Независимость Грузии в международной политике 1918–1921 гг. Воспоминания главного советника по иностранным делам - Зураб Давидович Авалов

Утром 2 ноября погода прояснилась. Мы вошли в русло, вслед за быстро нас обогнавшей… «Минной Хорн»! И поплелись против течения. Было солнечно, кругом – довольно пустынно. Машина наша капризничала и вдруг останавливалась как бы в параличе. Позже нагнали «Минну Хорн», стоявшую почему-то на якоре. Прошли мимо, но нас повернули обратно: капитан, старый знакомый по рейсу Поти – Констанца, прокричал в рупор, что у него для нас телеграмма. Оказалось: приказ всем пересаживаться на «Минну Хорн», а «Тигрису» – возвращаться куда-то. Всеобщее изумление, поспешные сборы, переноска вещей…

Стали бортом к борту: все палубы «Минны Хорн» переполнены были солдатами. Их везли из Поти (значит, уходят из Грузии!). Внезапно – новое распоряжение: оставаться всем на «Тигрисе», который по состоянию своей машины и за неимением угля не может начинать нового плавания. Потеряв много времени, продолжали путь. Утром, на рассвете, проходили Тульчу, довольно красиво расположенную. День выдался отменный. Странно было смотреть на бессарабский берег и не знать, что там за государство. Мимо прошел пароход «Луч» под украинским флагом. В Рени несколько строений, разрушенных огнем; у станции много вагонов.

В Галаце огромная речная флотилия; много барж с греческими названиями или буквами. Там же какие-то колесные пароходы, приведенные, по-видимому, из Сербии, а также новенький австрийский монитор. В Брайле целый час понадобился пароходу, чтобы причалить, и успело совершенно стемнеть. С берега дан был приказ «штатским» сойти с парохода, остальным остаться – завтра их направят на Николаев. Иными словами, сообщение на Будапешт – Берлин прервано! О моем приезде было сообщено из Константинополя, и я немедленно получил билет на комнату в Hôtel Français.

Здесь, за обедом, под звуки румынского оркестра, узнал о революции в Будапеште, об убийстве графа Тиссы. Вот еще одна старая монархия споткнулась, да как!

Брайла, 4 ноября

Недурной город, много зелени, заметно богатство, приносимое Дунаем: река «крупнобуржуазная»! Обычное этим летом сообщение Брайла – Поти прекратилось. Встретил знакомых, застрявших здесь, – они собираются в Грузию через Одессу. Этим же путем возвращается большая партия военнопленных.

Еще одна встреча: капитан «Минны Хорн». От него узнал, что генерал Кресс еще в Тифлисе, с ним немного войска. «Как все изменилось с той нашей поездки!» – говорил капитан. Действительно, изменилось.

Может быть, и мне следовало бы ехать на Одессу и Киев? Почему-то я предпочел отправиться в Бухарест, чтобы попасть в Берлин через Венгрию.

5 ноября

С трудом выехал из Брайлы; слишком уж людно, но поезда под военным германским управлением ходят пока точно. Ночью прибыли в Бухарест. В густом тумане искал убежища, объезжая все гостиницы в какой-то телеге, – тщетно. В прихожей одного отеля продремал до утра, потом нашел с трудом логовище в другом на Calea Victoriei.

На каждом шагу германские военные учреждения. Штаб Макензена в Атенеум-Паласе. Однако у румын вид радостный. Повоевали, а теперь им повалится в рот все готовое. Объединение всея Румынии – вот к чему идет.

Наряду с парижским лоском многочисленного городского слоя «приличной публики» – смушковые шапки, картузы и тому подобные, не «латинские», а скорее российские (украинские) атрибуты простонародья. А между сих крайностей – просто румыны, черные, усатые.

Символично соединение Парижа с молдаванщиной в наименовании табачных лавок – débit de tutun.

В газетах сообщения о прекращении войны Венгрией, о передаче австро-венгерского флота южным славянам(!) и т. д.

Прямо поразительно. Турция подписала перемирие 30 ноября: Батум и Баку поступают в «распоряжение» побеждающих держав.

Но как теперь доехать до англичан и французов? В Берлин частных телеграмм не принимают. В политическом отделении штаба Макензена взялись послать мою депешу. Обещали также запросить, будет ли отправлен еще пароход в Поти за остающимися в Грузии частями – с этим пароходом я бы отправился туда, если нельзя проскочить через Венгрию.

«Вот уж, – говорю дежурному офицеру, – не ожидал застрять здесь на Calea Victoriei». – «Да ведь все мы здесь застряли».

6 ноября

Выправляю бумаги на въезд в Германию. Все военные правила применяются пунктуально. В одном из номеров газеты «Пестер Ллойд» прочел полностью условия турецкого перемирия. Они приятны для Армении, но и для Грузии блогоприятны. Азербайджан пожалеет о турках.

Патетические сведения о венгерской революции. Дух Кошута – но также разгром вокзалов, тюрем; кое-где советы солдатских депутатов. Это уже из другой оперы.

Сербия вся освобождена. Генерал д’Эспере, кажется, уже в Белграде.

7 ноября

Надо спасаться отсюда! Не сегодня завтра движение прекратится – Венгрия не пропускает угля. В 9 часов вечера есть поезд на Оршову, до венгерской границы. Бумаги в порядке, еду.

Невероятная толпа на вокзале. Германские часовые и румынская полиция с трудом поддерживают порядок. У кассы уже толпа – за три часа до отхода поезда: да и билеты, говорят, уже все разобраны. Вещей не принимают на хранение – багажная комната переполнена! – как прикажете «маневрировать» и как быть? О чьей-либо помощи и помину нет.

Вздор, будто бы не бывает чудес. Чудеса бывают. Я получил билет и занял место в переполненном купе. Ничего не поделаешь – Провидение или святой Георгий явно мне помогают.

Румынское общество: деликатная дама и такой же джентльмен беседуют по-французски о том, как при первой возможности они поедут в Париж: в Румынии оставаться прямо невозможно. Певички из Вены, но здешние, угощают всех вином и бутербродами – очень удобно. Молодой немец-офицер начинает с решительных движений и диктаторских замашек, но быстро делается шелковым. Позже вваливается румын-инженер, демобилизованный капитан. Сообщает новости, которые с жаром обсуждаются пассажирами. Правительство Маргиломана пало; во главе нового – генерал Коанда. (Кстати, война по-румынски – «разбой»!) Буковина уже занята румынскими войсками, скоро будет занята и Трансильвания. «С Бессарабией получится Румыния в 18 миллионов населения! Самые смелые надежды наши превзойдены» и т. д.

Германская оккупация вызывает, конечно, жалобы. Но теперь – конец их владычеству. Золотое дно эта Румыния, и не раз еще германцы будут с сожалением о ней вспоминать. «Но не забудется их грубость, – говорит инженер, питомец Дармштадского техникума. – Они увезли отсюда и сырье, и все, что угодно; много станков, двигателей предоставили болгарам – „нашим верным союзникам“, ха, ха! А что сказать об офицере, который у меня в доме к моим картинам прибил, для просушки, шкуры застреленных им волков и лисиц…» В таких разговорах проходит ночь, без сна и отдыха. Проезжаем Питешти, Крайову.

8 ноября

Из газет узнаю подробности венгерской революции. Каков прием Карольи и других в Белграде генералом Франше д’Эспери! Хуже телесного наказания.

Вот Дунай, Железные