Венская рапсодия - Дростен Юлия

— Выглядит очень красиво, — похвалила Хелена. — Но не займет ли это слишком много времени?

— Нисколько! — заверила ее Фанни. — Локоны, которые я сделала вам утром, еще держатся. Их нужно только уложить и украсить. До начала концерта я все спокойно успею. — Она заглянула в открытую шкатулку на туалетном столике, где Хелена хранила украшения для волос. — Золотой обруч и гребни с бабочками из цветного стекла отлично подойдут для «Псюшеи».

Хелена едва сдержала улыбку.

— Пожалуйста, не обижайся, что я тебя поправляю, но прическа называется «Психея».

— «Психея»? — смущенно повторила Фанни. — Я не знала.

— Поэтому я тебе и говорю, а вовсе не для того, чтобы поставить тебя на место, — быстро добавила Хелена.

— Зачем давать прическам названия, которые невозможно выговорить, не сломав язык? — пробормотала Фании.

— Прическа названа в честь Психеи, героини античного мифа, — объяснила барышня Батори. — Она была дочерью царя, настолько красивой, что вызывала зависть даже у богини Венеры. Позже Психею взял в жены ее сын Амур, и у пары родилась дочь по имени Волупия, что означает сладострастие. — Хелена хихикнула, но Фанни было не смешно.

— Я ничего не знаю о таких вещах, — сказала она тихо. — Наверное, я совсем дурочка.

— Ну почему же! — Хелена потрепала ее по руке. — Я просто делюсь с тобой школьными знаниями, от которых нет никакой пользы. Лучше бы у меня был такой талант, каку тебя. Ты прекрасно шьешь и делаешь женщин красивыми. Я уже умею только красиво болтать.

— Так я на это никогда не смотрела, — призналась Фанни. Начав укладывать локоны, она уже выглядела повеселевшей.

— Ты успела одеть Изабеллу? — спросила Хелена.

— Да, — ответила Фанни односложно.

Она была приветлива? — Хелена внимательно посмотрела на отражение камеристки.

Та отвела глаза. Три четверти часа, которые она одевала и причесывала Изабеллу, прошли мучительно медленно. Барышня не извинилась, на что Фанни втайне надеялась, и они обменивались лишь самыми необходимыми фразами. Пренебрежительное отношение госпожи сильно ранило Фанни, но жаловаться Хелене она не собиралась.

— Я бы хотела поблагодарить вас, что нашли сегодня для меня такие добрые слова, — сказала она, втыкая один из гребней в прическу.

— Не нужно благодарить меня за правду. — Хелена повернула голову, чтобы лучше видеть себя в зеркале. — Сколько ты уже служишь у Изабеллы?

— Всего лишь пол года.

— И она всегда вела себя с тобой таким образом?

— Ах, нет! Первые три месяца она была очень милой. Мы много разговаривали и смеялись.

— А что случилось потом?

Фанни взяла второй гребень и закрепила его в прическе.

— Простите, милостивая сударыня, но говорить об этом было бы неправильно.

— Ты права. Я проявила любопытство, — немного помолчав, сказала Хелена. — Твоя преданность госпоже вызывает у меня уважение.

Взгляды девушек встретились в зеркале, и они одновременно рассмеялись. После этого Хелена открыла ящик туалетного столика и вынула из него сложенный лист бумаги.

— Это письмо, которое я написала Максу. Мама, разумеется, захочет его прочитать. Но Изабелла говорит, что мне пора стать самостоятельной, а я даже не знаю, с чего начать. Мама все время рядом и без конца проверяет, чем я занимаюсь. Иногда мне кажется, что она может заглянуть мне в голову и прочитать мысли.

— Так напишите второе письмо, скажите в нем молодому господину Максиму то, что вам хочется, и отправьте послание тайно, — предложила Фанни.

Хелена удивленно посмотрела на камеристку и покачала головой:

— Нет, лучше не стоит. Мама узнает об этом и будет возмущена. Мне очень жаль, что Макс не приедет, — добавила она, помолчав. — Я не видела его с тех пор, как он пару лет назад отправился служить.

— Ваша женитьба — дело решенное? — спросила Фании.

В голове у нее тут же зазвучал голос Йозефы: «Сколько раз повторять, что приставать к другим людям с расспросами совершенно недопустимо!»

— Прошу прощения, — осеклась она. — Я проявила неуместное любопытство.

Но Хелена, по всей видимости, только и ждала подобного вопроса. Она затараторила:

— Так далеко дело еще не зашло! Хотя нашим матерям это бы точно понравилось. В отличие от моей семьи, Макс человек весьма состоятельный. И наоборот: посредством этой свадьбы Кальманы повысили бы свое положение в обществе, породнившись с аристократией. В детстве мы втроем часто играли вместе. Занятие обычно выбирала Изабелла. Макс, правда, был старше и мальчик, но уже тогда вел себя как настоящий кавалер и всегда уступал сестре. С тех пор, как он в четырнадцать пошел в кадетскую школу здесь, в Будапеште, я, к сожалению, вижу его редко.

— Тогда это и неплохо, что матушка пытается наладить ваше общение с ним.

— По сути, да, потому что Максим мне симпатичен, — призналась Хелена. — Но мне хотелось бы наконец самой решать, как поступать.

— Прическа готова, милостивая сударыня. Вам нравится? — спросила Фанни с надеждой.

Хелена со всех сторон рассмотрела себя в трельяже.

— Очень красиво. Мне в самом деле нравится.

Фанни обрадовалась.

— Вы уже решили, какое платье наденете?

— Подбери сама.

Как и Изабелла, Хелена охотно полагалась на вкус Фанни, а камеристке нравилось создавать для нее красивые и необычные образы. Она подошла к шкафу и вынула из него вечернее платье из золотого ламе с бархатным шлейфом цвета сливы.

— Это мое самое красивое платье, — заявила Хелена. — Мне в самом деле стоит надеть его на концерт?

Фанни с улыбкой кивнула.

— В нем вы будете самой очаровательной и нарядной дамой на этом вечере.

Хелена протянула руку и погладила блестящую ткань.

— Его прислали осенью, и я надевала его ко двору на новогодний прием. Платье сшито у мадам Моро, француженки, владеющей одним очень известным салоном мод в Вене.

— Я знаю, — тихо сказала Фанни. — Знаю этот салон на улице Грабен.

Она вспомнила, как посещала роскошное ателье с Йо-зефой в один из лучших дней своей жизни. Девушку охватила тоска по родному городу и старой воспитательнице.

Хелена посмотрела на нее с любопытством.

— Так ты из Вены? Я так и подумала, как только услышала твой акцент.

Фанни кивнула.

— Я родилась и выросла там. — Она взяла платье и помогла Хелене надеть его. — До чего вы чудесно выглядите, барышня! Вот бы вас сейчас увидел молодой господин. Он бы нашел вас сногсшибательной.

Хелена радостно оглянулась на нее:

— Правда?

— Я, конечно, с ним еще не знакома, но кто устоит перед такой красавицей?

— Макс настоящий кавалер, всегда вежливый и любезный. И красивый, — добавила Хелена и повернулась, чтобы Фанни могла застегнуть пуговицы на спине. — Кроме того, он превосходный наездник, любящий лошадей и деревенскую жизнь. Поэтому он примет мое приглашение навестить нас в поместье Батори.

— Думаю, приглашение он примет из-за вас, — улыбнулась Фанни.

— Это очень мило с твоей стороны, но я знаю, что не красавица, — грустно сказала Хелена.

— Я решительно возражаю! — Фанни мягко взяла ее за плечи и подвела к трюмо рядом со шкафом. — Ну как?

Хелена пару секунд молча смотрела на свое отражение. Озабоченное выражение лица сменилось улыбкой.

— Бог мой, Фанни! Ты сделала из меня совершенно новую женщину.

— Нет-нет, — не согласилась камеристка, хотя ее порадовала похвала. — Эта женщина всегда была внутри вас.

Хелена повернулась и обняла девушку.

— Ах, как бы я хотела взять тебя с собой на следующей неделе, когда мы уедем! Не представляю, как буду без тебя справляться. — Она замерла, посмотрела Фанни в глаза и выпалила: — Ты могла бы представить себя моей камеристкой?

— Вы это серьезно, барышня Хелена? — спросила пораженная Фанни.

— Конечно! Если только ты не хочешь остаться у Изабеллы.

Фанни опустила голову и задумалась. Хотелось ли ей остаться у Изабеллы? По большому счету нет, особенно после того, что случилось днем. Если бы Изабелла извинилась, возможно, получилось бы начать все заново. Но та выглядела скорее так, будто хотела избавиться от Фанни, и чем быстрее, тем лучше. Потом девушка вспомнила о Йозефе. Пришлось бы написать ей, что она снова сменила место. Одни только мысли об ответе воспитательницы нагоняли на нее тоску.