Царь Давид - Алекс Грин

Ахиш вновь прошел по всем городам захваченными ранее и вновь отбил Адуллам захватив трех тысяченачальников посланных Саулом. Саул был в бешенстве на такую позорную неудачу в походе.

* * *

Пока шли все эти столкновения, Азека закрыла ворота и прогнала филистимских ставленников. Ответный ход не состоялся поскольку, наконец пошли сильные дожди и дороги все раскисли от грязи. Землепашцы торопились собрать скудный урожай и укрыть от влаги.

Саул собрал Совет старейшин, и долго решали, как бороться с Гатом. Было решено ослабить союзников Гата, и потому Давид вновь получил приказ выступать против Экрона.

* * *

Израильское войско с трудом шло по раскисшим дорогам. Шел дождь. Тяжелогруженые обозы шли один за другим ведомые быками.

В этот поход впервые пошел двадцатилетний Авишай племянник Давида и взял с собой младшего брата Иоава. Иоав, с робостью смотрел на идущее войско и с трудом представлял, что он будет делать, когда начнется битва.

Его окликнули:

— Эй, парень! — Иоав пошел на зов, поскольку больше всего устал ждать и мокнуть под холодным дождем. Шестеро всадников отправлялись в охрану.

— Возьмешь мальца! — напутствовал сотник, — Увидишь филистимлян, скачи на муле сразу сюда!

Весь, дрожа от холода и ожидания встречи с врагом, Иоав поскакал за шестеркой воинов. Они прошли долгий путь, но так и не встретили никого. После этого старший в дозоре велел ехать и передать, что путь чист. Он долго ехал опасаясь заблудится и увидев костры очень обрадовался. Пройдя через несколько постов он пошел искать сотника но не нашел. Тогда он пошел к большому шатру и долго объяснял, зачем здесь.

— Накормить и одеть!

Приказ отдал сам Давид, которого Иоав и не заметил, его усадили у костра, где он ел с общего котла и там же заснул.

Утром было холодно и Иоав долго разминался пытаясь согреться. Сотник вновь появился и начал распределять людей.

Увидев Иоава, крикнул:

— Твоя сотня находится вон там! — И, указав, куда-то в сторону тумана. Пока он шел в указанную сторону то заметил что войско уже в походе.

Он уже обогнал несколько отрядов, — сотни шли и шли, и когда на очередном обгоне его окликнули:

— Эй, парень! Отстал? Сюда иди!

С облегчением увидел Иоав знакомые лица воинов и своего брата Авишая. Авишай отругал потерявшегося младшего брата и приставил к себе. Они вновь остановились на ночлег недалеко от Экрона.

Давид между тем провел хорошую разведку и знал что Экрон не готов к нападению. На следующее утро они выступили в поход и сразу столкнулись с передовым отрядом филистимлян.

Натолкнувшись на передовой филистимский полк, завернули мулов. Сверкало солнце, мокрая земля отбрасывала блики на наконечники копий.

Иоав не успел повернуть мула, подскакал близко к вражеским рядам и слышал незнакомые насмешливые наречия. Евреи не остались в долгу и тоже начали выкрикивать оскорбления.

Иоав, развернул своего мула, и вдруг увидел как с той и другой стороны, катились две волны колесниц. Крики слились в единый вой, и Иоав гнал своего мула стремясь уйти как можно дальше. В воздухе свистели стрелы. Грохот колесниц был совсем близко, и с отчаянием чувствовал Иоав, тщетно уходя от гибели, что не справится ему с его кинжалом.

Иоав круто развернулся и взял копье покрепче наперевес, и вот уже перед ним, перед самым его лицом замелькали озверевшие лица филистимских воинов. Его едва не сбили с ног. Но Давид четко рассчитал, что в грязи колесницы застрянут и вот уже копейщики огибают колесницы и добивают бегущих филистимлян.

* * *

Что-то сыпалось, ревело, гремело и лязгало со всех сторон, а Иоав, ничего не видя, не понимая, и потерял копье, оказавшись позади воинов, он увидел, как израильтяне отступают, и тоже решил идти к обозам.

Оглушенный, испуганный, он выбрался к обозам.

Сзади и сбоку заходил в тыл филистимлянам новая сотня. В этот раз Иоав старался держаться таких же молодых всадников. Он не стремился идти в бой, понимая, чем все могло кончиться. Еще не время ему мальчишке биться против озверевших воинов.

Как израильтяне одолели филистимлян он так и не понял. Они то, отступали, то нападали, пока к полудню над полем не проревели трубы, и сам Давид с пятью сотнями воинов не ударил по уставшим филистимлянам. Это был полный разгром, и филистимляне падали, убегая до самых городских ворот.

Экрон после такого разгрома пошел на переговоры с Израилем, уплатил откуп, и царь Экрона отказался от брачного союза с Гатом отослав дочь Ахиша в храм Дагона где ее отдали замуж за жреца из семьи связанной с царской.

* * *

Поражение Экрона и сорвавшийся союз сильно испугал Ахиша и он поспешил в Газу. Ахиш много времени провел у военачальника Реу, здесь помогло то что его брат Агид пользовался доверием у Реу. Реу видел, что дело Гата очень важное и убедил царя принять Ахиша.

Царь Бел решил принять Ахиша но не знал о чем с ним говорить. Для Реу важно было помочь а для Бела сильный Гат как и сильный Израиль одинаково не нужны. Саул старел и стал ошибаться, но появились новые военачальники и пока они были успешны.

* * *

Ахиш получив известие, что его старшая дочь отдана какому-то жрецу и выслана в небольшой городок. Он не знал, что ему делать и был весь вечер хмур и суров. Царь Бел также был задумчив все время ужина. Он уже был стар и не определился с наследником. У него были две дочери и десять сыновей от двух жен. Старшего сына он часто брал в походы и надеялся, что из него выйдет толк.

Реу обратился к царю.

— Мой царь Гезер подтвердил обязательства и готов прийти на помощь. Нам необходимо помочь Экрону вернуть свое положение и помочь Гату вернуть все потерянные города. Но без моего царя дело это не состоится.

— Мы заключили мир — неохотно произнес Бел.

— Царь! Ты же видишь, мира нет! — заговорил Ахиш, — Они дали перемирие, и оно кончилось. Они забрали все города, которые мы взяли. Экрон ослаблен и следующий Гезер. Потом они займутся Сирией, и мы станем платить дань евреям. Чего ты достиг? — Ахиш поднял замученный взгляд на Бела и удержался, не сказав — «Чего ты достиг, опасаясь меня»?!

Бел понял что хотел сказать Ахиш и уже не смотрел на него. Реу продолжил говорить, перечисляя всех тех кто может подержать Ахиша.

— Когда ты хочешь выступить? И когда сможешь? — спросил царь бел отстранено.

— Хочу весной! Лишь