Ворон Бури - Бен Кейн

«Я буду сражаться, как она», — решил я. «Сыграю свою роль. Буду биться, пока победа не станет нашей, или пока нас не одолеет поражение. Если я при этом умру — так тому и быть».

Харальд и Олейф прохаживались вдоль наших рядов, заявляя, что если мы ударим по врагу достаточно сильно с первого наскока, они сломаются. «Сломи врага, — провозгласил Харальд, — и он побежит. Бегущих легко убивать. Следуйте за мной, — сказал он, — и однажды мы будем рассказывать нашим сыновьям и внукам о сегодняшней победе».

Это были прекрасные слова, боевые слова, и они поднимали дух ровно до тех пор, пока Харальд не скрылся из виду. Затем воины уставились на бреши в нашей линии и в линии Маэл-морды напротив, и их храбрость снова испарилась. Поняв, что малодушные могут начать разбегаться, бросая остальных на верную гибель, Имр и другие капитаны зашагали вдоль рядов. Они хлопали по спинам и вливали в уши ободряющие слова, и делали это до тех пор, пока не стал слышен топот ног, тысяч ног.

Армия производит много шума, тут двух мнений быть не может. Были и всадники, будь они прокляты, разведчики Мунстера, впереди основного войска Бриана и Маэла.

И они были начеку, делали свою работу. Ближайшие всадники были, может, в двухстах шагах от деревьев, когда раздался громкий крик. Тот же человек, что закричал, указал прямо на нас и снова что-то прокричал. Он и его товарищи придержали коней, уверенные, что находятся на предельной дальности полета стрелы, и хорошенько нас рассмотрели. Они также уставились на деревья, где прятались воины Маэл-морды, и раздались новые крики тревоги.

— Вот и все, — сказал Мохнобород. — Не будет сегодня никакой проклятой «засады».

— Просто схватка лицом к лицу. — В голосе Углекуса слышалось предвкушение.

«Будет жестоко», — подумал я, — «и с малыми шансами на победу». Но часть меня ликовала. Я всегда мечтал стоять с товарищами в стене щитов, сражаясь с превосходящими силами.

Я в сотый раз проверил лезвие своего топора. Найдя его приятно острым, я сказал себе, что мы с товарищами по веслу лучше любых воинов из Мунстера или Миде, что мы изрубим любого, кто окажется в пределах досягаемости. Если Кормак здесь, может, мне даже удастся до него добраться. А если битва пойдет не в нашу пользу, мы отступим в полном порядке и вернемся в Дюфлин.

Возможно также, что сегодня я отправлюсь в Вальхаллу. Если так, решил я, то заберу с собой побольше врагов.

— Дорогу. Шевелитесь! — Это был Козлиный Банки и его друзья, лучники среди нас. Они подошли к кромке леса, стрелы уже были наложены на тетиву, и мы приветствовали их криками.

— Тихо, дураки! — сказал Банки.

Его предупреждение запоздало. Разведчики Мунстера увидели его и его друзей, но, очевидно, сочли шансы быть подстреленными ничтожными, потому что не сдвинулись с места, просто сидели на своих лошадях и продолжали оценивать нашу численность.

Их беспечность позволила Банки и остальным приноровиться к ветру и расстоянию. Почти в унисон они натянули луки до отказа, прицелились высоко и выпустили стрелы. Все взгляды последовали за шестью стрелами. Вверх они взмыли, почти исчезнув в облаках. И вниз они обрушились. Пара лошадей упала, дрыгая ногами, а одному всаднику стрела угодила в плечо.

Мы кричали, как люди, наблюдающие за скачками, когда лошадь-аутсайдер, на которую они поставили целое состояние, приходит первой.

Одна стрела из второго залпа поразила цель, еще одного всадника, но убила его на месте. Разведчики Мунстера бесславно отступили, оставив двух раненых лошадей, труп и звон в ушах от наших оскорблений и насмешек.

Ответ Бриана и Маэла не заставил себя долго ждать.

Их объединенная армия продолжала наступать, растягиваясь по мере приближения. К тому времени, как она войдет в долину, она заполнит всю равнину — огромный прямоугольный блок воинов, который намного превосходил нас и людей Лайина. «Мы разобьемся о них, — услышал я, как сказал кто-то, — как волны о портовый мол». «Даже если наша атака или атака воинов Маэл-морды будет успешной, — продолжал он, — строй не распадется. Он слишком, черт возьми, велик».

Я обернулся.

— Мы сделаем то, что сказали Харальд и Имр. — Мой голос был громким. Твердым. Решительным. — Мы храбрее этих ирландских сукиных сынов. Мы лучше рубим плоть. И волков с воронами мы кормим лучше.

Тем, кто мог слышать, это понравилось, но тут появился Имр, с лицом чернее тучи.

— Что? — спросил я, и у меня сжался живот.

— Их слишком много, — тихо сказал он.

Углекус оскалил свои сточенные зубы. Это был ужасающий вид, который я никогда не испытывал искушения повторить.

— Беги, если хочешь, Имр. Я остаюсь.

Несколько голосов присоединились к Углекусу, но взгляды большинства были устремлены на Имра. Он был нашим вождем, тем, кому мы доверяли. Тем, кто решит за всех нас.

— Я дал Сигтрюггу свое слово, пожал ему руку. Мы остаемся. Мы сражаемся. — Холодный взгляд Имра скользнул от воина к воину, даже к Лало. — Победа возможна! Ударьте по этим овцелюбам из Мунстера и Миде со всей силы, и они сломаются!

Воины залязгали клинками о щиты, рокоча своей готовностью к бою.

Крррук. Сверху донесся каркающий крик, который я так хорошо знал. Я взглянул вверх, сквозь безлистые ветви. Это был одинокий ворон, парящий над долиной.

Он вполне мог искать пищу, оленью тушу или овцу, отбившуюся от стада, но я, естественно, счел его появление знаком Одина. «Бог наблюдает», — подумал я, коснувшись своего амулета. «Он не оставил меня. Он с нами».

— СМОТРИТЕ! — я указал. — Ворон летит!

— Знак от Одина! — провозгласил Векель.

Имр ухватился за эту возможность.

— Один! — закричал он и тоже указал. — Один!

Другие воины увидели. Присоединились. Забили оружием о щиты. Услышав шум, воины Маэл-морды начали выкрикивать свои собственные боевые кличи. Поднялся невообразимый гвалт, и он придал мне сил. Цель. Убежденность.

«Сегодня все как тогда, когда я выиграл хольмганг», — решил я. «Я победил Бьярна. Наша армия победит армии Бриана и Маэла». О кровавой цене я не думал.

Когда крики утихли, Векель продолжил то, что делал все утро, стоя на низком помосте, который он велел нам сделать. Он читал заклинания, чтобы наполнить умы людей Мунстера и Миде страхом и смятением, ослабить их конечности и оружие. Он плел их, чтобы сделать