Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев

снаружи сорок пять градусов, и почти без колебаний согласился на доплату за кондиционер. Кондиционер оказался древним и грохотал, как БТР на подъеме. Но все равно Митя с гордостью подумал, как рационально и адекватно он себя ведет в совершенно незнакомых условиях. Впереди еще был почти целый день, и на стойке регистрации он попросил карту города; впрочем, карты у них не нашлось. «А что здесь делают?» – спросил Митя. Индус с удивлением развел руки в обе стороны. «Мейн Базар», – ответил он. Митя вышел в переулок, потом еще в один, повернул на звуки голосов и непонятного шума, вышел на улицу пошире, по обеим сторонам плотно и глубоко наполненную забитыми товарами лавками. Всюду громоздились гигантские кучи мусора; от самой гостиницы его сопровождал ощутимый запах мочи, на улице с магазинами запах усилился. Поначалу Мите показалось, что здесь продают любой самый невероятный хлам, по каким-то непонятным причинам произведенный человечеством. Но, пройдя метров триста вдоль лавок, он понял, что это не так. Почти исключительно это были вещи, необходимые для туристов, – статуэтки индийских богов, сувениры, барабаны, одежда, очень много всевозможной одежды, фрукты, запечатанная вода. Мейн Базар был настоящим аэропортом, воротами в Индию.

Ему объяснили заранее, что надо стараться есть там, где много туристов; с высокой долей вероятности это означает, что накануне они здесь не потравились. «Дизентерия будет все равно, – сказал ему Эран, – но это не значит, что ты должен отхватить ее в первый же день». Оглядевшись и еще немного погуляв по Мейн Базару, хотя так и не дойдя ни до его начала, ни до его конца, Митя пристроился в один из таких ресторанчиков. Для него даже специально поменяли бумажную скатерть; правда, на стол под скатертью лучше было не смотреть. И тут, не вполне неожиданно, он услышал громкие голоса на иврите. Рядом с ним сидели три барышни, чрезвычайно разные внешне, но в чем-то плохо уловимом удивительно друг на друга похожие. «В первую очередь в одежде», – подумал Митя. Все они были одеты в длинные тонкие юбки и обуты в резиновые тапочки, как для бассейна или армейского душа. Одна из них что-то пила из кружки, кажется кофе, не снимая с шеи небольшой барабан. У ее подруги, сидевшей справа, волосы были собраны в толстые дреды, как у Боба Марли.

– К вам можно? – неуверенно спросил их Митя.

Девицы разом оглядели его и заулыбались.

– Новый, что ли? – сказала одна из них.

– Вчера прилетел, наверное, – почти утвердительно добавила та, что без дредов и без барабана. Она была чуть светлее своих подруг.

– Сегодня, – честно ответил Митя. – Но откуда вы знаете?

– Ты где был в армии? – спросила девица с дредами.

– В парашютно-десантных.

– Вот футболку с надписью «Парашютисты, курс молодого бойца, конец маршрута» и нацепил бы для маскировки.

– У тебя все еще вид как на построении, – объяснила та, что с барабаном. – И джинсы здесь как корове седло. Жарко. Кроссовки снашиваются за несколько недель. Резиновые тапки гораздо практичнее. А ноги можешь мыть хоть каждый день, если захочешь.

– Ты где поселился? – спросила светленькая с неожиданной заботой.

Митя объяснил.

– И сколько с тебя взяли?

Митя назвал сумму.

– Но это включая кондиционер, – добавил он с некоторой неловкостью.

Барышни захохотали.

– Тебя просто ограбили, – ответила та, что с дредами. – Завтра же переезжай. Так тебе никаких денег не хватит. Кстати, торгуйся. Любую цену дели на три и с этого начинай торговаться. Получишь около половины. Не согласятся – значит, борзеют. Видят, что свеженький. Вообще, потусуешься с недельку на Мейн Базаре – и куда-нибудь сваливай. Индия здесь только начинается.

– А куда лучше всего? – спросил он.

– Либо в Дарамсалу, либо в Манали, либо в Ришикеш, – ответила светленькая. – Это Индия-лайт. Тут небольшой выбор. Для Гоа еще очень жарко.

– Я не хочу лайт, – ответил Митя. – Я и в Ливане был.

– Ливан – это другое дело. – Светленькая посмотрела на него с уважением. – Но лайт здесь нужен. Ты не можешь сразу в хардкор. Никто не может. Те, кто не начинает с лайт, либо через две недели Индию ненавидят, либо едут крышей. А не полюбить Индию – это вообще как и не жить вовсе.

– Билет купишь у «Йоси турс», – объяснила та, что с дредами. – Это налево, где-то километр по Мейн Базару и еще раз налево. Там будет написано.

– Не знаю, – вдруг вмешалась та, что с барабаном. – Я начинала с хардкора, безо всех этих глупостей и бирюлек. И ничего. Отлично у меня с крышей.

Она склонилась к барабану, поправила его веревку с обратной стороны шеи и начала отбивать узнаваемые индийские ритмы.

В тот же день Митя купил билет на Дарамсалу. «Все-таки нечто духовное, – подумал он, – а не просто барабан на шее». Автобус на Дарамсалу отходил через два дня. Эти два дня Митя прогулял по Мейн Базару, постепенно изучая его лавки и их содержимое, сидя в ресторанчиках, знакомясь с другими его обитателями. Ему хотелось еще пообщаться со светленькой, но как раз она как сквозь землю провалилась. Он купил пару местных футболок, тонкие штаны из марлевки на резинке, а еще, пройдя мимо бесчисленных лавок и прилавков, купил браслет, чей рисунок неожиданно показался ему обращенным прямо к нему. Цену на браслет удалось сторговать только на четверть.

– Первый раз в Индии? – спросил продавец. – Индия – это хорошо. Хорошо, что в первый раз в Индии.

Несмотря на то что в назначенный утренний час автобус не появился, как казалось, несколько ждавших его туристов не проявляли ни малейших признаков не только волнения, но даже нетерпения. Наконец Митя все же не выдержал.

– Ты тоже ждешь автобус? – спросил он на английском стоявшую рядом невысокую девушку с тонкими чертами лица и чуть смуглой кожей.

– Нет, – ответила она на иврите, оглядев его с ног до головы, – исключительно медитирую на предмет освобождения сознания.

– Пока можно подзаправиться, – тоже на иврите вмешался стоящий рядом бородатый парень постарше и принялся скручивать косяк. – Хотите?

Митя покачал головой.

– Почему мне постоянно предлагают наркотики? – сказала девица. – И вообще рано. В такое время я еще сплю.

– Как хотите, – ответил парень и затянулся. – А по-моему, в самый раз.

Митя заметил у нее на запястье точно такой же браслет, какой он купил накануне. Она проследила за его взглядом.

– Чей подарок? – спросила она.

– Сам купил. Он на меня смотрел. Ну правда смотрел. Как если бы уже был мой.

– И я сама, – ответила девица, заинтересованно посмотрев на него. – Тогда сойдемся. Только я сплю у окна. Не выношу проходы.

– Моран, – добавила