыкой, готовятся к большой премии, куда пригласили Колю, и просто живут своей жизнью. Никаких интриг, встрясок, переживаний. Игр и правил, навязанных кем-то.

– Ди, когда…

– Где Марк? – перебиваю я.

– Угадай, – ухмыляется Дима.

– Он там один?

– Коля выбил себе еще один выходной. Рома и Вова уехали пару часов назад.

– А у тебя какие планы на субботу?

– Рефлексировать.

– С Русланой увидеться не хочешь?

Дима толкает пальцем телефон, его лицо озаряет светлая грусть.

– Знаешь, как говорят, младшенькая, – кривляется он. – В одну реку дважды не войти.

– Она тебя отшила?

– Да.

– Мне жаль.

– Не стоит. Я ее понимаю, столько времени прошло. Может, все и к лучшему. Мне больше не хочется никого спасать. Пора пересмотреть приоритеты и разобраться в себе.

– Одобряю, – улыбаюсь я, вставая из-за стола. – Не входи в студию пару часов. А лучше вообще сегодня не входи.

– Ладно. Только приберите за собой. Не хочу потом сесть на стул и услышать пищащее – папа.

– Фу! – смеюсь я. – Ну ты и идиот.

– Я прокачиваю чувство юмора. Говорят, девушки любят веселых.

– Шутки должны быть забавными, а не мерзкими.

– То есть нельзя шутить про говно?

– Если найдешь ту, которая оценит, – женись на ней не раздумывая.

– На свадьбу приедешь?

– Обязательно, – подмигиваю я и выхожу из кухни.

Спускаюсь в студию, медленно переставляя ноги по ступеням. Это место все еще действует на меня пьяняще. Казалось бы, прошла всего пара недель с нашего первого поцелуя с Марком и объявления войны, но по ощущениям все это длилось гораздо дольше. Слишком много всего, слишком стремительно менялись события и их эмоциональный окрас. Плыть по течению удобно, но это не значит, что оно донесет тебя туда, куда действительно нужно.

Закрываю за собой дверь, Рождественский в наушниках сидит за компьютером. Мягкий свет ламп проявляет четкость его татуировок, а ловкие пальцы летают по кнопкам клавиатуры. Наблюдаю несколько секунд, собираясь с мыслями, и, наконец, подхожу ближе. Провожу ладонями по напряженным плечам, и Марк прижимается щекой к моей руке, заканчивая набирать текст. Легкий жест доверия разбегается по коже трепетными мурашками. Не думала, что это будет так тяжело.

Марк разворачивается и с легкостью усаживает меня к себе на колени. Стягиваю с него наушники и получаю тягучий, как горячий шоколад, поцелуй, от которого учащается дыхание и немеют ступни.

– Ты уже вернулась? – мурчит он, поглаживая мою шею.

– А ты еще не закончил?

– Да я так… текст гоняю. От Коли никакого толку.

– О чем трек?

– О несчастной любви, – высокопарно заявляет Марк, закатывая глаза.

– Даже так? Можно взглянуть?

– Не-е-е-т, – качает он головой и быстро сворачивает вкладку на экране, дотянувшись до компьютерной мыши. – Еще сыровато.

– Трудно писать о том, чего не понимаешь…

– Потеря всегда потеря. Все проживают ее по-разному, но болит-то у всех одинаково.

Обнимаю Марка за шею, пристально глядя в глаза. Слов нет. Все и так понятно. Многие моменты уже были оговорены, рассуждения озвучены, проблемы решены. А обещания… обещания придется сдержать.

– Могу я кое о чем тебя попросить? – спрашивает Марк.

– Попробуй.

– Я тут вчера слышал, как ты говорила по телефону. Это ведь был финский? Я