Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1938—1945). Том второй - Иван Стодола
На войне меня ранило за час до атаки.
Потерявший сознание маленький кавалерист
мчался на лошади,
а его оторванная рука продолжала размахивать саблей…
Я не мог отличить гранаты от дикого мака…
(Ударяет по шару возле ног спящего на бильярдном столе дяди Сократа.)
Рыжий овес утешал агонизирующие зрачки…
Столько крови я видел за долгих четыре года,
что мне и сейчас еще снятся багровые села,
собака, воющая в ночи,
плакальщица волчица…
На фронте во мне родилась неизбывная жажда добра, человечности,
вера в вечное братство людей.
Сколько матерых артиллеристов взывало: «Мама!» —
когда раскаленные шершни шрапнели рассыпались бенгальским огнем…
Отвергаю хищничество и насилье!
Вы разожгли, отец, бессмысленный пожар,
который мы еще не погасили.
С и м о н и д е с.
Эх, малокровное созданье, вы смешны!
Л а з а р ь.
Зато у Беньямина крови в преизбытке…
С и м о н и д е с.
Но от обоих никакого проку
для кровных для моих кофейных латифундий!
Вот и гордись обширною семьей!..
Отец стыдится сына… Куда идем мы? Боже мой!
(Протягивает Лазарю письмо Андреаса.)
Уж лучше вовсе не иметь детей, чем рогоносца заиметь
и шалопая.
Я эту кашу расхлебаю!
Л а з а р ь.
Неужто же единственная, та, которой до сих пор ты
так свято доверил — достойной, чистой, гордой?..
Елена берет аккорд.
С и м о н и д е с.
Опять грустны ее аккорды…
Л а з а р ь (грустно).
А все могло б иначе быть…
Е л е н а.
Покоя нет… Окно закрыть!
(Закрывает окно.)
Л а з а р ь (покорно).
Любовь — запутанная нить!
Е л е н а (отходит от окна).
А все могло б иначе быть!
Л а з а р ь.
Прекрасный пол — орешек твердый.
С и м о н и д е с.
Но без него нам не прожить!
Елена разбивает оконное стекло.
Опять грустны ее аккорды…
Л а з а р ь.
А все могло б иначе быть…
Г о л о с Е л е н ы.
Прекрасный пол — орешек твердый…
С и м о н и д е с и Л а з а р ь.
Но без него нам не прожить!
Л а з а р ь.
Невесту подыскав, не научили,
как обходиться с женщинами надо…
С и м о н и д е с.
Нет, полюбуйтесь-ка на это чадо!
Л а з а р ь (возвращает отцу письмо).
…то хоть раз, дела доброго ради, употребите свой семейный авторитет!
Вы по миру пустили конкурентов…
Е л е н а.
Нет, с вами каши не сварить!
С и м о н и д е с.
Опять грустны ее аккорды!
Л а з а р ь (слыша, как чихает спросонок дядя Сократ).
Вы упрятали дядюшку в желтый дом…
Е л е н а (выбрасывает целый ворох шляп и снова уходит к себе).
Не вздумайте любезничать, пока я в неглиже!
С и м о н и д е с.
Опять грустны ее аккорды!
Л а з а р ь.
Вы мне привили аскетизм.
Е л е н а (выбрасывает ворох чулок).
По вашей милости в могилу я старой девой не сойду!
С и м о н и д е с.
Опять грустны ее аккорды!
Л а з а р ь.
А все могло б иначе быть…
Е л е н а (выходит на балкон, смотрит из-под руки).
Прекрасный пол — орешек твердый!
С и м о н и д е с.
Но без него нам не прожить!
Партию додумай! Я тем временем
свой авторитет употреблю.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Т е ж е.
Лазарь снова садится за шахматы, Симонидес входит в гостиную, Е л е н а спускается по лестнице.
С и м о н и д е с (идет ей навстречу).
Чуть свет принарядились… Рандеву?
Не предвещает ли сие ненастья?
Терпимость выставлю громоотводом,
и как бы гро́зы дом ни сотрясали…
Е л е н а (показывает письмо Беньямина).
Прочтите это сами!
С и м о н и д е с.
А ведь глаза сулят погожий день…
Е л е н а.
Да только под другими небесами!
(Протягивает письмо.)
Гвоздь в крышку гроба! И не хлопочите!
С и м о н и д е с.
Ишь,
кошка!
Е л е н а.
А вы — мышь!
Л а з а р ь (в сторону).
Ах, горе с женщинами, им не угодишь!
С и м о н и д е с (берет от Елены письмо Беньямина и отдает ей письмо Андреаса).
Опомнитесь! Уж если к мужу охладели —
подумайте о свекре и о деле!
Мы с женами в былые времена
хлопот не знали. Им отведена
была епархия кладовок, спален, кухонь, грядок.
Не кажется ли вам, что и сейчас необходим порядок?
Л а з а р ь (в сторону).
Не препирайся с женщиной! Будь краток!
С и м о н и д е с.
Я удручен, Елена. Верность — вот опора,
без коей наше общество придет в упадок скоро.
Е л е н а (пробегает письмо глазами).
Кто дорожит им, вашим обществом? Никто!
Вам целый мир подай, и это вам, и то…
А женщина у очага прислуживай и пой свершеньям вашим оды?
Чем так вот прозябать — уж лучше дать
весомый повод для развода!
С и м о н и д е с.
Жена должна собой украсить дом.
Вы — звездочка!
Е л е н а.
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1938—1945). Том второй - Иван Стодола, относящееся к жанру Драматургия. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
