Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

он — Гарри Поттер? Убийца, «Национальный Герой», мальчик-который-выжил, храбрый и безрассудный гриффиндорец, друг его друзей и тот, кто отмечен Пророчеством?

Мог ли его действительно описать Теодор Нотт? Он мог легко сказать, каким был Невилл — верным и храбрым, слегка упрямым и отчаянно верящим в друзей. Он мог сказать, каким был Артур — широкой души парнем, который мечтательно рисовал пони в ковбойских шляпах с яблоками в зубах, любил подолгу смотреть на звёзды, и буквально таял в широкой улыбке, если его отчитывала с умным видом красивая девушка.

Даже Малфоя он мог охарактеризовать — надменного, но не лишённого сострадания и совести. Даже Рона Уизли, который был неряшливым и ленивым, но талантливым глубоко в душе.

Но каким был Гарри Поттер?

— Прости, Финис, — наконец, выпал из раздумий Теодор. — Я пытаюсь понять, что про него сказать. Про Поттера. Это… сложно.

— Вы враждуете с ним?

— Иногда мне кажется, что это так, — задумчиво ответил Тео, машинально коснувшись тыльной стороной ладони своей скулы, что пострадала год назад. — Мы на разных факультетах, и я считаю его безрассудным идиотом. Но мы оба верим в светлые идеалы… пусть и несколько по-разному. Наверное, вот, что я считаю про него. Это если честно.

— А если нечестно?

— То он национальный герой, надежда Британии, мальчик-который-выжил и которого через четыре дня ждёт суд, на котором я не могу преступить свою совесть — и буду свидетельствовать против него, — безапелляционно отрезал Теодор, к которому вернулось самообладание. — Кстати, а он сегодня будет здесь?

— Не видел его в списке гостей, — тем же тоном ответил ему Уизли. Тео подумал, что задел кумира в глазах сквиба своими словами. Клуб поклонников Поттера редел с каждым годом, пожалуй, лишь Колин был всё так же предан своему кумиру, как на первом курсе когда-то давно.

Рыжеволосый юноша кратко кивнул и убежал, а Теодор одним махом допил бокал воды и решил пройтись.

* * *

— Ви понимаете, это невозможно е! — доказывал за пределами шатра невысокий раскрасневшийся маг худому долговязому юноше с орденской лентой через плечо и надписью на каком-то германском наречии. — Как есть дыра в прошлое, когда мир меняться каждый миг!

— То, что в это не верят в Сорбонне, не значит, что это невозможно, это магия! — холодно отвечал ему немец с характерным ррревущим акцентом. — Вот, мистер Нотт, верно? Наслышан о вас, можно на секунду?

Теодор, беззастенчиво подслушавший, делая вид, что рассматривает пастораль, подчинился просьбе и подошёл.

— Мы с вами незнакомы, кажется, мсье, герр?..

— О, меня звать Ануар Декааур, — пожал эмоционально руку Теодору отец невесты — теперь Нотт вспомнил его. — Кажется, мы видеться на Турнир три года назад. Ах, бедная моя девочка, занять третий место — но какая трагедия!

— Флер сражалась достойно и завоевала главный приз, — хитро улыбнулся ему Теодор, намекая на Уизли. Ануар тут же рассмеялся и согласно ответил что-то на французском.

— Герман фон Дорн, — пожал ему руку немец. — Мы с герром Уильямом вместе провели несколько месяцев в подземельях пирамиды, сражаясь с мумиями и скарабеями древних коптов. Жаль, что Уильям предпочёл работать с гоблинами — у него прекрасно получилось бы двигать вперёд науку!

Судя по патетическому тону фон Дорна, он был из тех умников, что ставят познание вперёд любого другого вида деятельности. Теодор видел нескольких таких в Сорбонне.

— К слову, вы не планируете вернуться в Сорбонну и заняться исследованиями там? Я наслышан о вашем интересе к теории источников магии, мистер Нотт, и рекомендации нескольких профессоров для вас будет легко получить.

— Ах, мсье, юный Теодор уже политик своего поколения! — перебил его мсье Делакур. — Что ему ваши источники и хроно… как вы сказать? Хронодыры! Когда здесь решаться судьбы тысяч, едва мы разбить этот лич и его сторонники.

— Мсье, — не согласился с ним немец. — Вы опережаете время, хотя стоит оглянуться назад на опыт Леопольдовской кампании или даже времён Гриндевальда. Лучше провести пару лет в Сорбонне и вернуться с чистой репутацией, пока здесь будут идти люстрации и дефенестрации. В Праге несколько тысяч магов хочет вернуть славу курфюрстов Пфальца на английском троне!

Теодору понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что имеет в виду немец.

— По планам уже на следующей неделе прибудет экспедиция, — заметил он, — а впереди ещё год в Хогвартсе. Спасибо за приглашение, герр фон Дорн, мсье Делакур, я буду иметь это в виду.

Теодор отошёл от спорщиков, так и не поучаствовав в их споре, и неспеша двинулся вперёд. То, что они затронули, действительно имело важное значение. Тео не верил в успех операции международной конфедерации магов; слишком многие были против, слишком многие были готовы поддержать Тёмного лорда против очередного вторжения оккупантов. Седьмой курс обязан был стать последним в Хогвартсе, и нужно было понять, куда двигаться дальше.

Он мог, как Персиваль Уизли или многие до него, пойти в Министерство и отработать там несколько лет на должностях мелких чиновников или стажёров (хотя сам Уизли поймал удачу за хвост, став распорядителем Визенгамота), заняться бизнесом или попытаться снискать славу и удачу в Визенгамоте — или же на несколько лет покинуть острова и посмотреть мир.

Едва ли у него был готов ответ на этот вопрос сейчас, в преддверии вторжения и начала седьмого года.

— Теодор, добрый день, — мелодичный и слегка отрешённый голос Луны Лавгуд вывел его из раздумий.

— Добрый день, Луна. Мистер Лавгуд, — Теодор пожал руку мужчины и обратил внимание на висящий на цепочке на его груди символ. — Кхм.

— О, мистер Нотт, вы первый, кто обратил внимание, — радостно произнёс Ксенофилиус. — Всё верно. Это знак даров Смерти, древний символ ордена ищущих.

— Боюсь, что зарубежные маги не увидят в этом отсылку на наследие древних кельтских магов, — справившись с эмоциями, возразил ему Нотт. — Тем более, вы знаете, какие новости ходят.

— Папа уже просчитал по звёздам, — Луна склонила голову набок. — Ничего не будет.

— Хотелось бы верить, хотелось бы верить. Как успехи в СОВ, Луна?

Теодор обнаружил, что удалился от шатров в сторону холма, и вместе с Лавгудами вернулся обратно. Разговор про такую простую и приземлённую вещь, как результаты экзаменов, сделал мечтателей Лавгудов обычными и простыми волшебниками — Ксено обеспокоено замечал, что дочери стоит подтянуть зелья, а Луна переживала, что с «Выше ожидаемого» вместо «Пр» восходно» профессор Флоренц не возьмёт её в свой кружок и ей придётся заниматься с Трелони.

Часы показывали половину пятого, когда гости, наконец, прибыли все. Десятки и сотни магов заполонили шатёр. Билл и его шафер, прибывший специально из Европы Чарли, встретили