Доброе слово - Владимир Александрович Гольдфельд

все?! Почему не поправили…

А р и а д н а  С е р г е е в н а (входит). А где же они?

Ж и л и н. Переодеваются… Ариадна Сергеевна, хотел с вами посоветоваться… Вы — человек знающий…

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Пожалуйста, если смогу…

Ж и л и н. Жена на окне хочет гардины повесить. Вот как здесь. Наказала материал купить… А я не знаю, какого цвета полагаются?

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Это зависит от окраски стен, от обстановки. Например, эта комната когда-то называлась синяя гостиная, поэтому все решалось в одном цвете. Могут быть, правда, разные оттенки…

Ж и л и н. А какого же оттенка, скажем, гардины?

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Ультрамаринового!

Ж и л и н. Значит, синие?

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Если точно — темнее морской воды. Что с вами?

Ж и л и н. Ничего…

А р и а д н а  С е р г е е в н а. У вас какие-то странные глаза… Вам плохо?

Ж и л и н. Нет, нет… Может, устал! Ночь не спал… Свет глаза режет…

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Хотите гомеопатическое средство? Я вам дам.

Ж и л и н. Думаю, пройдет.

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Я поищу. Как рукой снимет. (Уходит.)

Ж и л и н. Что происходит? Обманывают? Не похоже. Значит, правда?! И через несколько часов… не может быть… (Достает небольшую свинцовую ампулу.) Кажется, все делал по инструкции!.. А вдруг продали?! Выгодней было и меня!..

Внезапно появляется на лестнице  С о к о л о в.

С о к о л о в. Собираетесь, Петр Алексеевич?

Ж и л и н. Да!.. (Замечает взгляд Соколова.) Смотрите… (Показывает ампулу.)

С о к о л о в. Откуда у вас это?

Ж и л и н. Нашел!

С о к о л о в. Где?

Ж и л и н. В кармане у того человека. А что это?

С о к о л о в. Контейнер для радиоактивного вещества.

Ж и л и н. Зачем он ему понадобился?

С о к о л о в. Трудно сказать… Тем более что носить его с собой довольно вредно.

Ж и л и н. Опасно?

С о к о л о в. Конечно! (Разглядывает.) Совсем нехорошо!

Ж и л и н. А что?

С о к о л о в. Как будто свинцовая оболочка повреждена.

Ж и л и н. И зачем я ее взял?!

С о к о л о в. Ну, за несколько минут ничего страшного не случится. А вообще иметь у себя такую штуку очень неосмотрительно.

Ж и л и н. Можно заболеть?

С о к о л о в. И серьезно.

Ж и л и н. Что же теперь делать?!

С о к о л о в. Врачи его посмотрят и решат…

Ж и л и н. Да не с ним, а вот… (Показывает на контейнер.)

С о к о л о в. Пока надо спрятать в подвал. Пойдемте… (Идут.) Только никому ни слова… Зачем волновать?

Ж и л и н. Конечно! (Уходят.)

Появляются  Р о м а, Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а, А р и а д н а  С е р г е е в н а, А р к а д и н. Они быстро снимают тонкие чехлы с мягкой мебели, на которой обивка такого же цвета, как и гардины. Закончив, они уходят. В прихожую возвращаются  С о к о л о в  и  Ж и л и н.

С о к о л о в. Может быть, на всякий случай дать этому человеку лекарство?.. (Вынимает склянку.) Нет! (Кладет в карман сюртука.) Дело, как видно, серьезное, и я считаю лишним вмешиваться…

Ж и л и н. Вам виднее — вы человек ученый.

С о к о л о в (увидев себя в зеркало). Измазался как… (Снимает сюртук, чистит.) Да, в общем, можно уж переодеться… (Оставляет сюртук в прихожей, уходит наверх.)

Ж и л и н. Что делать? Уходить! Немедленно!

Входит  С а ш а.

А где велосипед?

С а ш а. Нужно новую камеру…

Ж и л и н. Быстрее!..

С а ш а. Сейчас принесу… Уж солнце встало! А здесь темно! (Раскрывает гардины. Солнечный свет заливает комнату, ярко освещая темно-красную мебель.)

Ж и л и н (входит в комнату. В изумлении застывает). Слушай, Саша, тут старушка мне говорила… Как эта комната раньше называлась? Забыл…

С а ш а. Синяя гостиная.

Ж и л и н. А почему ее так называли?

С а ш а. Здесь мебель и занавески синего цвета…

Ж и л и н. Значит, все синее?

С а ш а. А вы разве не видите?

Ж и л и н. Вижу, конечно! Давай скорее камеру!

С а ш а. Иду! (Уходит.)

Ж и л и н. Что делать?! Бежать? Куда? Кто может спасти?.. (Замечает сюртук, оставленный Соколовым.) А если?! (Лезет в карман.) Есть! Есть! Повезло! (Достает склянку.) Сколько, он говорил, капель? Пятнадцать — двадцать…

С а ш а (возвращается с камерой). Новая. Не подведет!

Ж и л и н (прячет склянку). Ставь быстрее. Как будет готово, скажи мне. (Поднимается по лестнице.)

Саша уходит в сад. Входят  Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а и  А р к а д и н.

Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а (садится). Чем все это кончится…

А р к а д и н. Не волнуйся, Наташа? Что с тобой?

С книжкой в руках входит  А р и а д н а  С е р г е е в н а.

Успокойся, дорогая! (Целует Наталию Николаевну.)

А р и а д н а  С е р г е е в н а (удивленно). Простите… (Хочет уйти.)

А р к а д и н. Ариадна Сергеевна! Моя жена!

А р и а д н а  С е р г е е в н а (поражена). Не понимаю… Ах, вы сделали предложение! (Неуверенно.) Поздравляю… Правда, я не думала, что возможно так быстро. Хотя теперь все несколько по-другому. (Твердо.) Поздравляю.

Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а. Нет, Ариадна Сергеевна. Мы давно женаты.

А р к а д и н. Потом потеряли друг друга.

Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а. А теперь нашли.

Входит  Р о м а  с самоваром.

Р о м а. Готов!

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Вы мне нужны, Ромуальд Степанович!

Р о м а (укоризненно). Ариадна Сергеевна…

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Хорошо… Рома! Возьмите… Думаю, что вам пригодится! (Дает книжку.)

Р о м а. Спасибо! Я быстро прочту и верну… (Читает.) «Русская жизнь в начале девятнадцатого века. Уважаемому Ромуальду Степановичу Булкину…» Эх!

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Ничего не поделаешь, так полагается!..

Р о м а. «…Булкину. На добрую память! А. Коншина». Это что же? Насовсем?

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Конечно. Буду рада, если пригодится.

Р о м а. Ну, спасибо, товарищ Коншина! Первое блюдо специально для вас приготовлю.

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Благодарю вас!

В прихожую входит  С о к о л о в. Берет сюртук. Опускает руку в карман. Подходит к шахматному столику. Аркадин переходит к нему.

А р к а д и н (негромко). Как, Евгений Юрьевич, шахматная партия?

С о к о л о в. Развивается… Противник взял фигуру… Наступает эндшпиль…

Входит М и х а и л  Н и к о л а е в и ч.

М и х а и л  Н и к о л а е в и ч (подчеркнуто весело). Товарищи, самовар на столе! Что же, будем пить чай.

Все садятся за стол. Ариадна Сергеевна наливает чай. В напряженной тишине слышно только, как позвякивают ложечки в стаканах.

А р и а д н а  С е р г е е в н а. Возьмите сахар.

Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а. Благодарю вас.

Снова пауза.

С а ш а. Я пойду. Посмотрю.

С о к о л о в. Не надо.

Пауза. Все ждут, стараясь не глядеть туда, куда ушел Жилин. На лестнице появляется  Ж и л и н.

Ж и л и н. Помогите мне!

М и х а и л  Н и к о л а е в и ч. Что с вами?

Ж и л и н. Не знаю! Мне плохо! Слабость… Глаза… Мне трудно поднять глаза! Помогите…

С о к о л о в. Прежде всего надо узнать причину вашего состояния… С чего это началось?!

Ж и л и н (показывает склянку). Я принял лекарство! Оно не помогло!

С о к о л о в. Зачем?! Я же сказал, что вам не угрожает опасность! За эти несколько минут…

Ж и л и н. А если больше?! Неделя?! Месяц! Он сказал, что безопасно, а я погибаю… Продали? И надо молчать!

С о к о л о в. Значит, контейнер с радиоактивным веществом был с вами долго?..

Ж и л и н. Я ничего не сказал… Я не помню себя! Мне все хуже! Спасите! (Опускается на ступени.)

С о к о л о в (холодно). Успокойтесь! Вы здоровы!

Ж и л и н. Поймите! Я погибаю! Все, как вы сказали! Сначала стал путать цвета… Лекарство не действует. Может быть, не то? У вас есть другое?! Дайте!

С о к о л о в. Вам ничего не нужно! Вы видите нормально!

Ж и л и н. Почему же все красное?

С о к о л о в. Оно такое и есть! Поняли?!

Ж и л и н. Что?! (Смотрит на всех в ужасе.) Провели?! Для этого и переоделись? Ловушка?! (Голова его опускается, он закрывает глаза.)

Н а т а л и я  Н и к о л а е в н а. Что с ним?

С о к о л о в.