Черный терем. Первый русский царь Иван Грозный и его жены – как любовь определяла политику и как политика определяла любовь - Максим Юрьевич Эвальд

«Тогда князь Иван Голицын крикнул во всеуслышание: „Сейчас я был у царицы Марфы; она говорит, что это не ее сын: она признала его поневоле, страшась смертного убийства, а теперь отрекается от него!“ Эти слова были тотчас же переданы из окна стоявшей толпе. Шуйский, между тем, ездил верхом на дворе и тут же подтверждал, что единственный сын царицы Марфы убит в Угличе, а другого сына у нее не было».

Узурпатор Лжедмитрий I был убит, его жену Марину Мнишек с отцом сослали в Ярославль. После его смерти Марфа повторила отречение, уже стоя над трупом человека, которого еще несколько дней назад во всеуслышание называла сыном.

Почему же бывшая царица сначала признала самозванца, а затем отказалась от своих слов? Марфа объяснила это тем, что посланцы Лжедмитрия запугивали ее и угрожали, но теперь ей не было нужды обманывать и она выдала узурпатора.

В том же 1606 году погибший в Угличе царевич – настоящий Дмитрий – был канонизирован, причем Марфа принимала в этом деятельное участие. И тогда же в числе причин, побудивших ее солгать насчет Лжедмитрия, она назвала страшную бедность («великия, нестерпимыя нужи»), в которой держали ее и родственников после смерти царевича. Свою вину в обмане она признала и «била челом». Грех был ей отпущен и духовными, и светскими властями.

Так закончилась история с первым самозванцем на русском престоле. Сама Марфа Федоровна прожила после этого недолго. Известно, что в 1607 году, уже при Василии Шуйском, ее брат Михаил ездил в Елец, где разгорелось восстание. Он привез туда ее письмо и образ царевича Дмитрия для увещания жителей.

По разным данным, Мария Нагая, она же инокиня Марфа Федоровна, скончалась в 1608, 1610 или 1612 году. На ее надгробии в Кремле выбит 1608 год, так что именно он признан более вероятной датой смерти. Память инокини весьма чтили представители новой правящей династии Романовых. Так, в 1616 году мать царя Михаила Федоровича сделала крупный вклад на помин ее души в Троице-Сергиеву лавру.

Мария Федоровна стала последней подтвержденной историками женой Ивана Грозного. Но нам предстоит поговорить еще о двух его супругах, чье существование до сих пор находится под вопросом и интригует исследователей.

7. Возможные жены Ивана IV

Мария Долгорукова

Ситуация с женами Ивана Васильевича Грозного вообще довольно запутанная. Разные источники – как современные царю, так и более поздние – всегда упоминают разное количество женщин, которые были его супругами или считались таковыми.

Например, Даниил Принтц фон Бухау называет имена четырех жен и упоминает пятую, не называя имени. Голландский торговец Исаак Масса сообщает, что у царя было семь жен. Такое же число приводит папский легат Антонио Поссевино. Джером Горсей насчитывает пять жен.

К нашему времени ситуацию в общих чертах удалось прояснить. Но некоторые темные пятна в истории супружеской жизни самодержца все еще есть. Очевидными и бесспорными являются первые четыре брака царя: с Анастасией Романовной, Марией Темрюковной, Марфой Собакиной и Анной Колтовской.

Также нет сомнений, что последней женой, хоть и незаконной, была Мария Нагая. Об Анне Васильчиковой написано мало, но, тем не менее, ее имя все же достаточно часто встречается в источниках. Так что на сегодня она тоже признается историками женой царя Ивана Грозного.[7]

Существование еще двух жен – Марии Долгоруковой и Василисы Мелентьевой – находится под большим вопросом. Но все же расскажем, что о них известно, а решать, были ли они действительно царскими женами, предоставим читателю.

Итак, Мария Долгорукая, по некоторым предположениям, была пятой женой Ивана Васильевича. Брак с ней должен был состояться после развода Ивана Грозного с Анной Колтовской и до его женитьбы на Анне Васильчиковой.

Предполагаемая супруга и принадлежала к роду Долгоруковых (Долгоруких). Этот род был одним из многочисленных ответвлений Оболенских и восходил к Рюриковичам.

Предком рода был Михаил Всеволодович Черниговский, а родоначальником Долгоруковых – князь Иван Андреевич Оболенский. Это за свою мстительность он получил прозвище Долгорукий – то есть мог своими длинными руками дотянуться до любого обидчика.

Род Долгоруковых существует до сих пор, из него вышли многие видные деятели: политики, военачальники, литераторы. Мария Долгорукова (не та, о которой сейчас речь, а ее тезка) была первой женой царя Михаила Федоровича Романова. Словом, род был очень знатен и пользовался авторитетом уже во времена Грозного.

Тем удивительнее тот факт, что имя отца Марии – якобы жены Ивана IV – не упоминается в источниках. Долгоруковы принадлежали к высшей знати. Такой брачный союз должен был быть ярко освещен и зафиксирован в разных источниках.

Родственники невесты должны были, по традиции, получить множество подарков, должностей и привилегий. Ведь со всеми остальными женами именно так и было. Это первая причина сомневаться в существовании Марии Долгоруковой или хотя бы в факте ее бракосочетания с царем.

Но продолжим знакомиться с предположениями. Свадьба, если она была, состоялась в конце 1573 года – возможно, 11 ноября – в Александровской слободе. Разумеется, брак не был признан церковью по уже известным нам причинам. Описания свадьбы с Долгоруковой отсутствуют в церковных разрядах.

А дальше произошло вот что. Николай Костомаров, опираясь на сведения историка Афанасия Бычкова, сообщает, что в первую же брачную ночь Иван Васильевич обнаружил, что невеста досталась ему не девственницей. Для щепетильного в этих вопросах царя это было страшным преступлением. Ну, в своем глазу люди часто не замечают бревна…

Тогда разгневанный государь учинил самосуд. На другой день после свадьбы он приказал «затиснуть» Марию Долгорукову в колымагу и пустить лошадей вскачь в сторону то ли реки, то ли озера. Там колымага опрокинулась, и молодая супруга утонула.

По неподтвержденным сведениям, в то время ей было всего тринадцать лет. Что ж, законов Грозный не нарушал: уже сообщалось, что в то время брачный возраст для девушек начинался с двенадцати лет.

В любом случае, вся эта история может быть позднейшей мистификацией. Карамзин называет семь жен Ивана Грозного, не упоминая лишь Марию Долгорукову. Нет сведений и об обычном в случае смерти или развода падении родственников жены (хотя это как раз ничего не доказывает: ввиду скоротечности брака Грозный мог просто не успеть раздать им достаточно привилегий).

Более весомым выглядит аргумент, что имени Марии нет в том самом синодике опальных, который Иван Васильевич составил в конце жизни, внеся туда имена своих жертв. Впрочем, это тоже нельзя принимать за бесспорное доказательство. Возможно, Грозный попросту считал жертвой вовсе не Марию, а себя – обманутого коварной распутницей. Могила Долгоруковой обнаружена не была.

Словом,