Попаданцы - Виктор Малютин

делают в Скандинавии и на Фарерских островах. Две недели не прошли даром, и я обложил свой «дом» дёрном, вот теперь стало по-настоящему тепло и надёжно, трава проросла, скрепив корнями мой зелёный холм.

А я занялся постройкой коптильни, а потом стал свидетелем охоты волков на оленя. Как он не отбивался, как не бегал, но волки повисли на нём и в итоге загрызли. Вы видели идиота? Если нет, то вот он я. Вложив своё копьё в атлатль, я метнул его и поразил одного хищника. Спасло меня только наличие ещё двух копий, одно из которых я метнул в заметивших меня волков. Последнее вовремя не стал использовать, поскольку пришлось отбиваться от серых разбойников.

К этому времени я стал намного сильнее и проворнее, дикая жизнь не прошла даром. Отбивался, как мог, убил почти всех, но один обошёл сзади и прыгнул мне на спину. Тут бы мне и конец, но неожиданно сзади раздался топот, и волка пробило большое копьё подъехавшего всадника.

Я уже стоял на коленях и тяжело дышал, но поднялся и посмотрел на спасителя. Старый знакомый, он тогда забрал котомку монаха, только сейчас он почему-то один.

— А ты опять едва не погиб, — улыбнулся он.

— Благодарю он всей души, — едва смог выговорить я.

— Это тебя надо благодарить, ты тогда спас очень ценное сообщение, — я сделал вид, что удивлён. — мы вовремя предприняли меры и избежали большой войны.

Вот так, я оказывается помог этим людям, только кто они и где я?

— Король поручил мне наградить тебя, передав во владение эти земли, все крестьяне отныне будут платить тебе налог и снабжать продуктами.

— А тут есть крестьяне? — удивлению моему не было предела.

— Возле болота стоит деревня, можем поехать туда, и я представлю тебя твоим крестьянам.

— Только вот ехать мне не на чем, у меня лошади нет.

— Это не близко, доберёмся только к вечеру. Придётся ночевать в крестьянской хижине на соломе.

Ох, как он меня «расстроил», крестьянская хижина явно лучше моего «дома», но вначале пришлось собрать моё оружие и не пропадать же оленю.

— Придётся ночевать у тебя, так мы не успеем до ночи.

— Тогда давай и с волков снимем шкуры, чего добру пропадать.

Мой нож удобен именно для этого, так что со шкурами волки расстались довольно быстро. А вот «дом» произвёл впечатление на гостя.

— Это тут проживает новый феодал? — его разобрал дикий хохот.

Но внутри у меня довольно тепло и уютно, только стоять в полный рост не получается. Лошадь мы привязали к дереву, и она жевала овёс из торбы, отдыхая от перехода. Поужинав олениной, мы беседовали у огня.

— Ты так и остался здесь, помнится, ты говорил, что путешествуешь, — напомнил гость.

Хорошая у него память, не забыл. Впрочем, что мне это изменит, мне всё равно некуда идти. Точнее, идти я могу куда угодно, но какой в этом смысл?

— Решил пока остаться здесь, осмотреться, — соврал я. — Только теперь всё изменилось, как я понимаю.

— Да, теперь ты феодал и у тебя есть свой феод, так повелел король, — кивнул он. — Придётся тебе строить дом, если твои крестьяне смогут заплатить за его строительство.

— Что-нибудь придумаю, — заметил я, ещё не представляя, что вообще можно придумать.

— У тебя необычное оружие, — кивнул он на атлатль.

— Оно древнее лука, но может бить ничуть не хуже, надо только научиться.

— Любым оружием надо уметь пользоваться, копьё можно освоить за месяц, а для меча требуются годы.

— У меня нет меча и я никогда не держал его в руках, — честно сознался я.

— Не беда, топор, булава, наш король предпочитает сражаться топором. Тебе нужны доспехи и конь, но это постепенно, лишь бы крестьяне исправно платили налоги. Кстати об именах, как представить тебя крестьянам?

— Юрий.

— Не годится, это римское имя.

— Тогда Георгий.

— Уже лучше, а из какого ты рода?

— Власов, — чего мне скрывать свою фамилию.

— Барон Георг Власофф? Вполне звучит! — оценил мой гость. — я герцог Нюрнбергский, Ральф.

— А почему ты один?

— Отослал всех, тут довольно спокойно, справлюсь и сам. Порой и король ездит сам.

— Скажи мне, — я вспомнил о монетах, — что можно купить у вас на эти монеты?

Я достал всё своё «богатство», которое нашёл у разбойников.

— Коня не купишь, разве что больную клячу, а вот вола можно вполне, даже немного останется.

Поговорив и поужинав олениной, мы улеглись спать. Задние ноги коптились в коптильне, которую я, наконец, построил. Сон снился странный, как будто я еду верхом на воле, а люди приветствуют меня радостными возгласами. Прервался сон ржанием коня резко подскочив я увидел герцога, уже выбиравшегося наружу.

— Стой подлец! — закричал он и я прихватил своё оружие, выбираясь из своего «дома».

Вор оседлал коня и гнал его прочь. Умное животное сопротивлялось, но вынуждено было бежать, подгоняемое шпорами. Бежать за ним не было смысла, ведь конь устал сопротивляться и вскоре побежит во весь опор. Так и потерял бы герцог своего коня, но я вложил копьё, и метнул его, как только конь поскакал прямо. Скажу вам, что это не стрела, а летит мощно. Масса добавляет поражающей силы, попав в спину, копьё убило вора на месте. Тот рухнул на землю, а верный конь остановился и вернулся к хозяину.

— Ты спас моего коня, теперь я твой должник, — заявил обрадованный герцог.

Труп вора я тоже обыскал, но нашёл только довольно простой кинжал и несколько серебряных монет. Зато шпоры оказались достаточно изысканными, видно украл или снял с тела знатного феодала.

— Это твои трофеи и всё, что ты добудешь на твоей земле, это твои трофеи, — пояснил он мне. — Ты должен будешь принести мне клятву верности, но лучше при крестьянах.

А что мне оставалось, теперь я хоть голодать не буду, может, построю хороший дом, а там видно будет. По дороге герцог рассказал мне, сколько можно брать с крестьян, чтобы и они не умерли с голоду, и я мог достойно выглядеть. Бароном мне быть ещё не доводилось, поэтому некоторое волнение вполне объяснимо. Наконец, лес закончился, и я увидел свою деревню.

Оптимизм мой исчез мгновенно, жалкие халупы, в которых жить зимой невозможно, Крошечные поля с убогими растениями, им самим бы с голоду не умереть. Но нас встретили с дарами, явно вытащили последнее из закромов. Герцог представил меня и люди изобразили фальшивую радость на лицах. Я принёс клятву вассальной верности, и герцог отбыл после трапезы, организованной моими крестьянами.

— Что-то поля у вас не богатые, — заметил я крестьянам.

— Земля бедная,