Книжный магазин в Мейфэре - Элиза Найт

С момента публикации «Потасовки» я не встречалась и не разговаривала ни с Дианой, ни с Юнити. Но Ма, которая разделяла политические взгляды моих сестер, продолжала со мной общаться. В компании, собравшейся в моей гостиной, беседа текла легко и непринужденно, мы шутили, сплетничали и ни словом не касались политики.

– Ты пишешь следующий роман, дорогая? – спросила тетя Ви. Несомненно, у нее добрые намерения, но от этого вопроса у меня слегка вспотели ладони.

Я отставила свою чашку. Нет, я не готова поделиться дальнейшими планами. В последнее время мне не хватало уверенности.

– Я пока что не думала о новой книге, – бодро ответила я, надеясь побыстрее свернуть с этой темы. – Но я пишу для «Леди» и «Вог», а иногда и для других журналов и газет. – В основном легковесные вещицы, гонорара с которых, однако, хватает на оплату счетов и иногда на новую шляпку.

– Нэн, – осторожно начала Ма, и я подумала, что сейчас получу головомойку. – Тебе никогда не хотелось написать что-нибудь, не относящееся к художественной литературе?

– Не-е-ет, – удивленно протянула я.

Взяв в руки чайник, я вопросительно улыбнулась тете Ви, и та кивнула. Я наливала ей вторую чашку и краем глаза наблюдала за мамой: она явно пыталась сообразить, как лучше затронуть новую тему.

– Я разговаривала с твоим кузеном Эдвардом, лордом Олдерли, – наконец решилась она. – Он спросил, не примешь ли ты у него заказ.

Я поставила чайник на стол.

– Какого рода заказ?

– В Олдерли-Парк хранится коллекция из десяти тысяч писем, которыми члены этой семьи обменивались на протяжении десятилетий. Эдвард надеется, что ты могла бы отредактировать их и собрать вместе, чтобы издать в одном томе. Он считает, что они совершенно необыкновенные.

Я отпила из чашки, раздумывая и наслаждаясь теплом, обволакивающим горло. Вряд ли эти письма так уж интересны, как полагает мой кузен. Семейная история большинства людей – сплошная тоска. А редактирование писем – это шаг в сторону от художественной литературы. Однако таким образом я могла бы немного заработать – мой двоюродный брат способен хорошо заплатить. Те же, кто с нетерпением ждет следующий роман Нэнси Митфорд, могут и подождать.

– О, Ма, с какой стати Нэн тратить время на редактирование пачки старых писем? Звучит невероятно уныло, – Джессика закатила глаза, и Дебора кивнула.

– О, не знаю, Декка, – я махнула рукой. – А вдруг через сто лет кто-нибудь захочет прочитать наши письма? Думаю, это превосходная идея.

Отчасти я шутила, но отчасти мне было любопытно взглянуть на переписку, которую кузен считает интересной, – не говоря уже о желанном банковском чеке.

– О, я прочла бы эти письма! – тетя Ви подмигнула. – Только представьте, сколько сплетен они вызовут! А быть может, даже скандал.

Ма, казалось, начала сомневаться в правильности этой затеи, но я усмехнулась и предложила всем булочки.

– Я напишу кузену Эдварду и скажу, что хотела бы взглянуть.

Ма одобрительно кивнула. Даже не помню, когда я в последний раз удостаивалась подобного кивка.

Тетя Ви взяла печенье и обмакнула его в чай.

– Сегодня утром до меня дошли зловещие слухи. Какая-то чушь насчет того, что король Эдуард подумывает отречься от престола, чтобы жениться на американке Ванде Симпсон. Или Венди? Полный абсурд.

– Кажется, Уоллис. – Я запомнила это имя, потому что оно показалось мне мужским, когда мой издатель попросил написать материал о миссис Симпсон для «Леди». – В самом деле, абсурд.

И это еще мягко сказано. Подумать только: король отрекается от престола, чтобы жениться на разведенной американской светской львице! Неслыханно – и одновременно восхитительно: по крайней мере, этот скандал вытеснит из умов лондонских сплетников моих сестер, симпатизирующих нацистам.

– Нэн, вы с Питером ответили на приглашение посла фон Риббентропа на званый вечер в немецком посольстве? – Ма застала меня врасплох, сменив тему. Значит, тот одобрительный кивок не был случайным. – Там будут все шишки.

– О, скажи, что вы пойдете! – во взгляде Джессики читалось отчаяние. Очевидно, Ма и Па тащат ее на этот прием.

– Мне ужасно жаль, но у нас уже имеются другие планы на этот вечер.

Проявив остроумие, что бывало редко, Прод отклонил приглашение, написав ответ на идиш. А потом мы отпраздновали эту проделку с шампанским в «Ритце».

Иногда случалось, что из того мужчины, которым сделался Прод, выглядывал вдруг красивый, очаровательный, остроумный молодой человек, в которого я влюбилась. Увы, такие моменты часто заканчивались тем, что он удалялся под ручку со Сьюэлл.

– Кто-нибудь хочет еще сэндвичей с огурцом? – я взялась за поднос, пытаясь отвлечься от невеселых мыслей.

21 февраля 1937 года

Дорогая Леди!

Декка сбежала с нашим кузеном Эсмондом Ромилли. Полагаю, Ма и Па следовало бы обратить внимание на то, что она откладывает деньги на своем счете. Оказалось, что они предназначались для бегства. Хотя, признаюсь, я и сама не думала, что это она всерьез…

С любовью,

Дебо

Письмо доставили из Ратленд-Гейт. Я ничего не понимала: предполагалось, что Джессика поехала во французский Дьепп вместе с близнецами Пейджит. Как тогда она умудрилась сбежать с Эсмондом Ромилли? Насколько мне известно, они даже не были хорошо знакомы. Эсмонд – наш троюродный брат по отцовской линии, а также племянник жены Черчилля. Хотя, честно говоря, мы подозревали, что Черчилль – его отец: тот крутил роман с матерью Эсмонда.

Это, конечно, было не то положение дел, к которому я надеялась вернуться из отпуска. Еще недавно я отдыхала в Риме с тетей Ви – отправившись туда, чтобы оказаться подальше от своего злосчастного мужа. Перед отъездом я сообщила ему, что могу и не вернуться, а потому он должен сделать выбор между мной и Мэри Сьюэлл. Сначала Прод решил, будто я шучу, однако через несколько недель, видимо, протрезвел и забеспокоился: я получила от него письмо, в котором он умолял меня вернуться и клялся, что порвал с Мэри.

С тех пор как я переступила порог дома, Питер вел себя столь внимательно, что я просто его не узнавала. Как давно я мечтала об этом!

Сейчас он вошел в комнату и сразу заметил мои нахмуренные брови и побледневшее лицо.

– Что случилось? – он приблизился.

– Декка сбежала, – я протянула мужу письмо.

– Куда? – спросил он, не глядя на листок.

– Не знаю.

– От родителей известия есть?

Я покачала головой. Что я пропустила? Я была занята собственными проблемами и драматическими событиями в жизни Юнити и Дианы. Несколько месяцев назад, во время суматохи на свадьбе Пэм, я и не подумала обратить внимание на Джессику. Вела ли она себя подозрительно? Замышляла ли