Рушатся берега - Нгуен Динь Тхи

обращала внимание на лица женщин, невольно сравнивая их с собой. Наибольший успех у посетителей имела картина, выполненная на шелке, — «Феи». Художник изобразил обнаженных сказочных красавиц; молодые, стройные тела, выписанные с особой тщательностью, вызывали вожделение у чувственного зрителя. Черные волосы, белая кожа, упругие девичьи груди с розовыми сосками — красота этих сказочных созданий была вполне земной. Внимание Фыонг привлекла картина «Совершеннолетие». Используя причудливое сочетание светотеней, художник написал девушку лет семнадцати. С распущенными по плечам волосами, она лежала на боку на голубом диване, рассеянно глядя вдаль. На девушке была тонкая с короткими рукавами кофточка и легкие шелковые шаровары — костюм не только не скрывал, а, напротив, подчеркивал женственность форм и линий. Художник тщательно выписал детали портрета — высокие брови, темные волосы, стройную шею, полуобнаженную грудь и изящные руки с длинными ногтями. В углу картины стояла цена: 600 донгов. Рядом на кусочке белого картона красовалась горделивая надпись: «Achete par S. E. M. le Resident Superieur»[26]. Такие же таблички были почти на всех картинах. Видно, художник и впрямь пользовался успехом у столичных любителей искусства.

Но что больше всего удивило Фыонг — так это отгороженная часть зала с надписью: «Произведения чистого искусства». Казалось, художник подчеркивал, что это «святая святых», здесь он уже не связан капризами моды и вкуса, а повинуется лишь таинственному зову чистого искусства. Картины демонстрировались здесь странные, они были непонятны Фыонг. Вот на одной изображено синее лицо с тремя глазами и двумя ртами. Волосы у этого странного существа были красные. На других полотнах не было ничего, кроме волнистых линий либо расплывшихся голубоватых пятен, напоминавших плесень на стенах. На картине под названием «Вечность» на темно-красном фоне парили в пространстве бутылка, две рюмки и фигура Будды.

Фыонг остановилась перед одной из картин, когда в конце зала появилась все та же супружеская пара в сопровождении самого Тхань Тунга. Вероятно, французы только что приобрели понравившуюся им ширму. Увидев Фыонг, художник даже остановился от неожиданности. Растерялся он на какое-то мгновение, но и это не ускользнуло от зорких глаз Фыонг — значит, она произвела впечатление, отметила она про себя не без удовольствия. Проводив покупателей, Тхань Тунг подошел к Фыонг. Ему явно хотелось заговорить с красивой незнакомкой. Он сделал вид, что тоже рассматривает картину.

В глазах Фыонг мелькнула лукавая искорка. Она постаралась скрыть улыбку и как ни в чем не бывало спросила:

— Простите, вы автор этих картин?

Тхань просиял.

— Да, мадам, — ответил он и поклонился.

— Я буду весьма признательна вам, если вы объясните мне смысл этой картины. Я не совсем хорошо понимаю ее.

— Видите ли, объяснить это очень трудно, картина была задумана не как выражение чего-либо конкретного. Она передает мое внутреннее состояние, вспышку, мимолетное ощущение или, если хотите, мысль, выхваченную из потока сознания. Это новая манера самовыражения, и я сейчас еще нахожусь в стадии поисков. А вам понравилось здесь что-нибудь?

— Откровенно говоря, мне больше нравятся ваши картины на шелке.

— Тогда разрешите преподнести вам альбом с репродукциями. Там все мои картины на шелке: и те, что выставлены здесь, и те, что демонстрировались на международных выставках.

Тхань Тунг пригласил Фыонг в приемную, которая выходила окнами на озеро, предложил гостье чай, сигареты, а сам тем временем выбрал один из дорогих альбомов с цветными репродукциями.

— Разрешите мне сделать дарственную надпись?

— О, вполне достаточно просто автографа.

Фыонг почувствовала, что художник начинает проявлять к ней повышенное внимание. Словно уловив ее мысли, Тхань, ни слова не говоря, расписался на обложке альбома и протянул его Фыонг. Фыонг поблагодарила и уже собралась было подняться, как вдруг художник остановил ее.

— Простите, пожалуйста, я понимаю, что с моей стороны такое предложение несколько смело и неожиданно, но не разрешите ли вы мне писать ваш портрет?

Предложение было действительно неожиданным, и Тхань Тунг, не дав Фыонг опомниться, стал поспешно развивать свою мысль.

— Это будет мой скромный дар в память о сегодняшней встрече. Я назову картину «Незнакомка в черном бархатном платье». Признаюсь, когда я увидел вас на концерте, у меня уже тогда возникла идея написать ваш портрет. Я уверен, что это будет удивительная картина! О ней заговорят не только у нас! После того концерта я уже впал в отчаяние, не зная, где же мне встретить вас. И я решил писать по памяти. Сама судьба привела вас сюда. Я постараюсь закончить работу в максимально короткий срок, чтобы не отнимать у вас много времени. Мне потребуется всего несколько сеансов. Я уже продумал всю композицию, остается только взять в руки кисть...

С каждой фразой речь Тханя становилась все горячее, все вдохновеннее. Однако Фыонг пока еще не знала, что ответить художнику. Ей хотелось принять его внезапное предложение и вместе с тем было неловко. Горячие просьбы Тханя льстили ее самолюбию, но она опасалась, что история эта может затянуться и повлечь за собой нежелательные последствия. Бросив быстрый взгляд на Тханя, она нерешительно сказала:

— Право, не знаю, что вам ответить, ведь я сейчас не живу в Ханое.

— О, это не имеет значения! Я могу приехать куда угодно.

Фыонг поднялась.

— Благодарю вас, но мне нужно сперва посоветоваться с мужем.

На лице художника отразилось разочарование, однако, чтобы доказать чистоту своих намерений, он тотчас же сказал:

— Разумеется. Только прошу вас, не забудьте о моей просьбе. Если нужно, я могу сам встретиться с вашим мужем и постараюсь уговорить его. Вот мой адрес. Как только вы решите, напишите мне несколько строк.

Тхань протянул Фыонг визитную карточку и пошел проводить ее к выходу. Уже у двери Фыонг неожиданно сказала:

— Впрочем, можно все решить иначе. Я предполагаю задержаться в Ханое еще на несколько дней. Вы не могли бы работать в доме моих родителей? Если вам действительно нужно для картины несколько сеансов, вы успеете закончить картину до моего отъезда. Начать мы могли бы уже завтра.

Художник просиял.

— Но это же замечательно! Вас устроят утренние часы? Утреннее освещение — наиболее удачное для художника. Я постараюсь занять вас не более чем на пять сеансов.

Фыонг дала свой адрес. На улице, когда она вспомнила загоревшиеся глаза художника, на губах ее заиграла насмешливая улыбка.

По дороге к другу своей юности Фыонг испытывала беспокойство, она не знала, как ее встретит Ты. Она ехала на рикше, держа в руках букет и плетеную сумочку со снедью и бутылкой сухого вина.

Ты, вероятно, зол