Ворон Бури - Бен Кейн

— Сколько?

— Серебряный пенни. — Его глаза были дерзкими.

— Думаешь, я вчера родился? — Я подмигнул, чтобы смягчить свои слова.

— Орм!

— Да, дядя?

— Ты честен?

Он нахмурился, быстро скрыв это.

— Да, дядя. — Мне он сказал: — Полсеребряного пенни.

— Это вдвое дороже, чем я бы взял за булавку.

Хитрец или нет, но он был всего лишь мальчишкой. Его рот открылся.

— Ты кузнец?

— Да.

— Что я тебе говорил, Орм, о том, чтобы обдирать покупателей? — Его дядя, который все слышал, выскочил наружу, заставив слишком медлительную курицу с кудахтаньем и хлопаньем крыльев убраться с его пути. Его мясистая рука отлетела назад, и мальчишка съежился.

— Стой, — сказал я.

Удивление на потном, измазанном сажей лице.

— Почему?

— Твой племянник лишь пытался заработать. Он неопытен, вот и все. — Я повернулся к Орму. — В следующий раз изучай руки покупателя. — Я протянул свои, мозолистые, со старыми ожогами.

Орм старался не смотреть на своего дядю, который что-то пробормотал себе под нос.

— В следующий раз будь менее жадным, — посоветовал я. — Начни с цены в полсеребряного пенни и будь готов немного уступить. Все равно получишь выгодную сделку.

— С этим не поспоришь. — Кузнец грубо протянул булавку.

Взамен я предложил кусок рубленого серебра весом почти в полпенни.

— Это твое. Ты потел над булавкой, а еда и одежда для мальчика на деревьях не растут.

Он взял серебро с кивком. С предупреждающим взглядом на Орма он вернулся внутрь.

Я подождал, пока звон его молота не донесся снаружи, прежде чем, прикрывшись фигурой Орма, положить еще один кусок рубленого серебра. Его изумленный взгляд метнулся на серебро, затем на меня. На его губах начал формироваться вопрос, но я покачал головой, нет.

— Это тебе, — тихо сказал я, — а не твоему дяде. Возможно, ты будешь видеть меня чаще, заходящим в «Медную голову». Присматривай за посетителями, а? Кто-нибудь необычный или странно выглядящий, примерно в то время, когда я здесь, я хочу знать. У меня этого добра еще много. — Я постучал по своему кошелю, так что он звякнул.

— У тебя неприятности?

— Вовсе нет. — Я отогнал мысль о реакции Сигтрюгга, если он узнает, что я тайно встречаюсь с его новой женой.

— Тогда зачем тебе знать, кто приходит и уходит?

— Это мое дело, не твое, — сказал я. Заметив, что кузнец смотрит, я взял стремя и крикнул: — Очень красиво. Может, вернусь за парой таких.

— Мальчик даст тебе хорошую цену. — Удовлетворенный, он вернулся к своей работе.

Посоветовав Орму быть начеку, я отважился войти в «Медную голову» и нашел столик в глубине, откуда мог видеть, кто входит и выходит. Было еще не полдень, поэтому я не подошел к хозяину, пузатому норманну с длинной бородой. Потягивая кружку хорошего пива — оно было намного лучше того, что подавали в «Соломенной крыше», — я сидел, опустив голову, и ни с кем не разговаривал.

Мои мысли были заняты. Даже если Векель одобрял, связываться со Слайне было безрассудно. Еще было время уйти, но это был путь нидинга, решил я. Если я собираюсь отшить Слайне, я сделаю это вежливо и лично. После принятия этого решения мне захотелось выпить еще — нервы были на пределе, — поэтому я с облегчением увидел двух женщин, вошедших чуть позже. Первой была та грозная служанка, а вторая была в капюшоне, скрывавшем ее лицо. Я наблюдал, мое сердце колотилось, как служанка коротко переговорила с трактирщиком, который провел их вверх по деревянной лестнице. Дверь открылась и закрылась, и он вернулся один.

Я подошел к стойке. Отмахнувшись от седовласого тралла-слуги, я подозвал трактирщика.

— Да? — Он не был особо разговорчив.

— Я пришел повидаться со старым другом.

Его водянистые глаза сузились.

— Ты откуда?

— Из Мунстера. — Я указал подбородком на лестницу.

Его взгляд скользнул за мое плечо, изучая других посетителей, и я подумал: «Ему хорошо заплатили, чтобы убедиться, что за Слайне никто не следил. Она молода, но не дура».

— Последняя справа. — Он уже двигался вдоль стойки, приветствуя другого посетителя.

Я рискнул сам небрежно оглядеть комнату. Убедившись, что никто не обращает внимания, я легко поднялся по лестнице. Там было четыре двери, по паре с каждой стороны. Я остановился у второй справа и поднял руку. «Еще не поздно», — сказал голос у меня в голове. Я вспомнил красоту Слайне и тихо постучал дважды.

Дверь приоткрылась, явив лицо служанки, прищуренное и подозрительное. Она фыркнула.

— Это ты.

— Я, матушка, — вежливо сказал я.

— Один?

— Да.

— Никто за тобой не следил?

— Нет.

— Уверен?

Прежде чем я успел ответить, вмешалась Слайне.

— Впусти его.

Служанка кисло посторонилась, и я вошел. Слайне сбросила свой плащ. Ее длинные рыжие волосы были собраны в хвост; ее кремовые щеки слегка раскраснелись. Цепочка из разноцветных бусин соединяла серебряные фибулы на каждой груди и удерживала ее длинное синее платье, которое, несмотря на свободный крой, умудрялось подчеркивать ее фигуру. «Это, должно быть, выбор Сигтрюгга», — подумал я, — «его королева с самого начала в норвежском наряде». Она была великолепна.

— Моя госпожа, — сказал я и поклонился.

— Ты пришел, — выдохнула она.

— Пришел. — Мне хотелось добавить, что я не останусь, но выпитый эль вымывал мою решимость, и она уходила, как вода в сухую землю.

— Я должна поблагодарить тебя — ты нашел Ку.

Значит, служанка была не такой уж и злобной, решил я.

— Пустяки.

— Не согласна. Он мог убежать дальше, и я бы больше никогда его не увидела.

— Я рад, что он твой, — сказал я. — По счастливой случайности, у моего отца была собака с той же кличкой.

— Ты должен мне о нем рассказать.

Слайне приказала служанке сторожить за дверью, не обращая внимания на ее бормотание и неодобрительные взгляды. Когда та подчинилась, Слайне задвинула засов.

— Вот. Мы одни.

Это была не девушка, решил я, а женщина, знавшая, чего хочет. Я собрался с духом.

— Мне пора.

Она подошла ближе, положила руку мне на грудь.

— Но ты только что пришел.

Я посмотрел в ее поднятое ко мне лицо. Взгляд открытый, губы чуть приоткрыты.