Как это было - Ирина Илиади

работу. Она познакомилась с моими коллегами и посмотрела мой кабинет.

— Какие приятные люди тебя окружают! Я вижу, что тебе здесь интересно! Как бы я хотела поприсутствовать у тебя на концерте.

— Буквально через 10 дней будет наш профессиональный праздник — День Железнодорожника. Ты не должна уезжать до этого дня. Наш праздничный вечер будет даже раньше — 2 августа в пятницу… Или тебе тоже так плохо у нас?

— Ну что ты? Нет! Вы с Сашей стараетесь! Но я что, в таких условиях что ли не жила? Меня этим не напугать.

Я засмеялась.

В кабинет заглянула Вера:

— А там троллейбусы запустили. До вокзала правда. Вам же куда-то было надо?

— Спасибо, Верунь!

Мама решила все-таки съездить на вокзал. Повторного концерта дочери она не хотела. Да и боялась, что это отразиться на моем здоровье. Но мы с ней уговорились, что раньше 4 августа она билеты не возьмет.

Она вернулась с вокзальных касс к концу моего рабочего дня. Билеты удалось поменять только на 10 число. Раньше не было. Я обрадовалась! Еще больше двух недель!

Домой мы вернулись вместе. Дождь закончился еще в обед. Солнце, которое вышло буквально через час после этого, нещадно палило и от мокрой земли поднималось испарение.

Сестра уже отошла к этому времени. Приготовила ужин. Нарвала редиски и всю положенную к нему зелень для салата на моем огородике и встретила нас улыбаясь, как-будто ничего не произошло. Абсолютно спокойно приняла то, что завтра они не уезжают. И послезавтра тоже.

— Ну ничего! Можно было никуда и не ездить! Уже солнце вовсю!

Вот так у этих истериков и есть.

Разница с сестрой была 4 года. Характер у нее был вспыльчивый и она часто провоцировала конфликты. Я относилась всегда к ним как к экзамену — на выдержку, на умение удержать внутренний баланс.

Моя сила всегда была в спокойствии, для меня было главным не позволять ей втягивать меня в распри, я должна была оставаться всегда на светлой стороне, сохранив себя.

Мама очень удивлялась моим огородным успехам:

— Ты же никогда этим не занималась! А теперь у тебя все здесь есть! И даже огуречки в тепличке! Молодеееец…

— Молодцы! Саша вскапывает, я сажаю. Мы все вместе делаем! Я бы не смогла столько перекопать земли. Зато все свое. И капуста и зелень и морковка с огуречками.

Я не могу сказать почему, но мне доставляло большое удовольствие выращивать все на своем участке. И я прекрасно понимаю одного римского императора, который оставил трон. И когда его стали уговаривать вернуться к власти, то он сказал: «Видели бы вы, какую капусту мне удалось вырастить в своём саду! Тогда бы не стали приставать ко мне со своим предложением!».

Марина была равнодушна к моим огородным успехам, но зато нашла интерес в библиотеке нашего клуба. Она оканчивала последний курс института филологического и ей нужно было готовиться к финальным экзаменам. В нашей библиотеке она взяла очень удобный краткий философский словарь и еще несколько необходимых книг. Сидела и конспектировала.

Мой главный день был 2 августа — День Железнодорожника. Я к нему с волнением готовилась и сшила себе новый наряд, который прекрасно скрыл мое интересное шестимесячное положение.

Моя мама была моим главным гостем на этом праздничном вечере. Директриса с уважением ее приняла и усадила за наш стол так, чтобы ей было видно все действо.

Когда я училась в музыкальной школе, я не хотела, чтобы мама приходила на концерты, в которых я участвовала. Я почему-то боялась, что ошибусь и мне будет перед ней стыдно. Но здесь, в Чите, что бы я не делала, я все время мысленно вела с ней диалог. И думала — как бы она оценила это или другое. Она была для меня главным ценителем.

Выходя к публике в этот вечер, я почему-то не испытывала волнения. Я была очень хорошо подготовлена, составила программу из лучших номеров нашей худ. самодеятельности и было одно желание, чтобы мама получила удовольствие от увиденного.

Мне все удалось. Общаясь с залом с микрофоном в руках, и при выступлении артистов, я все время держала маму в поле зрения — хотелось видеть ее реакцию. Мои коллеги, это все уже видели и с удовольствием ели и потихонечку выпивали — народ праздновал. А моя мама весь концерт просмотрела на одном дыхании, слушала каждое мое слово и не притронулась к еде. Она была вся поглощена праздничным действом.

Когда завершилась поздравительно-концертная часть, я пригласила желающих на танцпол, что все с радостью и сделали. Наш народ два раза просить не надо было, а сама пошла и села рядом с мамой.

Она просто сияла! Чуть прижав меня к себе, она сказала:

— Доченька! Как же я горжусь тобой! Я получила огромное удовольствие от концерта. Какие молодцы все артисты! Так красиво пели, танцевали. А ты — настоящая ведущая! Ты даже не представляешь, как тебе это все идет! Ты на своем месте.

Прошло 30 лет. И до сих пор, при воспоминании об этом, возникает невероятно теплое ощущение от маминых сияющих глаз и слов. Я очень счастлива, что она видела мою работу…

Все последующие дни пребывания моих гостей в Чите прошли без эксцессов. Все были всем довольны. Мы съездили на озеро, возили всех в лес. Мама несколько раз еще возвращалась к разговору о праздничном вечере и очень сожалела, что пошла на поводу у старшей дочери и поменяла билеты. Пусть бы хоть 5 дней да еще побыли вместе.

Я попросила никому не рассказывать в Ташкенте о моем секрете. Папе особенно. Он очень эмоциональный и будет волноваться. А как все произойдет, Саша позвонит и расскажет. Все будет хорошо.

Гости уехали. В душе образовалась пустота. Так было хорошо, когда была мама рядом. Оля спрашивала:

— Ну почему бабуля моя уехала? Она что ли меня не любит?

Я понимала, что как бы мама не говорила, что ей здесь все понравилось, они с папой к нам не переедут. И что эта боль разлуки все время будет жить со мной.

А 19 августа страну вспучило. Я пришла на работу, а там консилиум. В стране Путч! Власть захватили ГКЧПисты, их цель была сохранить Советский Союз путем остановки либеральных реформ Михаила Горбачева и введения жесткой централизованной власти.

Объявление по радио прозвучало в 6 утра, а в 6.30 новость зачитали по телевизору. И после этого началась бесконечная трансляция балета "Лебединое озеро".

В клубе все бурно это обсуждали. Директор радостно