Избранные произведения драматургов Азии - Мохан Ракеш

просто лицемер и лжец, человек с двойным дном. В каждом его слове слышится фальшь… Ну-с, после него твое внимание привлек Джагмохан. Прекрасные связи, редкое красноречие, привычка жить на широкую ногу, щедрость в расходах — все это было неотразимо. И всем этим он был вовсе не похож на Махендру, что тебя, главным образом, и восхищало в нем. Но вскоре, к великой своей досаде, ты обнаружила, что он с одинаковой легкостью тратит деньги и на тебя, и на первого попавшегося забулдыгу, что он просто жалкий трус, который так запутался в своих делишках, что поспешил удрать из города, иначе бы…

Ж е н щ и н а. Почему вы кружите все вокруг да около? Почему не скажете то, ради чего пришли сюда?

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. А если взглянуть в корень, вывод напрашивается один — кто бы из этих людей ни оказался на месте Махендры, в любом случае уже через год-другой ты пришла бы к заключению, что жестоко ошиблась, что опять вышла замуж не за того человека. Ты думала бы, ты говорила бы о нем то же, что сейчас думаешь и говоришь о Махендре. Хочешь, скажу почему? Потому что для тебя смысл жизни в том, чтобы захватить в этом мире сразу все позиции, чтобы заполучить сразу все блага, чтобы затащить в свой дом сразу все добро. Короче, чтобы сразу получить все! Но нигде и никогда тебе не достанется все сразу, и с кем бы ты ни начала новую жизнь, ты по-прежнему останешься такой же неудовлетворенной, такой же мятущейся… И любой человек, которому приведется жить рядом с тобой, в конце концов начнет бить тебя головой об пол, рвать на тебе одежду, а ты…

Ж е н щ и н а (зажав край сари в зубах и кивая головой, издает звуки, похожие одновременно и на смех, и на рыдания). Ха-ха-ха-ха-ха!

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й (удивленно). Ты смеешься?

Ж е н щ и н а. Да… Не знаю… Может быть. Продолжайте же.

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. Да, теперь Махендра и в самом деле раздраженный, даже злой человек. Но ведь было время, когда он умел весело, от души смеяться. Тогда никто не старался доказать, какой он со всех точек зрения никчемный и маленький человек, никто не кричал ему, что он должен быть тем-то и тем-то, то есть именно тем, чем он не является и чем не может быть, и что те достоинства, какие у него есть на самом деле…

Ж е н щ и н а. И все это время вы наблюдали только за ним одним — и не видели, что происходило с другим человеком, жившим рядом с ним?

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. Отчего же? Видел. Я видел, как из твоей руки, желавшей сразу захватить как можно больше, постепенно, капля за каплей, утекало даже то немногое, что уже в ней было. Видел, что оттого в твою душу все настойчивее вползал страх перед будущим, побуждавшим тебя к еще более отчаянным попыткам изменить свою судьбу. Видел, как этот страх обратился в ужас — это случилось в тот день, когда тебя постиг последний удар. Это было настоящее потрясение!

Ж е н щ и н а. О чем вы говорите?

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. О твоем разочаровании в Манодже. Тебя прельстила его известность, его громкое имя. Тебе казалось — вот он, якорь спасения! Но ты чуть не потеряла рассудок, когда этот человек тайком, как ночной грабитель, увел из дома твою дочь…

С т а р ш а я  д о ч ь (вдруг вставая). О чем вы? Зачем вы это говорите, дядя?

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. Поневоле приходится, Бинни! Возможно, ты и сейчас не знаешь Маноджа так, как знает его…

С т а р ш а я  д о ч ь (закрыв лицо руками, падает на стул). О-о-о!

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. …как знает его она. Только поэтому она сейчас терпеть его не может. (Женщине.) Разве это не правда? После того, как Бинни с Маноджем ушли из дому, ты с горя решила хоть что-то переменить в семье — то ты кидалась с яростью на того же Махендру, то принималась стегать хлыстом своего отчаяния несчастного Ашока. Но все было тщетно, оставалось найти какой-то неведомый для тебя путь, сделать последнюю ставку на что-то из ряда вон выходящее. Впрочем, тут вдруг стало известно, что возвращается Джагмохан. Дороги вперед ты не видела и решила оглянуться назад. Сегодня ты уехала с ним из дому… О чем же вы договорились?

Ж е н щ и н а. Вы считаете себя вправе допрашивать меня?

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. Вовсе нет. Но я и без расспросов могу описать ваш разговор. Ты сказала, что очень и очень несчастна. Он сказал, что очень и очень сочувствует тебе. Ты сказала, что решилась наконец, чего бы это ни стоило, порвать со своей семьей. Он сказал, что как было бы прекрасно, если бы к такому решению ты пришла с десяток лет назад. Ты сказала, что то, что не сбылось тогда, может сбыться и теперь. Он сказал, что ему очень бы хотелось, чтобы это было так, но теперь возникли всякие затруднения, надо подумать о детях, о том, о сем. К тому же надо принять во внимание, что теперешняя работа ему не по душе, что, возможно, он скоро оставит ее, так что, к сожалению, очень многое он пока не решил даже в отношении самого себя… Ты задумчиво слушала его речи, вытирая глаза платком. Под конец он сказал, что уже поздно, тебе пора домой. Ты молча поднялась, вышла вместе с ним и села в его машину. По дороге он, видимо, обронил фразу, что, дескать, если тебе сейчас нужны деньги, он готов…

Ж е н щ и н а. Стоп, стоп, стоп — довольно! Я позволила сказать вам намного больше того, что мне хотелось бы услышать. Самое лучшее сейчас для вас — поскорее уйти отсюда, иначе я…

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. Не сердись, пожалуйста. Содержание твоего разговора с Джагмоханом я сумел угадать лишь потому, что на его месте я сказал бы тебе то же самое… Затем он попросил тебя позвонить ему завтра или послезавтра и весьма деликатно высадил тебя из машины поодаль от дома. В самом мрачном настроении ты вошла в дом и, естественно, сразу же избила дочку. Когда ты уходила, впереди была целая жизнь. Но с чем ты вернулась домой? С опустошенной душой и в очередной раз с пустыми руками…

Ж е н щ и н а. Я же сказала вам — довольно! Все вы… все до одного… одинаковы! Абсолютно одинаковы! Только маски, только маски… А где же лица? Вы все на одно лицо!..

М у ж ч и н а  ч е т в е р т ы й. И все-таки тебе еще кажется, что выбор есть. А где он, этот выбор? Повернись направо, взгляни налево, оглянись назад, посмотри вперед, в тот угол, в другой — неужели ты видишь его? Говори же, видишь?