Юрий Черняков - На безымянной высоте

— Это за что? — невольно улыбнулся он.

— Ну… Вот ты тоже не понимаешь. Если ты вернешься из госпиталя — это значит, снова пойдешь под пули, снова будешь рисковать собой. А если, не дай бог… Нет, даже думать не хочу! И я решила: пусть Алеша лучше лежит там, в госпитале, до конца войны. Пусть даже мы потом не встретимся. Лишь бы он выжил… Но уже, говорят, недолго осталось.

— Чудачка… — Он отстранился, потрепал ее по волосам, потом, улыбнувшись, бережно и осторожно прижал к себе.

Так и застал их майор Иноземцев, появившийся в дверях. Он кашлянул, и лейтенант Малютин резко обернулся.

— Товарищ лейтенант, почему вы до сих пор не прибыли в расположение своей роты? — строго спросил майор.

— Я только что оттуда, товарищ майор. А в данную минуту по указанию начальника штаба майора Самсонова оформляю себя и младшего сержанта Позднееву, откомандированную в мою роту.

— Вижу. Что-то больно долго вы оформляете и себя, и сержанта Позднееву! Вы понимаете, что она должна не здесь, в штабе, сидеть, а в секрете и выслеживать этого чертова немецкого снайпера?

Малютин промолчал. Не дождавшись ответа, Иноземцев внимательно взглянул на Катю, которая разом потускнела, будто в ней выключили свет.

— А вы, ефрейтор Соловьева, почему здесь? Кто-нибудь замещает вас на коммутаторе?

— Так точно, товарищ майор! Ася Бережная, моя сменщица, согласилась сменить меня на полчаса.

— Товарищ лейтенант и товарищ сержант! Делаю вам замечание. Здесь не посиделки в колхозном клубе, здесь штаб воинской части, — строго сказал Иноземцев. — Нет никаких «Ась», а есть сержант Бережная. И немедленно приступайте к исполнению своих прямых обязанностей!

— Слушаюсь! — звонко ответила Катя, щелкнув каблуками. Она явно хотела избежать неприятностей для лейтенанта Малютина.

Лейтенант, напротив, медлил, и уже собирался возразить, но Катя прикрыла ладонью его рот, потом отстранилась, после чего быстро вышла из помещения.

Иноземцев посмотрел ей вслед, потом обернулся к Малютину:

— С сержантом Позднеевой здесь закончат и без вас, товарищ лейтенант, а вот вы и ваши люди с этого часа должны находиться в состоянии повышенной боевой готовности. Без всякой раскачки. Вы, кажется, собирались в поиск? Вам выдали немецкое оружие и обмундирование?

— Да. Послушайте, товарищ майор, — спокойно ответил лейтенант. — Во-первых, о положении дел в моей роте я уже знаю. Она укомплектована на одну треть, и то главным образом новобранцами. Во всем остальном она в полной боеготовности. Полагаю, мой заместитель и командир первого взвода старшина Безухов, а также временно замещавший командира роты сержант Степан

Каморин прекрасно справлялись со своими обязанностями…

— Да не об этом речь, Алеша! — неожиданно перешел на свойский тон майор Иноземцев и дружески положил руку ему на плечо. — Сейчас на нашем участке сложилась странная ситуация. И лично мне малопонятная. Мы слишком быстро продвигались, поэтому не успевали освоиться — где мы, что вокруг нас и что сейчас делается у противника. А это просто необходимо знать. Как хочешь, но завтра я должен знать все, что творится в нашем секторе!

— И что, от нас может потребоваться провести разведку боем? — спросил Малютин.

— Наконец-то догадался! — Иноземцев снова хлопнул его по плечу, и Малютин слегка поморщился от боли, на что майор не обратил внимания. — Но разведка боем — это все потом. А сейчас, как уже договаривались, добудешь нам «языка». Начальство может потребовать от меня рапорта в любую минуту. Кому я могу это доверить? Только вам, разведчикам. И надо покончить наконец с этим чертовым снайпером! Чтоб с завтрашнего дня я больше о нем не слышал!

— Это я тоже должен взять на себя?

— Да нет… Эта чемпионка СССР стреляет как бог, ты же видел. Только не очень я в нее верю. Девушки ведь созданы совсем для другого, согласен? А сержант Позднеева, на мой взгляд, богиня! — Иноземцев подмигнул лейтенанту. — Видел я, как она на тебя поглядывает. И если бы ты ее как-то поощрил, что ли, был с ней поласковее, у нее прибавилось бы сил. Девушкам это очень помогает, уж поверь мне… И я бы на твоем месте…

— Я на своем месте, товарищ майор, — сухо сказал Малютин. — Каждый должен быть на своем месте.

— Послушай меня, опытного человека! — Майор склонился к его уху. — Эти из Сибири, чтоб ты знал, не чета нашим. Я в Красноярске до войны служил. Лучше всех тамошние девушки понимают, что нужно нормальному мужику, это я тебя заверяю. Ладно, забудь, что я только что наговорил. Мне Катя тоже нравится… Действуй!

И снова хлопнул лейтенанта по больному плечу. И снова не заметил, как тот поморщился.

6

Поздно ночью лейтенант Малютин — его сопровождали сержанты Михаил Лопатин и Прохор Полунин — перешли по знакомому овражку на немецкую сторону. Они переждали в кустах возле дороги, там же переоделись, и утром — лейтенант в немецкой форме с погонами капитана, одна рука на черной перевязи, разведчики в форме унтер-офицеров — уже шли по обочине рокадного шоссе, по которому изредка проходили немецкие машины и танки.

Наконец случилось то, чего они дожидались: навстречу им катила немецкая легковая машина, при этом остальное шоссе было пустынно. Малютин сделал едва заметный знак Лопатину и Полунину, и они мигом спрятались в ближайших кустах. После чего лейтенант проголосовал перевязанной левой рукой, прося подбросить, и — как же не помочь раненому немецкому офицеру — машина остановилась. В машине сидели — всего-то — молоденький лейтенантик да пожилой водитель. Но привередничать не приходилось. Как сказал бы отец народов, других офицеров у меня для вас нет, и быстро подкравшиеся сзади Михаил и Прохор — пока Малютин на немецком объяснял, куда ему надо, — мгновенно убили немцев ударами ножей под затылок и тут же оттащили их в кусты.

Затем, сев за руль, Малютин съехал на обочину дороги. Здесь он надел на правый рукав повязку патрульного офицера, а Лопатин, тоже надевший повязку патрульного, тем временем открыл капот и наклонился над мотором, делая вид, будто что-то с ним случилось и он его ремонтирует.

Прохор же, оглядевшись по сторонам, снова залез в кусты и там передернул затвор своего «шмайсера». Теперь Малютин ходил взад-вперед вдоль обочины дороги. При этом он, выказывая нетерпение, поглядывал на часы и похлестывал прутиком по сапогу.

Так прошло около часа. Проехали грузовики с личным составом — они их пропустили, отвечая на приветствия взмахом руки. Наконец появился долгожданный «хорх», в котором обычно разъезжали высокие чины. «Хорх» сопровождали два мотоциклиста в качестве эскорта, и Малютин почувствовал удачу: вот то, что им нужно.