Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

Ширина их измерялась в верхах и над стрелками, около щиколотки. Конечно, их кроили вплотную по ноге, для чего и необходимы были острые кланья или стрелки. Холодные чулки подкладывались тафтою: червчатые – лазоревою, желтые – червчатою и т.п. Под теплые подкраивались меховые исподы лисьи и бельи черевьи, собольи пупчатые, песцовые. В особых случаях холодные украшались даже кружевом. Так, царице Евдокии Лукьяновне на камчатные червчатые чулки было нашито «кружево серебряное с пелепелы». При особой длине всех одежд для чулок такого убора, конечно, вовсе и не требовалось; но здесь, вероятно, обнаружилось лишь общее требование богатого убора в соответствие всему остальному. По свидетельству Рейтенфельса, чулки носили без подвязок. Действительно, сведений о женских подвязках нам не встретилось. Надо прибавить, что царицы носили и онучки, о чем свидетельствует расход Белой казны за 1587 г., когда 22 июня царице Ирине Федоровне Годуновых было подано на онучки полотно Кадашевское.

Башмаки кроились из бархата, атласа и сафьяна. Бархату в кройку выходило 6 верш. во всю ширину (12 верш.) полотнища, атласу – 9 верш. (ширина ок. 8 верш.), сафьяна – четверть кожи; на подкладку тафты широкой в 11/2 арш.– 3 верш. По швам башмаки обшивались золотным с шелком пояском или кружевом, которого выходило 11/2 арш. и больше; каблуки или закаблучье всегда обвивались волоченым золотом, на что требовалось золотой нити 5 и 8 арш. Бархатные и атласные, как и сафьянные, переды по большей части узорочно вышивались золотом, низались жемчугом, иногда с дорогими каменьями. У сафьянных переды ставились иногда бархатные, на что употреблялось ткани 2 верш. По верхним краям башмаки опушались атласом или бархатом другого цвета. Наиболее употребительный цвет башмаков в царском быту был червчатый, но шились также башмаки белые, желтые, зеленые, алые, лазоревые. Под каблуки, которые бывали очень высоки, всегда ставились у простых, повседневных, скобы железные, а у нарядных выходных – серебряные. Стельки ставились полстяные и обшивались червчатою тафтою. Употреблялась полсть старицкая белая. На поднаряд употреблялась иногда объярь, шелковая ткань, а на подклейку – ирха и клей; подошвы ставились обыкновенные. Башмаки, кроме того, всегда строчились волоченым золотом или серебром.

С башмаками как их принадлежность носились нередко ичетыги, или ичедоги. Это в точном смысле – сафьянные чулки, ибо всегда шились из сафьяна без поднаряда и без особой подошвы. По большой части они покрывались, оболакивались камкою, или атласом, а с исподней стороны подкладывались, как чулки, тафтою того же цвета или червчатые – лазоревою, белые – червчатою и т.п.; по верхнему краю подпушались атласом другого цвета. В комнатном быту ичетыги могли заменить спальные сапоги, так что их носили и без башмаков – тогда к ним ставили легкую подошву. Очень редко они употреблялись без поволоки или оболоки шелковою тканью. Нет сомнения, что ичетыги с самым названием[269] заимствованы у татар, и в XVII столетии упоминаются нередко «ичетыги крымские, крымское дело». Упоминаются при башмаках еще и черевинки, тоже крымские, быть может, обувь вроде туфлей или тех же ичетыгов.

Женские чеботы, род сапог, кроились, как и башмаки, из сафьяна, бархата и атласа. Это были башмаки с голенищами (которые назывались пряжниками), а потому и в кройке, в отделке и в украшениях они сходствовали с башмаками. На чеботы выходило в кройку: на сафьянные полсафьяна, на бархатные и атласные – этой ткани на полные — по 1 арш. 6 верш.; на полуполные — по аршину с вершком и с 2 верш., смотря по ширине портища. На подкладку употреблялась тафта червчатая от 8 до 11 верш. Верхи обшивались атласом или бархатом другого цвета, выходило 3 верш.: по швам пришивался золотный поясок или кованое золотное узкое или широкое кружево, которого выходило 3 арш. и больше. Иногда на переды вместо кружева пришивались образцы, низанные жемчугом, какие-либо изображения, фигуры или узоры: тогда на остальные части кружева выходило только 2 арш. Скобы ставились также у простых – железные, у нарядных – серебряные.

Кроме указанных украшений, нарядные чеботы всегда вышивались богато золотом, унизывались жемчугом с каменьями и по швам вместо золотного пояска низались жемчугом же. Особенно узорочились их переды и задники.

Чеботы бывали кривые и прямые относительно кройки подошвы; полные и полуполные относительно длины голенища. Строчились: простые – шелком, а нарядные – золотом. Цвет употреблялся такой же, как и для башмаков: червчатый, белый, желтый, зеленый, алый. По свидетельству Маржерета, вышина каблуков была в 3 пальца, т.е. вершка в 11/2. Олеарий говорит, что женщины и преимущественно девушки носили башмаки с очень высокими каблуками, вышиною в четверть аршина, так что носок едва касался земли, и ходить было очень затруднительно. Чрезмерную вышину каблуков подметили даже и народные былины. У Дюка Степановича были сапожки «зелен сафьян, под пяту-пяту воробей пролети, о пяту-пяту яйцо прокати».

Сапогами в собственном значении называлась обувь кожаная, которая в царском быту в женском наряде не употреблялась, а изготовлялась только для придворных женщин. Они шились из опойка (телятинные) и из сафьяна (козловые и барановые) таких же цветов, каких бывали и чеботы, т. е. червчатого, желтого, зеленого, лазоревого, белого и смирные – черного. В царских кладовых в начале XVII столетия находим, однако ж, сапоги бархатные и атласные, низанные жемчугом с каменьем.

* * *

Мы видели, что царицыно платье большею частью шилось из тканей довольно тяжелых, каковы были сукно и золотные и шелковые плотные, скоба-скобой, камки, атласы, бархаты и т.п. Очень понятно, что женские руки царицыных мастериц не могли хорошо управляться ни с кройкою, ни с шитьем таких портищ. Была необходима более сильная и твердая мужская рука для того, чтобы с успехом владеть ножницами, иглою и утюгом для устройства из этих толстых полотнищ целого наряда. Таким образом, мы и находим в Мастерской царицыной палате не портних, а портных мужчин, которые притом пользовались почетным именем наплечных мастеров, ибо одевали царское плечо.

Личный состав Мастерской палаты указан выше, с. 435. Кроме наплечного или портняжного дела, мужские работы заключались еще в изготовлении обуви и головных покровов: шапок, каптуров, столбунцов, треухов, тафей, шляп, а по однородности дела – также меховых ожерелий и т. п., требовавших не одного шитья тканей, но их подклейки и шитья разных клеенок и кожи. Мастерская палата вообще занималась изготовлением всяких нарядов как бы вчерне. Все, что касалось украшения, убора в каждом таком наряде, то принадлежало уже занятиям и работам царицыной Светлицы.

Расход различных материалов при употреблении их в кройку или для другого изготовления очень подробно и обстоятельно, даже