Экспедиция надежды - Хавьер Моро

– Северная Америка тоже не избежала подобной судьбы, – всегда добавлял Карл IV при упоминании о высокой смертности коренных народов. – Все знают историю английского военачальника Джеффри Амхерста[40], который приказал отправить индейцам племени оттава зараженные оспой одеяла. Мы такого никогда не делали!

Однако сравнение с теми, кто действовал еще более жестоко, выглядело весьма слабым аргументом.

– В наши дни научный прогресс дает вам возможность укрепить Империю, – говорил королю доктор Рекена. – Этого можно достичь, если снарядить экспедицию на зависть всем прочим государствам.

«Ах, если бы я мог вмешаться в ход Истории, – размышлял монарх следующим утром, прогуливаясь по садам Ла-Гранхи, – и вернуть благосостояние своим владениям, то мое правление обрело бы смысл, далеко выходящий за пределы узкой национальной политики, имперских интересов, амбиций наших соседей и экономических доводов, которые так любит Годой. Возможно, сейчас этот смысл скрыт от людей, но наш всемогущий Господь его оценит…»

26

Если Мануэль Годой расценивал вакцинацию в заморских землях как политическую меру, направленную на ограничение стремления к независимости креолов и американского дворянства, то королевские врачи, движимые научным интересом, восприняли подобную экспедицию как вызов – и с медицинской точки зрения, и с точки зрения технической и организационной. По настоянию Годоя двадцать восьмого февраля 1803 года его советник по вопросам здравоохранения, врач Хосеп Флорес[41], уроженец Гватемалы, представил свой доклад на Совете придворных хирургов:

– Я предлагаю перевозить на транспортных судах животных, зараженных вирусом коровьей оспы, а также грузить на борт большое количество стекол с вакцинным препаратом.

Мануэль Годой нахмурился:

– По-моему, это слишком сложно и дорого. Несколько недель везти на парусниках зараженных коров? Это же в каком состоянии они доедут, если доедут?

Послышался одобрительный гул голосов.

– Помимо того, разве известно, как коровы с севера Европы будут переносить тропическую жару?

Снова раздалось перешептывание, затем наступило молчание.

Но что действительно показалось достойным внимания – это главная мысль доклада Флореса: следует придать процедуре вакцинации религиозный характер.

– По моим представлениям, нужно вовлечь в кампанию приходских священников в деревнях Америки. В обмен на крещение мы потребуем у родителей приносить детей на прививку по достижении ими полугодовалого возраста.

– А кто будет осуществлять саму процедуру?

– Если в деревне нет врача, то священник; он сможет сделать прививку и затем внести данные в приходскую книгу – ее можно назвать «Книга вакцинации».

– Это великолепная идея, – произнес Годой: он считал, что на пользу идет все, что позволяет переложить расходы с государственной казны на плечи церкви.

Но Годой был осторожен в суждениях. Пока еще многое оставалось неясным. На встрече с королем в конце марта 1803 года он выразил свои сомнения:

– Распространение вакцины влечет за собой много расходов, а прибыль, если мы ее увидим, ожидается лишь в далекой перспективе.

Король ответил ему, говоря о себе в третьем лице. Так он поступал всегда, когда ему не нравилось услышанное:

– Его Величеству это известно, Годой, это проект, нацеленный на будущее. Но будущее уже на пороге.

– Придется привлечь очень многих людей, решить массу сложных технических вопросов. И, кроме того, Ваше Величество, уж слишком велика территория, которую должна охватить эта кампания…

Годой напомнил монарху о невыплаченных государственных рентах, о плохих урожаях, о природных бедствиях, эпидемиях и целом веке непрерывных войн – все это привело Испанию к тому бедственному положению, в котором она теперь находилась. Если действительно это была империя, где всегда светило и никогда не садилось солнце, то точно так же не было видно конца неумолимому росту дефицита бюджета.

– Было бы хорошо, – продолжал министр, – добиться, чтобы местные власти сами финансировали вакцинацию. Для этого так важно привлечь на свою сторону церковь… Она должна быть заинтересована в том, чтобы ее десятина не уменьшалась, иными словами, чтобы со смертью прихожан не сокращался объем пожертвований.

– Да, но духовенству нужно дать время. Как только священники убедятся в пользе и благе вакцины, они к нам примкнут, я уверен, – ответил монарх. – Точно так же произошло и с вариоляцией.

– Флорес подсказал, чтобы для получения одобрения церкви Ваше Величество попросили у Его Святейшества особую буллу, которая освящала бы эту практику.

Король глубоко вздохнул. Что-то в этом предложении его смущало.

– Этот ваш Флорес все перепутал, – промолвил Карл IV. – Он ставит религию мне на службу; а на самом деле монархия состоит на службе у Бога.

– Вне всяких сомнений, величие Испании – это следствие распространения веры, – ответил Годой, – но речь идет о том, чтобы с каждым днем находилось все больше душ, способных обращать в веру других. Поэтому неплохо, что Флорес слегка исказил существующий порядок.

Колеблясь между набожностью и страстью к прогрессу, король не слишком уверенно продолжал:

– Разве не парадокс, чтобы я, король милостью Божьей, диктовал наместнику Бога, что ему делать?

– В конце концов, Ваше Величество, мы говорим о том, что нужно завоевать сердца ваших подданных и убедить их в том, что послужит к их пользе… И нет лучшего способа добиться этого, чем посредством религии.

Король скорчил гримасу. Доводы Годоя по-прежнему чем-то беспокоили его, хотя, следовало признать, звучали они весьма практично.

– Годой, вы превращаетесь в политика… как бы это сказать? Хм… весьма ловкого, назовем это так. Ну, ладно, Его Величество попросит папу издать буллу, и будем молиться, чтобы так и случилось; однако мы не можем рассчитывать, что духовенство сразу убедится в благотворности вакцины. Придется действовать не дожидаясь, с тем, что у нас в руках. А вот что мы в состоянии сделать, Годой, так это заставить вице-королей, губернаторов и прочие гражданские и военные власти подкрепить вакцинацию соответствующим декретом, и важно, чтобы они подали пример, как это было с вариоляцией. Что же до средств, необходимых для снаряжения экспедиции, – спросим совета у Министерства по делам Индий[42].

В Министерстве завязались долгие споры в отношении цели экспедиции. «Это цели политические, стратегические, филантропические или все сразу?» – недоуменно задавались вопросами чиновники. Дебаты о способах осуществления столь необычного предприятия были еще более жаркими:

– Как мы собираемся спасать мир, если сами на грани краха? – возмутился главный инспектор Министерства финансов.

В действительности никто не понимал, как выполнять эту задачу. Король затронул животрепещущую тему. Решено было начать с самого логичного шага – проконсультироваться с Квалификационной медицинской комиссией, техническим подразделением, отвечавшим за надзор в сфере здравоохранения в отношении работы врачей, хирургов и фармацевтов, а также занимавшимся образованием. Пока все ждали заключения от столь просвещенного учреждения, высшие чины из Совета по делам Индий подали идею отправить медиков на транспортных судах в различные регионы Южной