Расколотая корона - Виктория Холт

семьей сильных мужчин во главе с ним самим. Никто бы не осмелился пойти против них. Четыре сына, которые женятся на европейских принцессах и принесут все новые и новые богатые земли под корону Плантагенетов. Как печально, как горько было разочарование: сыновья воевали друг с другом и с ним, заключая союзы с королем Франции!

А теперь Генрих мертв — и как же подло он перед смертью грабил святые раки, и с этим нужно было что-то делать, иначе удачи семье не видать. Святых нужно было умилостивить.

Генрих, прекраснейший принц христианского мира, с его обаянием, что влекло к нему людей, — мертв. Какая напрасная жизнь!

«Сын мой, которого я так хотел любить и который не хотел от меня ничего, кроме моей короны!»

А Ричард? Нет, не Ричард! Он не мог видеть его рядом с собой, будущего короля Англии. Как он мог? А как же его брак? Теперь его будут ждать.

«Я пошлю за Иоанном», — подумал король.

***

Иоанн возвращался с охоты, когда ему сообщили, что отец желает с ним увидеться.

Иоанну было уже семнадцать; остро осознавая, что он младший сын, он был полон решимости проявить себя. Его брат Генрих был высок и красив, таким же был и Ричард. Иоанн же пошел в брата Джеффри. Оба были невысокого роста, хотя и хорошо сложены. Их отец, ростом чуть выше среднего, казалось, возвышался над ними обоими. Джеффри и Иоанн были очень похожи и чертами лица, и характером. Оба без особого труда усваивали знания и проявляли к книжной учености больше интереса, чем Генрих Молодой или Ричард. Джеффри всегда умел ясно излагать свои мысли и убедительно доказывать свою правоту, даже когда это казалось трудным. Иоанн был в этом похож на Джеффри. Он был вкрадчив и полон ласковых слов, когда чего-то хотел. Он был двуличен и, казалось, находил в обмане наслаждение. Ради чистого удовольствия взять над кем-то верх он был готов пойти на многое и, возможно, в итоге не достичь ничего, кроме радости от того, что кого-то обманул.

Гиральд Камбрийский, священник, приставленный к Иоанну для его дальнейшего образования, понимал, что идти против его натуры бесполезно. Иоанн давно был распутен. Он соблазнял женщин с самого раннего возраста и часто выезжал в сельскую местность с ватагой похотливых приспешников, предаваясь соблазнению или насилию — что подвернется под руку.

Он находился на попечении юстициария Ранульфа де Гленвиля, человека весьма способного, который отличился на поле боя и снискал такую благосклонность короля, что тот готов был закрывать глаза на его многочисленные хищения, даже когда они были доказаны.

То, что его сын Иоанн был отдан на попечение такого человека, было странно, пусть даже тот и был юстициарием Англии и одним из важнейших людей в стране.

Иоанн восхищался им и не видел ничего дурного в его сомнительных делишках.

В семнадцать лет он прекрасно осознавал, что он младший сын, и никогда не забывал, что при рождении отец назвал его Иоанном Безземельным.

Теперь его брат Генрих был мертв, и наследником стал Ричард, за ним шел Джеффри, а потом уже он сам. Казалось, надежды на корону не было, ведь между ним и ней стояли два сильных брата; но в его пользу говорило одно: отец его любил.

Иоанна это забавляло. Генрих, возможно, был любимцем, потому что был высок, красив и умел очаровывать людей, даже собственного отца. Казалось, он мог пустить в него стрелу, которая убила бы его, не пронзи она вместо этого плащ, и все равно выкрутиться из такой ситуации.

Иоанн восхищался этим в своем брате, но Генрих, конечно, был дурак. Умер от лихорадки — и конец. Ричард вечно воюет, так что, без сомнения, однажды встретит насильственную смерть.

Оставался Джеффри. У Иоанна было много общего с Джеффри — они были похожи внешне, и характеры их были схожи. Иоанн был более распутным. Он окружил себя спутниками со схожими вкусами. Джеффри по сравнению с ним был степенным женатым человеком; у него была жена, Констанция Бретонская, и дочь Элеонора, названная в честь их матери. Иоанн тоже унаследовал анжуйский нрав. Он был так же вспыльчив, как и его отец, и тогда его гнев мог быть ужасен. Его, естественно, боялись не так, как отца, но его слуги всегда старались держаться подальше, когда нрав Иоанна готов был взыграть. В нем была и садистская жилка, которой недоставало Джеффри. И, хотя на вид он казался приятным молодым человеком с очаровательными манерами, за этим фасадом скрывались черты характера, о которых пока не подозревали даже те, кто был к нему близок.

Получив известие, что отец желает, чтобы он присоединился к нему в Нормандии, он послал за Ранульфом де Гленвилем, чтобы сообщить ему новость.

— Видишь, что происходит, Ранульф? Теперь я стану любимцем отца.

— Добрые вести, милорд. Добрые вести.

— Бедному старику нужен хоть один сын, в котором он будет души не чаять.

— И удача, милорд, что Ричард и Джеффри так сильно ему не угодили, что избранником стали вы.

— Избранником! Что, по-твоему, это значит?

— Это значит, что все зависит от вас, милорд.

— Что ты имеешь в виду, «зависит от меня»?

— От того, как вы сыграете свою роль. Вы можете получить Англию.

— Я… король Англии, когда передо мной еще два брата!

— Ричард не любит Англию. Он радеет за Аквитанию. Джеффри в немилости. Он стоял рядом, когда кто-то выбил коня из-под короля, и пальцем не шевельнул. Думаете, король это забудет?

— Король Англии, Ранульф. Мне это нравится. Чертовски нравится. Подумай, как бы мы развлеклись… ты и я… и другие… рыская по стране… и везде нас встречают с восторгом. Въезжать в города, выбирая самых лакомых женщин… и все они сбегаются по первому моему знаку.

— Могут найтись и те, кто вам откажет.

— Тем лучше. Небольшое сопротивление забавляет. Не всегда же искать покорности. Если бы было так, что станется с тонким искусством насилия?

— Милорд, вам следует сдерживать свой язык в присутствии короля.

— Нашелся кто говорить! А он сам? В дни своей юности ни одна женщина не была от него в безопасности, да и, похоже, он и сейчас может за себя постоять.

— В Англии его утешает Алиса.

— Это меня смешит, Ранульф. Невеста Ричарда — любовница моего отца! Я слышал, она рожает ему детей. Как думаешь, это правда?

— Не всему, что слышишь, надо верить,