Игорь Святославич - Виктор Петрович Поротников

имел десяток батыров да несколько слуг, а трое Осолуковых беков имели каждый больше тридцати верных людей. Узур не знал, на что более падок князь Олег, поэтому вёз ему самые разнообразные подарки: ковры дорогие, одежды богатые, мечи булатные, красивых рабынь…

Вельможи, сопровождавшие Узура по распоряжению хана Осолука, должны были умасливать русского князя лестью, дабы тот был посговорчивее.

Узур дал понять хану Осолуку, что Кончак вознамерился породниться с черниговским князем, у которого растёт сын. А у Кончака подрастает дочь-красавица.

По пути в Чернигов половецкое посольство ненадолго задержалось в Путивле.

Игорь впервые увидел перед собой миролюбивых половцев, которые кланялись ему и объяснялись на хорошем русском языке; такое было для него в диковинку. Послы просили Игоря дать им провожатых до Чернигова, многозначительно намекая, что у них важное дело к его брату Олегу. А один из послов, стройный и подвижный, как угорь, всё расспрашивал Игоря об Олеге. Гостеприимен ли он? Богобоязнен ли? Любит ли застолья? Помнит ли родню своей матери-половчанки?..

Эти расспросы заинтриговали Игоря. Зачем понадобился ханам Кончаку и Осолуку его брат? О чём ханы хотят договариваться с Олегом через голову великого киевского князя?

Отправляя вместе с половцами отряд своих дружинников, Игорь поставил во главе этого отряда боярина Вышату Георгиевича, наказав ему выведать истинные намерения степняков и непременно присутствовать при их переговорах с Олегом.

Вышата проводил половцев до Чернигова и вскорости вернулся обратно.

Игорь подступил к нему с расспросами. Но Вышата ничего толком не знал, поведав Игорю, что Олег зовёт его к себе.

Игорь тотчас с небольшой свитой поскакал в Чернигов.

Половецкие послы были ещё там.

Олег уже оправился от болезни и выглядел бодрым, хотя лекари по-прежнему ходили за ним по пятам.

– Вот, брат, случай какой подвернулся, – с загадочной улыбкой молвил Игорю Олег, оставшись с ним наедине. – Такого ещё не бывало! Хан Кончак, коего ты под Коснятином разбил, удумал сына своего меньшого в христианскую веру обратить. Восхотелось сему хану, чтобы сын его не просто окрещён был нашими священниками, но также выучился грамоте русской и греческой. В общем, хочет Кончак дать сыну княжеское воспитание. Каково, а?

– К чему бы это? – поразился Игорь.

– Сам дивлюсь! – Олег пожал широкими плечами. – Кончак желает сына своего доверить мне на воспитание. Обещает щедрую плату и вечную дружбу.

– Почто тебе? – ещё больше удивился Игорь.

– Кончак прознал, что мать моя была половчанка, – усмехнулся Олег. – Ну и стало быть, я сам наполовину половец. Я Кончаку вроде как ближе прочих князей. Не зря ведь с Кончаковым послом родичи моей матери приехали. Даров навезли!

– И что ты надумал, брат? – напрямик спросил Игорь.

– Хочу сперва с тобой посоветоваться, – задумчиво ответил Олег. – Знаю, что ты до сечи с половцами охоч, хотя и в тебе есть толика половецкой крови. Твоя-то мать тоже наполовину половчанка.

Игорь молча взирал на Олега, ожидая, что он ещё скажет.

– Пращур наш Ярослав Мудрый не токмо мечом действовал, но также и выгодными союзами, – продолжил Олег. – Кончак среди донских половцев первый хан, дружба с ним оборонит нашу землю от набегов из Степи. Ведь донские орды к северским землям ближе. И Манефа одобряет дружбу с Кончаком, – как бы между прочим добавил Олег.

Игорь всё понял и сказал без всякого осуждения в голосе:

– Твой стол княжеский выше моего стоит, брат. По родовому укладу ты мне вместо отца. Твоё решение – моё решение!

Олег заметно повеселел, оживился.

– Вот и славно! – воскликнул он. – Это по-христиански, брат! Может, по этому примеру и другие ханы сынов своих в истинную веру обратят. И заметь, не в Киев, не в Переяславль направили своих послов Кончак и Осолук, а к нам, в Чернигов. Быть примирителями Руси со Степью – это большая честь, брат. И Ольговичи достойны этой чести!

Игорь не осуждал брата, ибо знал, что после болезни он не может сидеть в седле. Поэтому Олегу сподручнее быть миротворцем, нежели воителем. Да и дары половцы привезли богатые. Сразу бросались в глаза пригожие юные рабыни, а до женской красы Олег всегда был охоч. К тому же союз с Кончаком – это союз не со всей Степью, где кочует немало орд и кроме донских половцев. Так что забывать об угрозе из Степи всё равно не приходится, просто эта угроза становится меньше.

Половцы гостили в Чернигове больше недели. Олег показывал послам конюшни, погреба с сокровищами, оружейные мастерские; каждый день задавал пиры, на которые непременно приглашал всё новых бояр, желая показать послам многочисленность своей старшей дружины. Несколько раз устраивались состязания в стрельбе из лука, в метании копья и владении мечом. Половцы оказались охочими до таких забав, да и оружием они владели отменно, а в стрельбе из лука степные гости и вовсе перещеголяли всех Олеговых дружинников.

Только Игорь стрелял из лука не хуже степняков, заслужив их уважение.

При расставании один из послов по имени Узур предложил Игорю поменяться конями. В Степи таким образом братаются воины из разных кочевий. Игорь согласился. Ему самому чем-то приглянулся этот ловкий половчин с глазами как у рыси. Был он проворен и на коне, и в поединке на мечах, и за столом на мудрёные здравицы был горазд. Пил вместе со всеми, а не пьянел. И на любой вопрос у него всегда был готов ответ.

Игорь не без сожаления отдал Узуру своего гнедого угорского иноходца. Однако у того жеребец был не хуже, если не лучше: серый в яблоках, арабских кровей.

– Теперь ты в степях можешь гулять, как у себя дома, брат, – сказал Олег, похлопав Игоря по плечу. – Твой побратим позаботится о твоей безопасности.

Они стояли на крепостной бревенчатой башне, с которой открывался широкий вид на черниговские посады и берёзовые рощи за речкой Стриженью. По склону холма уходила вдаль дорога, по которой удалялись половецкие всадники и сопровождавшие их конные Олеговы гридни…

Глава восемнадцатая. Встреча

То неизбежное, ради чего Игорь оставил в своём тереме половчанку Алёну, наконец-то свершилось. Алёна стала наложницей Игоря. Хотя они старались встречаться тайно, однако челядь живо проведала, чем занимаются князь и красивая рабыня, стоит им остаться наедине. Дошёл этот слух и до Ефросиньи.

Улучив момент, Ефросинья явилась к супругу, когда рядом с ним не было ни слуг, ни ближних бояр. И повела такую речь:

– Не с упрёками, не с ревностью пришла я к тебе, Игорь, но с повинной головой. Виновата я перед тобой и сознаю это.

– В чём же твоя