Ближний круг госпожи Тань - Лиза Си

После долгой паузы она добавляет:

– Если бы я могла избавиться от них, я бы это сделала. Надеюсь, я протяну еще несколько месяцев.

Дедушка закрывает лицо руками. Я пытаюсь осознать эту новость, но безуспешно. Получается, бабушка была тяжело больна, когда помогала мне в Павильоне отшельника. Знала, что ее время на исходе. Может быть, именно потому она и приехала. Я пытаюсь заставить бабушку рассказать мне больше о своей болезни – какие травы она принимала, какие предложения по лечению были у дедушки, – но она отмахивается от меня, заявляя:

– Теперь уже поздно!

Эти слова бабушки противоречат заявлению, что у нее впереди еще осталось несколько месяцев. Я погружаюсь в себя, пытаясь отыскать способы облегчить ее состояние. Мною движет одна мысль: когда я была маленькой девочкой, я не сумела спасти свою мать и теперь не в силах вылечить бабушку, но могу облегчить ее путь в Загробный мир. Мы с дедушкой работаем вместе, просматривая записи, пытаясь найти ингредиенты, которые притупят ее боль и успокоят ци. Мы с госпожой Чжао по очереди поим бабушку с ложечки лечебным чаем.

На третий вечер бабушка просит меня прийти к ней после того, как госпожа Чжао выпроводит дедушку из комнаты, чтобы он мог немного поспать.

– Ци конечна, как запас масла в лампе, – произносит она слабым голосом. – Смерть – болезнь, которую никто не в силах излечить.

Ее слова обнажают истинное положение вещей.

– Тебе грустно, – продолжает она. – Я понимаю. Но…

Она закрывает глаза, ища силы, затем цитирует:

– Невозможно изменить судьбу, нам дано лишь отведенное время, ибо даже лучший праздник должен закончиться, и гости уйдут.

– Бабушка…

Она тяжело вздыхает.

– Я хочу, чтобы ты забрала мои книги и медицинские принадлежности. Особенно позаботься о «Глубинных рецептах».

Она шлепает ладонью по кровати – этот жест приобретает еще большую важность, потому что требует усилий.

– Как ты помнишь, это последний экземпляр. Изучи мои записи, в которых содержатся мои лучшие методы лечения…

– Бабушка, пожалуйста. Позволь нам провести больше времени вместе…

Она качает головой.

– Я бы хотела, но смерть близка.

Мои глаза говорят мне, что она права, хотя сердце с трудом принимает это. Я предлагаю позвать дедушку.

– Нет, – говорит она, хватая меня за руку и удерживая ее с удивительной силой. – Только женщины…

Прежде чем я успеваю возразить, бабушка продолжает:

– Если ты с пониманием выучишь мои рецепты, так, как делала это в детстве, я умру довольной.

И она рассказывает мне об одной своей тетради, где описаны ее самые значимые врачебные успехи.

– Храни ее в надежном месте.

Я склоняю голову и обещаю выполнить просьбу бабушки. Через несколько минут возвращается госпожа Чжао. Она придвигает стул, устраивается рядом со мной, и мы сидим в тишине. Отец отсутствовал в последние часы жизни Досточтимой госпожи, как и дедушка сейчас, и это заставляет меня задуматься, не является ли предсмертное бдение чем‑то обязательным для нас, женщин. Я бы не хотела, чтобы Маожэнь наблюдал за моими последними судорожными вздохами и тем, как моя душа покидает тело.

Я видела много смертей, но в последние часы жизни ужасная маска боли исчезает с лица бабушки, а щеки ее становятся золотистыми, словно она светится изнутри. Ее дыхание замедляется, но оно не затруднено. Бабушка не выглядит испуганной. Она прижимает мою руку к своему сердцу, и даже в последние минуты я чувствую ее силу. А потом она покидает нас.

Госпожа Чжао выходит во двор, чтобы сообщить о смерти хозяйки ее верной служанке, Туши. Сразу же по всей усадьбе разносятся рыдания. Госпожа Чжао приводит дедушку. Он стоит рядом с кроватью и смотрит на свою жену, и слезы стекают по его морщинистому лицу. Я удаляюсь, чтобы переодеться в траурные одежды из самого грубого льна.

Госпожа Чжао и Тушь помогают мне обмыть тело бабушки и облачить ее в погребальные одежды. На следующий день дедушка встречается с геомантом, который выбирает дату и место для погребения бабушки. Мой брат находится в столице – усердно занимается перед императорскими экзаменами, а вот отец выкраивает время и приезжает в Уси, чтобы принять участие в похоронных обрядах матери. Он берет с собой Досточтимую госпожу, которая прекрасно справляется со своими обязанностями с помощью госпожи Чжао. Я и не думала, что увижу отца снова, тем более так скоро. Он обнимает меня, когда я оплакиваю потерю.

В день похорон бабушки из Благоуханной услады прибывает целая делегация: господин Ян, госпожа Ко, мой муж, его дяди и две мои старшие дочери. Приходят, чтобы почтить бабушку и сделать подношения, сотни людей, которых она лечила на протяжении многих лет. Я вижу повитуху Ши, Мэйлин и ее мужа. Каждый скорбящий одет в одежду того или иного оттенка белого [45] – как осенняя луна, снег, мел или материнское молоко, – все в пределах спектра, ассоциирующегося со смертью и тяжелой утратой. Я падаю на землю и рыдаю, когда бабушку кладут в малый гроб, который затем устанавливают в больший гроб из самого дорогого дерева. Скорбящие сжигают бумажные деньги, чтобы откупиться от демонов, которые попытаются помешать бабушкиному путешествию в Загробный мир, и еще больше денег – на необходимые вещи для ее новой обители. В течение следующих сорока девяти дней я делаю подношения перед табличкой, в которой сосредоточен дух бабушки, чтобы она не голодала и не испытывала жажды. Но сама я почти не ем и не пью. У меня болит голова, и я очень устала.

А потом наступает пора возвращаться в дом мужа. Я беру с собой бабушкины книги и тетради, а также инструменты и посуду, с помощью которых она готовила отвары и чаи, делала припарки и мази. Рабочие сооружают дополнительные полки в моей комнате, а свекровь присылает шкафы из розового дерева для хранения наследства. Бабушкину тетрадь я прячу за панелью своей кровати.

Кроме этого меня ни на что не хватает.

Нужно открыть каждую книгу, которую оставила бабушка. Изучить содержимое каждого флакона и банки. Нужно начать заучивать бабушкины рецепты. Но я парализована горем и усталостью. Головная боль ослепляет меня. У меня болит горло, боль переходит в глубокий влажный кашель. Я вся горю. Я готовлю разные составы, но они не помогают. Слабость, мучившая меня с детства, поселилась в теле. Я ложусь в постель и вспоминаю о блаженстве, которое окружало мать, когда она лежала при смерти.

Мэйлин приходит ежедневно. Она сообщает о докторе Ване, который все те недели, что я провела