Код Марвел: Сын Криптона - Валерий Sagex

сиденья. Затем развернул его, уселся верхом и, ухмыльнувшись, закинул ноги на край стола. Этот мелкий вызывающий жест вызвал на лице Верусы такую вспышку негодования, что я невольно почувствовал, как внутри меня шевелится самодовольное чувство превосходства.

— Вы не ждали, а мы приперлись, — с показным дружелюбием обратился я к Верусе, театрально разводя руками. —  Знаете, было слегка обидно, когда меня не позвали на эти замечательные переговоры. Ведь мы, охотники, по вашей же логике, вроде бы одна большая “семья”, не так ли? А нас с Дианой всю ночь продержали в заточении, ни воды, ни покушать… даже не поинтересовались, как мы там.

Веруса слушала меня, напряжённо сжав губы, а её глаза метали молнии, точно она пыталась прожечь во мне дыру взглядом. Но при этом она уже не была в состоянии скрыть, как сердце колотится у неё в груди. Рядом с ней хмуро замерла Эльза, скрестив руки на груди и бросая то на меня, то на Верусу оценивающие, недовольные взгляды. Джек и Диана, напротив, всё ещё сидели, тесно придвинувшись друг к другу, и казались немного ошеломлены моим эффектным вторжением.

— Ты… — начала было Веруса, но осеклась, словно собиралась сказать что-то уничижающее, а вместо этого лишь зло прищурилась.

Я показательно вздохнул, изобразив на лице покаянный вид.

— Простите, дорогая глава, если увлёкся и испортил вам декорации для приёмов, — сказал я с издёвкой, кивнув на поверженных охотников, которых она выставила по всему залу, готовясь к «теплой встрече». —  Зато теперь, когда вся эта массовка спит, мы наконец сможем поговорить на чистоту. Не кажется ли тебе, что это уже давно пора сделать?

Последние слова я произнёс тише, и в голосе зазвучала стальная нотка — предупреждение, что я больше не потерплю её ухмылок и подковырок. Воздух, между нами, будто загустел, наполняясь невидимыми искрами напряжения.

Рядом на сиденье слегка зашевелилась Диана, рассеянно моргнув. Я бросил взгляд на девушку и уловил на её лице слабый намёк на улыбку, будто она немного успокоилась, увидев, что я всё же вмешался. Джек же, сидевший рядом, смотрел на меня и Верусу со смесью удивления. Однако прежде, чем он успел что-либо сказать, его дыхание вдруг стало рваным, судорожным, а руки, лежавшие на столе, резко напряглись.

— Джек? — нахмурившись, спросил я.

Тот судорожно втянул воздух, словно ему внезапно стало не хватать кислорода. Мгновение — и он дёрнулся, захрипев. Лоб его покрылся потом, глаза начали закатываться. Диана ахнула и вскочила со стула:

— Папа! — её голос прозвучал жалобно и испуганно. Она бросилась к нему, обхватив отца за плечи. Тот ещё раз конвульсивно дёрнулся, опрокидываясь назад вместе со стулом, и тяжело рухнул на пол.

— Что с ним?! — воскликнул я, непонимающе глядя на это внезапное ухудшение.

Диана встряхнула отца, пытаясь привести его в чувство, но Джек лишь сипло пытался выдавить из себя хоть слово. Его спина выгнулась от непереносимой боли, а тело залихорадило в отчаянных судорогах.

— Не знаю! — простонала Диана, глядя то на меня, то на Эльзу, то на Верусу. У неё самой в глазах была такая паника, что казалось, вот-вот расплачется. —  Помогите!

Эльза тоже соскочила со своего места и метнулась к Джеку, словно пытаясь понять, чем облегчить его состояние. Веруса лишь криво улыбалась, словно всё происходящее было для неё досадной, но не слишком неожиданной помехой.

— Да помогите же! — уже закричала Диана, в отчаянии прижимая руки к груди отца. —  Вызовите скорую!

Я же в этом момент своим зрением осматривал Джека Рассела и что я видел мне было не понятно. На левом плече Джека было что-то странное: сквозь ткань свитера пробивался мерцающий красный свет, будто спрятанный внутри осколок разгорающегося угля. И что самое удивительное — я отчётливо ощутил, что этот свет пытается каким-то образом связаться со мной, дозваться до моего сознания.

Подойдя к Джеку, я, не раздумывая разорвал ткань на его груди, чтобы рассмотреть всё вблизи. Эльза, занявшая место рядом, едва сдержала оханье, когда увидела мерцающий алый отблеск, исходящий прямо из-под кожи охотника.

— Это Кровавый камень, — в её голосе прозвучал неподдельный шок. —  И, похоже, он… взаимодействует с чем-то. Как будто пытается выбраться наружу.

— Это плохо? — спросил я негромко, пытаясь не выдать растущего беспокойства.

— Понятия не имею. Так не должно быть, — замешкалась она, нахмурившись и беспомощно покачав головой.

Время для меня словно приостановилось. Мозг мгновенно включился на полную мощность, выстраивая возможные сценарии. В считаные доли секунды я успел сопоставить разрозненные факты и сделать вывод: камень покидал тело Джека Рассела. Он будто нашёл «новое пристанище» и теперь хотел перебраться к тому, кто, с его точки зрения, был более подходящим носителем. А мое приближение явно послужило триггером.

— Ну что ж, проверим… — пробормотал я себе под нос.

Я осторожно прижал ладонь к пульсирующему месту на теле Джека. В тот же миг он в муке закричал, выгибаясь дугой. Кожа его побледнела, из-под сведённых зубов вырвался хрип. Я на мгновение растерялся, но не убрал руку — чувствовал, что, если сейчас отдёрну её, может случиться непоправимое.

Внезапно всё закончилось так же резко, как началось: Джек безвольно обмяк и потерял сознание, тяжело выдохнув. Его грудь, вздымалась с трудом, но продолжала ровное движение, означавшее, что он жив.

А в моей ладони неровно мерцал осколок камня — багрово-красного цвета, словно в нём билась крошечная кровавая искра.

— Кровавый камень… — раздался хриплый шёпот Верусы. В её глазах вспыхнул восторг, граничащий с безумием. —  Отдай его мне, мальчишка. Забирай после этого всё это шерстяное семейство — клянусь, я их не трону и оставлю в покое. Пусть и дальше на луну воют. Только верни мне то, что принадлежит Бладстоунам по праву.

Но я не слушал её. Взгляд мой был прикован к камню, и я чувствовал, как от него исходит странная магнетическая сила — словно он шептал мне обещания, манил и звал, обещая могущество и защиту. Ладонь у меня вдруг запекло, возникло ощущение, будто под кожей разливается пульсирующее тепло. Я совсем потерялся в этом шквале чувств, почти физически слыша зов камня, который стремился стать частью меня. Он не мог самопроизвольно проникнуть в моё тело — мешало моё «защитное поле», а без моего согласия он, видимо, ничего предпринять не мог.

Диана и Эльза стояли рядом, не находя слов, и с тревогой следили за происходящим. Я же застыл, будто статуя, не в силах решить, как поступить. С одной стороны, было ясно, что это могущество опасно, да и сам камень источал что-то первобытное, дикое. Но в