Своя география - Александр Иванов Дромомания

найти ночлег в норвежском костёле, было поздно и двери здания оказались закрыты. Я предположил, что «Бог ушёл спать». А Ула возразила, что такого быть не должно. Сейчас же двери были открыты и люди слушали проповедь. Что было сказано, я не понял, так сидел и наблюдал за людьми. Интересно, что, входя и выходя из костёла, публика крестилась, всегда предварительно встав на колени.

Послушав проповедь, я выскользнул из костёла и побрёл дальше. Погулял ещё по центру и снова пошёл на Африканьску улицу, к Малгоржате, по пути купив обалденных польских булок, в которые уже успел влюбиться.

Поспав недолго в гостях, я поехал на железнодорожную станцию Варшава Восточная и уехал в сторону Белоруссии. Страну, в которой мне до этого не удавалось побывать каким-то странным, практически мистическим способом. Вроде и рядом, вроде и ехать просто, и все страны вокруг посещены…

А в Белоруссию впервые.

Про Белоруссию я знаю, что там есть Батька, что страна практически коммунистическая, что там любят картошку. И что птица по-белорусски это «птушка». И ещё есть Брестская крепость и Беловежская пуща.

Как-то так.

Куда едешь, пан?

Если бы я знал…

2011

Заметки о языке

Один из самых распространённых вопросов, который мне задают относительно заграничных путешествий, это вопрос о языке: мол, как вы с ними общаетесь? (Особенно, когда я описываю какие-то диалоги.) «Вы, наверное, много языков знаете?» — догадываются собеседники. Отвечаю здесь: языков я знаю мало и специально их никогда не изучал. Всегда было лень.

На изучение немецкого языка во время получения мной официального образования было потрачено примерно девять лет, в памяти осталось пять твёрдых слов из фразы «К сожалению, у меня нет времени» (как впоследствии скажут знакомые немцы, это очень немецкая фраза).

Английский на бытовом уровне с плохой грамматикой и произношением появился как-то сам, без специального обучения, после общения с англоговорящими людьми на международных фестивалях. Но вопреки распространённому мнению в путешествиях английский мной используется не так уж часто, так как простое население его знает хорошо лишь в англоговорящих странах да в туристических местах.

Ещё один язык мне нравится идеологически — это эсперанто, созданный более ста лет назад как искусственный международный язык. Достаточно простой для изучения, имеющий логичную структуру и простое произношение, используется мной для общения в эсперантском сообществе, что иногда может упростить путешествие, но является явно необязательным, к сожалению, я ещё ни разу случайно не встречал эсперантиста, всё только по специальной договорённости.

№ 1. Турецкий порт

Для отплытия в Россию на попутном пароме нужно было проникнуть на территорию одного из турецких портов. Охранники на проходной владели только турецким языком и, скорее всего, ничего не знали о существовании международного гидростопа.

Я подошёл к турникету, здороваюсь кивком с охраной, со мной здороваются в ответ. Я показываю своё намерение проникнуть в порт, толкая животом перекладину турникета. Охранник что-то меня спрашивает на турецком (предположительно: «Куда идёшь?»). Я делаю серьёзный вид и говорю: «Паспорт! Паспорт!» (не знаю, почему, но мне кажется, что слово «паспорт» должно вселять покой и уверенность во всех представителей охранного мира). Охранник что-то серьёзное спрашивает, я киваю, соглашаюсь, охранники переговариваются между собой, потом задают мне ещё вопрос, я опять киваю, охранники удовлетворяются и пропускают меня на территорию порта. Что они меня спрашивали, я не знаю, ясно только, что они гораздо лучше меня осведомлены, зачем я могу проходить на охраняемую ими территорию. Они сами нашли легальные причины и сами же ими удовлетворились. Я знал только одно, мне нужно пройти на территорию порта.

Мораль: люди сами знают лучше нас, чего они от нас хотят.

№ 2. Афганские строители дороги

В год, когда мы были в Афганистане, дорогу Кандагар — Герат активно строили. Большой участок уже блестел новеньким асфальтом, но в эксплуатацию его ещё не пустили. По новой дороге имели право ездить только очень важные люди, все остальные же пока довольствовались очень пыльной и разбитой пустынной колеёй. На въездах на хорошую дорогу сидели скучающие товарищи и охраняли несколько бочек, которые заменяли шлагбаум.

На смеси языков и жестов мы спросили водителя, который нас подвозил о том, почему нам приходится трястись по пыли, если рядом есть нормальная дорога. Он пояснил, что тот путь закрыт, мы предложили подъехать к охранникам и поговорить.

Вот уже наш водитель разговаривает со «шлагбаумщиками». Что-то объясняет, кивает на нас: мол, иностранцев везу. Но охранники непреклонны, пускать на хорошую дорогу не хотят. Вышел я. Без особых предисловий и не утруждая себя иностранными словами, я сообщил людям на чисто русском языке примерно следующее: «Здравствуйте, друзья! У нас международная экспедиция и очень важное путешествие по вашей стране. У нас очень долгий путь и, если вы нас пустите на хорошую дорогу, мы будем очень вам благодарны. Пожалуйста!»

Охранники прониклись моими словами и откатили бочки, преграждающие нам путь. Вот вам и иностранные языки.

Мораль: не знаешь чужого языка, говори на своём, вдруг тебя поймут.

№ 3. Великий и могучий (осторожно содержит ненормативную лексику)

Опять же по Афганистану мы вчетвером ехали в грузовике, прямо в кузове. Проезжали небольшое поселение, вдоль дороги располагался маленький рынок. Местные жители продавали продукты своего земледелия. Наш грузовик остановился возле персиковых рядов — ящики персиков так и манили. Дешёвые, сочные. Настоящие персики. Мы высунулись из кузова, изрядно удивив продавцов: мало того что иностранцы, да