Посол эмира - Клыч Мамедович Кулиев

— Спрячьте его понадежней…

— Стало быть, не доверяете! — с легкой обидой в голосе сказал я. — Проверяете меня, боитесь — обману.

— Не прикидывайтесь простачком, господин капитан! — неожиданно взорвался полковник, и глаза его сверкнули. — Доверчивость вообще — удел глупцов! А вы… Вы далеко не глупец, именно поэтому эмир и послал вас сюда. Да-да!.. Но и я тоже не так наивен, чтобы верить, будто вас привели благие намерения. В одно лишь я верю твердо: игра в прятки не может продолжаться бесконечно. Со дня на день все станет совершенно ясно. Точнее говоря — вы станете ясны. И если я сочту возможным довериться вам, то есть если вы докажете нам свою искренность, можете твердо рассчитывать на любую поддержку со стороны правительства Великобритании. Да-да, — снова повторил он и добавил: — С вами говорит не простой полковник, ищущий в вашем лице верного нукера, а официальный представитель Великобритании. А вы, надеюсь, понимаете, что значит завоевать доверие такого государства. Так что еще раз повторяю: для меня лично, для полковника Эмерсона, вы, собственно, не представляете никакого интереса, у меня и без вас хватает нукеров, там, дома. Но вы можете быть полезны моей стране, и этим неблагоразумно пренебрегать, особенно если вспомнить, что отец нынешнего эмира — эмир Хабибулла-хан — свалился бы со своего престола задолго до выстрела в Джалалабаде, если бы его не поддерживало правительство Великобритании.

Полковник Эмерсон немного помолчал, он заметно старался успокоиться. Затем приказал капитану Фрезеру принести коньяк.

— У нас, у англичан, — вновь обратился он ко мне, — существует такое понятие: джентльменское соглашение. Такое соглашение означает для настоящего мужчины больше, чем любой документ, любое письменное обязательство или что-то еще в этом роде. Джентльменское соглашение — это слово мужчины! И если вы искренне скажете, сами ли решили прийти сюда или вас прислал эмир, — я дам вам это слово! А потом… — Он махнул рукой в сторону двери. — Потом идите на все четыре стороны! Больше мы не станем вас тревожить. За одно слово правды — полная свобода, полная от нас независимость.

Я усмехнулся:

— Если я вас правильно понял, вы готовы поверить и моему джентльменскому слову?

— Пожалуй, — неуверенно сказал полковник, — только учтите, что в случае обмана тот, кого обманули, вправе рассчитаться с виновным по собственному усмотрению. — Полковник сурово свел на переносице брови. — У вас есть старая мать, есть маленький Хумаюн и жена Гульчехра. Подумайте хотя бы об их судьбе…

— Вы, господин полковник, не вполне последовательны. Сами говорили, что я не трус, и сами же пытаетесь меня запугать…

— Вы меня не поняли! Я не запугиваю вас, а всего лишь напоминаю условия джентльменского соглашения!

С бутылкой и рюмками в руках вернулся капитан Фрезер. Он пододвинул поближе ко мне свободную табуретку, наполнил рюмки…

Полковник невесело усмехнулся.

— Помнится, при первом знакомстве вы отклонили наш тост, дав понять, что вы — мусульманин, а истинный мусульманин не пьет. А сегодня?..

Вообще-то говоря, бывало, что мы с дядей выпивали — немного коньячку, стакан пива… Так, может, он когда-нибудь между делом рассказал об этом своим английским друзьям? Лучше не рисковать…

— В тот раз я действительно не мог пить, плохо себя чувствовал, — сказал я. — Но неудобно же было говорить об этом во всеуслышанье! А сегодня?.. Что ж, пожалуй, немного выпью, если угостите.

И я потянулся к рюмке.

— Браво! — воскликнул полковник. — Собственно, я и тогда не слишком-то поверил в ваш аскетизм. Ну, — воодушевился он, — давайте же выпьем за нерушимость джентльменского соглашения!

Я залпом осушил свою рюмку. Полковник выпил лишь глоток, потом закурил и, затянувшись, спросил:

— Так зачем же все-таки эмир посылает вас в Москву?

Этого вопроса я тоже, конечно, ждал. Я начал издалека — с письма эмира Ленину, рассказал, что в этом письме говорится об установлении дипломатических отношений между Афганистаном и Советской Россией и что Ленин поддержал это предложение. Не покривив душой, сказал, что письмо к Ленину слышал своими ушами, но ответа не видел, хотя знаю, что он был.

— А сейчас вы работаете в министерстве иностранных дел?

— Да.

— И чем же, если не секрет, занимаетесь?

— Читаю разные материалы о России.

— А еще?

— Да нет, больше пока ничем.

— А все-таки? — Полковник подождал и, ничего больше от меня не услышав, сказал: — Вы же фактический секретарь миссии, потому что никто, кроме вас, не говорит по-русски! Стало быть, от вас и секретов быть не может. К тому же вряд ли посол едет в Москву с пустыми руками, верительные грамоты уж во всяком случае везет, не так ли?

— Ну, естественно! Вероятно, верительные грамоты сейчас готовятся. Господин посол — генерал Мухаммед Вали-хан — не выходит из кабинета визиря, так что, думаю, они вместе что-то там составляют.

— Точно, составляют! — уверенно заявил полковник. — Проект договора между Афганистаном и Россией составляют, вот что!

— Я говорю лишь о том, что знаю, — скромно заметил я.

— Ну уж это-то вы должны бы знать! — строго заметил полковник. — Вы ж разведчик! По ту сторону границы за несколько дней очень немало успели, даже в Пешаваре побывали…

— Но если вам все это известно, даже то, что я был в Пешаваре, то мне как разведчику грош цена! С такого и спроса нет!

— Не скажите, — возразил Эмерсон. — В Пешаваре, например, вы отлично справились со своим заданием. Впрочем, об этом поговорим особо. И напомню вам, кстати, восточную пословицу, в которой говорится, что надо уметь слышать даже то, как змея жует под семью пластами земли. Мы к этому стремимся. Мы, к примеру, знаем, что из министерства вы ушли сегодня около трех часов дня. Верно?

— Верно.

— И знаем, куда направились. И надеемся узнать, чем там занимались…

Да, действительно я пошел во дворец около трех. Кто же им это сообщает? Или просто так поставлена слежка?

Полковник, словно поучая меня, помахал указательным пальцем.

— Вот видите… Я умышленно приоткрыл вам кое-какие наши карты, чтобы вы поняли, как это просто — попасть впросак! — Он сам наполнил наши рюмки, выпил и продолжил: — Итак, по нашим данным, в министерстве иностранных дел сейчас составляется проект секретного договора между Кабулом и Москвой. Вам, господин капитан, надлежит ознакомиться с этим проектом… — Это уже прозвучало как задание. — Если сумеете, снимите копию. Поинтересуйтесь, какие еще документы готовятся, поговорите с людьми. — Он опять заходил по комнатке с таким видом, будто мучительно пытался что-то вспомнить. Потом резко остановился, словно споткнулся о порог, и продолжил тоном старшего в звании и должности: — Напишите для нас все, что знаете о после Мухаммеде Вали-хане, вплоть до его увлечений, его друзьях, знакомых…