Ольга Берггольц - Ольга. Запретный дневник

"Откуда такое молчание?.."

Откуда такое молчание?О новый задуманный мир!Ты наш, ты желанен, ты чаян,Ты Сердца и Разума пир.

Откуда ж молчанье на пире?И чаши с вином не стучат,И струны безмолвны на лире,И гости, потупясь, молчат.

"О друг, я не думала, что тишина…"

О друг, я не думала, что тишинаСтрашнее всего, что оставит война.

Так тихо, так тихо, что мысль о войнеКак вопль, как рыдание в тишине.

Здесь люди, рыча, извиваясь, ползли,Здесь пенилась кровь на вершок от земли…Здесь тихо, так тихо, что мнится — вовекСюда не придет ни один человек,Ни пахарь, ни плотник и ни садовод —никто никогда, никогда не придет.

Так тихо, так немо — не смерть и не жизнь.О, это суровее всех укоризн.Не смерть и не жизнь — немота, немота —Отчаяние, стиснувшее уста.

Безмирно живущему мертвые мстят:Все знают, все помнят, а сами молчат.

"Не может быть, чтоб жили мы напрасно!.."

…Врубелевский Демон год от года тускнеет, погасает, так как он написан бронзовыми красками, которые трудно удержать…

Не может быть, чтоб жили мы напрасно!Вот, обернувшись к юности, кричу:«Ты с нами! Ты безумна! Ты прекрасна!Ты, горнему подобная лучу!»……………………………………Так — далеко, в картинной галерее —тускнеет Демон, сброшенный с высот.И лишь зари обломок, не тускнея,в его венце отверженном цветет.И чем темнее бронзовые перья,тем ярче свет невидимой зари,как знак Мечты, Возмездья и Доверья,над взором несмирившимся горит…

ДОРОГА В ГОРЫ

Мы шли на перевал. С рассветаменялись года времена:в долинах утром было лето,в горах — прозрачная весна.

Альпийской нежностью дышализеленоватые луга,а в полдень мы на переваленастигли зимние снега,

а вечером, когда спуститьсяпришлось к рионским берегам, —как шамаханская царица,навстречу осень вышла к нам.

Предел и время разрушая,порядок спутав без труда, —о, если б жизнь моя — такая,как этот день, была всегда!

На Мамисонском перевалеостановились мы на час.Снега бессмертные сияли,короной окружая нас.Не наш, высокий, запредельныйпростор, казалось, говорил:«А я живу без вас, отдельно,тысячелетьями, как жил».И диким этим безучастьембыла душа поражена.И как зенит земного счастьяв душе возникла тишина.Такая тишина, такоесошло спокойствие ее,что думал — ничего не стоитперешагнуть в небытие.Что было вечно? Что мгновенно?Не знаю, и не всё ль равно,когда с красою неизменнойты вдруг становишься одно.Когда такая тишина,когда собой душа полна,когда она бесстрашно веритв один-единственный ответ —что время бытию не мера, что смерти не было и нет.

"Не знаю, не знаю, живу — и не знаю…"

Не знаю, не знаю, живу — и не знаю,когда же успею, когда запоюв средине лазурную, черную с края,заветную, лучшую песню мою.

Такую желанную всеми, такуюеще неизвестную спела бы я,чтоб люди на землю упали, тоскуя,а встали с земли — хорошея, смеясь.

О чем она будет? Не знаю, не знаю,а знает об этом июньский прибой,да чаек бездомных отважная стая,да сердце, которое только с тобой.

"И все неодолимее усталость…"

И все неодолимее усталость,И все ясней, что невозможно жить,Но я живу: еще одно осталось —В бою другого грудью заслонить.

"Мы предчувствовали полыханье…"

Мы предчувствовали полыханьеэтого трагического дня.Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.Родина! Возьми их у меня!

Я и в этот день не позабылагорьких лет гонения и зла,но в слепящей вспышке поняла:это не со мной — с Тобою было,это Ты мужалась и ждала.

Нет, я ничего не позабыла!Но была б мертва, осуждена —встала бы на зов Твой из могилы,все б мы встали, а не я одна.

Я люблю Тебя любовью новой,горькой, всепрощающей, живой,Родина моя в венце терновом,с темной радугой над головой.

Он настал, наш час,                                 и что он значит —только нам с Тобою знать дано.Я люблю Тебя — я не могу иначе,я и Ты — по-прежнему — одно.

НАЧАЛО ПОЭМЫ

…Всю ночь не разнимали руки,всю ночь не спали мы с тобой:я после долгой, злой разлукиопять пришла к тебе — домой.

Мы говорили долго, жадно,мы не стыдились слез отрадных —мы так крепились в дни ненастья…Теперь душа светла, мудра,и зрелое людское счастье,как солнце, встретит нас с утра.Теперь навек — ты веришь, веришь? —любовь одна и жизнь одна……И вдруг стучит соседка в двери,вошла и говорит:                               «Война!»

Война уже с рассвета длится.Войне уже девятый час.Уж враг за новою границей.Уж сотни первых вдов у нас.Войне идет девятый час.И в вечность канул день вчерашний.Ты говоришь:                        «Ну как? Не страшно?»

«Нет… Ты идешь в военкомат?»Еще ты муж, но больше — брат…Ступай, родной…                             И ты — солдат,ты соотечественник мне,и в этом — всё.Мы на войне.

"Я говорю с тобой под свист снарядов…"

Август 1941 года. Немцы неистово рвутся к Ленинграду. Ленинградцы строят баррикады на улицах, готовясь, если понадобится, к уличным боям.

…Я говорю с тобой под свист снарядов,угрюмым заревом озарена.Я говорю с тобой из Ленинграда,страна моя, печальная страна…

Кронштадтский злой, неукротимый ветерв мое лицо закинутое бьет.В бомбоубежищах уснули дети,ночная стража встала у ворот.

Над Ленинградом — смертная угроза…Бессонны ночи, тяжек день любой.Но мы забыли, что такое слезы,что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда,не поколеблет грохот канонад,и если завтра будут баррикады —мы не покинем наших баррикад.

И женщины с бойцами встанут рядом,и дети нам патроны поднесут,и надо всеми нами зацветутстаринные знамена Петрограда.

Руками сжав обугленное сердце,такое обещание даюя, горожанка, мать красноармейца,погибшего под Стрельною в бою:

Мы будем драться с беззаветной силой,мы одолеем бешеных зверей,мы победим, клянусь тебе, Россия,от имени российских матерей.

ИЗ БЛОКНОТА СОРОК ПЕРВОГО ГОДА