Душа любовью пленена… Полное собрание стихотворений - Джованни Боккаччо

class="stanza">

Страшны мне Ба́йи, море, ширь небес,

Источники, поля, луга, озера,

И ближние, и дальние просторы;

И не дивитесь, никаких чудес.

Здесь празднества и светский политес,

Поют да пляшут, водят разговоры

Умом замшелый или телом хворый,

И лишь к любовным играм интерес.

Здесь властвует Венера безраздельно,

И попади Лукреция сюда,

Так сущей Клеопатрой обернется.

Я это знаю и боюсь смертельно:

Моя мадонна невзначай, беда,

Всем сердцем в эту негу окунется.

LXVI

Надежда, что во мне была светла,

Когда в меня вливалась чрез зеницы

Из глаз моей любезной чаровницы,

С твоим отъездом словно умерла;

Но я еще не выгорел дотла,

Жизнь теплится, и мысли шепчут, мнится,

Как будто утешая: «Возвратится!» —

Ведь знают, сколь разлука тяжела.

Но это всё напрасно, ибо вскоре

И я уехать должен поневоле,

И никаких надежд на встречу вновь.

Так что́ мне суждено: погибнуть в горе

Или оплакивать, живу поколе,

Разлучницу-судьбу, моя любовь?

LXVII

С тех пор как от очей моих сокрыт

Прелестный вид, сиявший столь маняще,

Что жар любви томил меня всё слаще

В долине этой, где тоска царит

И где заблудший голосит навзрыд, —

Не важно мне, душа, что с болью вящей

Уйдешь отсюда, ведь не к ней, мертвящей,

Художник устремлен, когда творит.

Но всё ж уйди, не уповай на чудо,

Ведь не хочу, чтоб песнь в моих устах

Питала зависть тех, что мне не рады.

Да-да, беги скорей, не жди, покуда

Тебя прогонят, и в иных местах

Найди, коль сможешь, средство от досады.

LXVIII

Как тяжела печаль, как сердце ноет,

Как переменчива судьба моя!

С какою страстью часто пла́чу я,

С какой смеюсь, едва представить стоит

Прекрасный облик той, что удостоит

Меня блаженства, видит Судия!

Она, приветным ликом свет лия,

Утишит боль и душу успокоит,

Такое скажет, что все духи враз

Во мне мятутся от любовной муки

И высшим счастьем я упиться рад.

Но мысль иная всходит сей же час:

Мадонна далеко, мы с ней в разлуке,

И боль вернется, став сильней стократ.

LXIX

Я думой об Аморе умилялся

Однажды днем с собой наедине,

Во всеоружье он мне представлялся,

И сладость обретал я, как во сне;

Амор явился легок на помине.

«О чем грустишь? – задорно молвил мне. —

Не мешкай, отведу тебя я ныне

В цветущий сад к мадоннам молодым,

Исполненным любовной благостыни».

Я быстро встал, последовал за ним,

Куда повел мой проводник крылатый,

И в сад чудесный я попал засим.

Тогда Амор: «Здесь подожди меня ты,

Пока я не приду к тебе назад».

И упорхнул он от меня куда-то,

Но ненадолго; возвратился в сад

С двенадцатью красавицами вместе:

Благопристойный вид, честной наряд,

Свежи, юны и полны благочестий,

В венках, сплетенных из цветов и трав,

Глаза у всех лучистее созвездий.

Там по лужайке, хороводом став,

Прошествовали в танце по указке

Амора, предводителя забав.

И мне он: «Ты глядишь не без опаски

В глаза им, где горят мои огни,

Участия не принимая в пляске,

Запомни ж имена, их помяни,

Как я велю, когда уйдешь из сада,

В хвалебной песне пусть живут они.

Вот первая, ты видишь пламень взгляда,

В ней добродетель, разум, жар любви,

Для спутников своих она отрада —

Дочь Джанкинотто, Иктою зови,

Из рода Торнаквинчи; Мелиана,

Джованни Нелло дочка, также и

Здесь Лиза, Пеккья, обе Мариньяна

Риньера дочери, идут вдвоем,

Смотри, как веселятся невозбранно.

А пятая в кругу веселом том

Тебе как солнце: видишь ты Фьямметту,

Чьи стрелы в сердце страждущем твоем!

Она прекрасней всех и, по секрету,

Лишь на тебя влюбленный взор стремит,

Не обращаясь к прочему предмету.

За ней ломбардка славная спешит,

Зовется монна Ванна, не сравнится

С ней ни одна пригожая на вид.

Дочь Филиппоццо Барди та девица,

Что вслед идет, и Лоттиера вслед,

Супруга сера Ниджи, чаровница.

Вот дама Ванна ди Филиппо, нет,

Зови ее Весною, в самом деле,

Идет за нашим стягом, в цвете лет.

Сисмонда ди Франческо Барончелли

Та, что с ней рядом водит хоровод;

Вот Никколоза, дочка Мановелли,

Бартоломею за руку ведет,

А это дочка Герардино Джанни,

Их Беатриче, верится, зовет.

И хоть она последняя в их стане,

Не менее прекрасна, что всегда

Ты подтвердишь». Сомкнул уста в молчанье,

А я смотрел. И вскоре череда

Прошла по травам под навес древесный,

Поскольку солнце стало печь тогда.

Не завершался танец их чудесный,

И каждая, изящна, весела,

Запела звонко на мотив известный

Канцону, где звучит ему хвала:

LXX

«Амор, владыка славный,

В сердцах самодержавный,

Яви к нам, бога ради, снисхожденье.